Антон хмурится. Не так как обычно.
Такое выражение лица я видела у него всего пару раз.
Когда он очень злился.
Был в молчаливом бешенстве.
— Эта тупорылая тварь пыталась внушить тебе, что я и его...
— Ага, - заканчиваю за него. - И вчера написал мне, что сделал тест на отцовство и выяснилось, что ребенок Вики не от него.
— Типа, от меня? - Антон говорит сухо, жестко. Как плеткой по концентрату раскаленного газа. - Очкарик, вот сейчас стоп. Он еще с зимы пытался впарить тебе, что я трахаю твою подруженьку?
Пожимаю плечами и киваю.
Антон на секунду поджимает губы.
Прикрывает глаза, и я замечаю, как тяжело и сильно бьется вена у него на виске.
— Я его убью на хуй.
Я знаю, что в семье не должно быть секретов друг от друга. Тем более, когда недомолвки играют на руку кому угодно, кроме двоих, между которыми вечно кто-то влезает.
Но Антон выглядит таким злым, что мне становится не по себе от мысли, что он не оставит все это просто так. У него вообще пунктик на том, что все, кто косо смотрит в сторону его семьи должны получать по носу, а тут не просто смотрели, а лезли руками и ногами.
— Антон... - Пытаюсь говорить осторожно и как можно мягче. - У Вадика не совсем в порядке с психикой сейчас. Он вполне мог делать это и без злого...
— А ну-ка замолчи, Очкарик, - предупреждает муж и в качестве предупреждения ощутимо сжимает мое бедро. Послушно поджимаю губы и мотаю головой в знак согласия. - Я не верю, что люди делают такую херню просто так, от небольшого ума. Всегда есть какая-то выгода. Так что, Очкарик, - Антон приподнимается на локтях, - как только мы сегодня закончим, я хочу твой телефон и увидеть все, что этот мудак тебе писал. Это дело принципа.
— А мы уже начали то, что нужно заканчивать? - Я моментально переключаюсь на те мысли, которые появились в моей голове в ту минуту, когда я уселась сверху на своего любимого майора.
— Ты мне скажи, Очкарик, - подсказывает Антон, немного щурясь. Укладывается удобнее на спину.
Берется за мои бедра руками, большими пальцами поглаживает выступающие тазовые косточки, а потом приподнимает меня, словно игрушечную.
— Снимай все, что ниже пояса.
Я до сих пор немного стесняюсь, но, когда он такой главный и ведущий - мне нравится быть послушной. Абсолютно готовой на все, даже если он скажет сделать какую-то вещь за пределами моей фантазии. Потому что, когда мы вдвоем - мы просто друг для друга, без предрассудков и комплексов.
Я приподнимаюсь, не очень грациозно, но зато быстро выскальзываю из трусиков. Думаю ровно одно мгновение. Стаскиваю футболку через голову.
Ему нравится моя грудь. А мне нравится видеть, как темнеют его глаза, когда провожу по ней пальцами, немного задевая соски, веду вниз по ребрам и бокам, свожу руки на животе и опускаю их туда, где соединяются наши тела.
— Очкарик, давай просто потрахаемся, хорошо? - Антон хрипловато посмеивается, как будто извиняясь за то, что сегодня у нас будет быстрый секс без «украшений». -Если мелкота проснется до того, как я кончу - у меня взорвутся яйца.
Я подмахиваю его предложению - головой и бедрами, и руками, которыми стаскиваю с него домашние штаны. Слишком тороплюсь - царапаю живот, оставляя красные полосы от ногтей. Муж шипит, шлепает меня по бедру, и я, подыгрывая, упираюсь ладонями в его грудь, прижимаю к полу.
Приподнимаюсь - и снова опускаюсь.
Развилкой между ног на твердый член.
Веду бедрами вверх-вниз, опускаю взгляд - и дыхание сбивается, когда на его коже остаются следы моего возбуждения.
Антон кладет большой палец мне между ног.
Находит налитый кровью клитор, нажимает, заставляя меня привстать.
Второй рукой жестко усаживает обратно, задает быстрый ритм.
Мне нравится смотреть, как он запрокидывает голову назад. Как мои пальцы на его груди оставляют миллион мелких полумесяцев от коротких ногтей.
Влажный палец скользит по моему клитору, как будто там находится центр всего удовольствия. Нажимает - и потирает, а когда удовольствие становится слишком сильным - отпускает. Раз, второй, третий.
— Черт на тебя! - злюсь и шиплю сквозь зубы, когда Антон подводит меня к грани, но так и не дает кончить.
— Ты собираешься меня трахнуть, женщина? Не хочу напрягаться сегодня. Давай, малыш, а кончать потом.
Он запрокидывает голову, прикусывает нижнюю губу до красных полос от зубов. Это такой вид... В миллиард раз приятнее его пальца у меня между ног. Оргазм прямо в мозг. Уже сейчас, а не потом.
Приподнимаюсь на коленях, пытаюсь найти правильный угол, пока Антон помогает мне, придерживая себя за основание члена. Пару раз проводит кулаком, ускоряя ритм, работает бедрами навстречу и скрипит зубами, когда головка ритмично упирается мне между ног
Голова наполняется каким-то диким туманом.
Мыслей больше нет, только потребность заполнить пустоту между ног, которая сводит живот острой судорогой.
Медленно опускаюсь на его член.
Мне все еще немного дискомфортно, потому что он растягивает меня почти до предела.
Это странная смесь чего-то абсолютно желанного, приправленного каплей жгучей боли. Она пройдет, это только первое время, но именно эти движения почему-то приятнее всего.
Я всегда кричу вот здесь - когда Антон не выдерживает и задвигает мне до самого конца.
Сразу весь и целиком - во мне. Живот наполняется тяжестью.
Кажется, что больше уже невозможно.
Что дальше уже некуда, и я пытаюсь чуть-чуть притормозить, приподняться, но муж настойчиво и даже жестко натягивает меня обратно: двумя руками за бедра, как свою безусловную собственность.
Одним резким толчком вколачивается под мой крик и свой собственный длинный тихий стон.
Вены на его шее натягиваются, наполняются кровью.
Взгляд за полуприкрытыми ресницами - сумасшедший, жадный.
Да да да...
Я хочу вот так - без тормозов, не оглядываясь. Хочу быть для него всем.
— Еще, - умоляю, как дурная.
— Очкарик, больно же будет...
Я рада, что хотя бы кто-то из нас сохранил остатки здравомыслия, но оно здесь явно лишнее.
— Пусть будет, - настойчиво толкаюсь навстречу его вколачивающимся в меня бедрам.
Антон внезапно фиксирует меня на себе.
Дает понять, что сейчас мне лучше не шевелится.
Хнычу, как маленькая.
И тут же задыхаюсь, когда он тянет меня вверх - и насаживает на себя сразу несколько раз._
Оттягивает каждый толчок, загоняет член так глубоко, что у меня режет где-то в области пупка.
Он нужен мне весь.
Мы еще пытаемся сохранить единый ритм, но в конце концов теряем остатки терпения.
Врываемся друг в друга: сильно и жестко. Мои крики пополам со стонами.
Это невыносимо: как будто рождение заново, как будто в костер и сразу в небо.
Антон поджимает колени, находит опору - и ускоряет ритм до какой-то безумной долбежки.
Он грубый и я растянута на нем максимально жестко. Хорошо.
До сверкающей радуги на фоне горящего неба.
Когда на очередном толчке я непроизвольно сжимаю внутренние мышцы, Антон хрипло смеется, мотает головой.
— Давай, вот так, еще... - очередью команд.
И тут же почти выходит из меня, в ответ на что я тянусь за ним, как дурная.
— Кончить хочу, - умоляю охрипшим голосом.
Карие глаза почти чернеют.
Он берется ладонями за мои плечи.
Надавливает.
Насаживает на себя с каким-то звериным оскалом. И я просто раскалываюсь.
Ору что-то бессвязное, еще пытаюсь поймать ритм, но теперь я просто игрушка для своего мужчины: он использует меня как ему хочется.
Чтобы кончить вслед за мной, догнать на финишной прямой длинным стоном удовольствия и горячими тугими струями внутри.
Глава шестьдесят шестая: Антон
Когда-то давно один из тех взрослых мужиков, которых я называю своими «наставниками», сказал такую штуку: «Всегда ставь точки, Антон, даже если кажется, что тема закрыта».
