— За малым? — переспросила.
— Игнат. Нужно с ним решить сложившуюся ситуацию. Хотел бы я сказать, что будет легко, но не будет. Брат не из тех, кто просто так отступает. Тем более, насколько понял, ты его реально зацепила. Иначе бы не был с тобой так терпелив и не шёл на уступки. Раздельные спальни — это, знаешь ли, не в духе моего брата, — снова криво ухмыльнулся.
Невольно потянулась к его губам, чтобы стереть эту эмоцию. Провела подушечками пальцем по уголкам и по контуру, наблюдая за своими действиями. Думать о плохом не хотелось. И я очень старалась не думать. Потому что это очень больно — даже просто представлять, что с Ярославом произойдёт что-то плохое.
— Почему не рассказал раньше? Про Полину, опеку и прочее… — вздохнула, соскальзывая пальцами к мужскому подбородку.
Ярослав тут же перехватил их, оставляя на каждом лёгкий поцелуй.
— Нечего было рассказывать, — признался со вздохом. — Тем более я действительно считал, что я тебе не нужен. Так что собирался всё сделать по-тихому, отдать тебе документы и исчезнуть из твоей жизни, как ты просила. Откуда мне было знать, что ты не по своей воле с Игнатом? Я думал, ты пошла на это ради Полины, а не потому, что мой брат тебя принудил быть с ним. Я вообще не думал, что он на такое способен, если уж на то пошло.
— А как же твоя внезапно вспыхнувшая инициативность на роль будущего папочки, несмотря на то, что ребёнок не твой? — съехидничала.
Не его, потому что мой, и только мой. По крайней мере, пока мы не сможем позволить себе большее.
— Я был у того докторишки. Он признался, что вколол тебе тогда снотворное, а не противозачаточную инъекцию. По настоянию твой мачехи. И раз уж мы с тобой не предохранялись, а я кончил в тебя раза три, не меньше, то итог очевиден. А если и не я… Плевать. Он всё равно мой, как и ты сама. Отношения с Игнатом это, конечно, усложнит, но похрен.
Нахмурилась. Отодвинулась. Взглянула на него по-новому. Очень внимательно. Пристально.
— Ты это сейчас серьёзно? Уверен?
— И опять этот тон, полный сомнения… — протянул ворчливо Ярослав. — Да, Василиса, я вполне серьёзен. Дети не виноваты в том, что творят их родители. В любом случае, даже если он и правда Игната, то всё равно со мной одной крови будет, я не могу не любить его.
Смотреть на него, будто впервые вижу, я и тогда не перестала. К тому же, крепко призадумалась.
— А как ты себе это представляешь? Как опеку на троих делить будем? — поделилась своими сомнениями и вслух, пытливо уставившись на мужчину.
Мужчину, который согласен принять меня даже с чужим ребёнком. И сделать для меня столько, сколько никто и никогда не делал, и даже ничего не ожидая взамен, если вспомнить его слова о том, как он собирался всё сделать по-тихому, отдать мне документы и исчезнуть из твоей жизни. Не то чтоб всё это, включая мою беременность, являлось нынешней реальным.
Но теперь очень интересно же!
— Игнат, конечно, если он и правда его, попытается отнять мелкого, тот ещё собственник, не меньше моего, но, думаю, я смогу его убедить в нецелесообразности этого деяния. Всё будет хорошо, не переживай, сказал ведь уже.
— А мы ему этого мелкого просто на выходные отдавать будем? — съязвила. — Это, кстати, не такая уж проблема, ведь выходных у Орлова-старшего и нет почти.
И вот кто скажет, почему я снова начинала злиться?
Наверное, потому, что… ну нельзя быть таким хорошим. А он именно так и выглядел прямо сейчас. Фактически идеальным мужчиной. Самым лучшим.
— Это уж как он захочет. Но я не собираюсь их разлучать и запрещать видеться, если ты об этом. Хватит того, что и так лишаю его любимой женщины.
Тут мне пришлось плавно выдыхать и глубоко вдыхать. Очень заманчиво было отпустить ещё парочку-другую едких встречных предположений, но ведь и так всё понятно, и на них согласится без раздумий.
А потому…
— Это не твой ребёнок, — припечатала сухо и бескомпромиссно. — И не Игната. Твой брат так вообще даже в качестве донора необходимого биологического материала, требуемого для процесса зачатия, ни разу не участвовал, так что никакой опеки ему не светит в любом случае.
Ярослав шумно вдохнул и выдохнул.
— Снова меня взбесить решила? — улыбнулся деланно мило. — Надо сказать, у тебя хорошо получается. Но, знаешь, что? — подался вперёд, опаляя своим дыханием мои губы. — Больше я на это не поведусь, — замолчал, рассматривая меня с сомнением. — И что, прям никак не участвовал? А как же тот раз, где ты перед ним на коленях стояла?
Воспоминания о сказанном вынудили поморщиться.
— Это мы так за моё приданое договаривались. Я помогаю вашей компании, делюсь деньгами отца после свадьбы, а он больше не притрагивается ко мне, — отвернулась, помолчала, после чего добавила совсем тихо: — Это не твой ребёнок, потому что он мой, Ярослав. Только мой. По-другому пока нельзя, ты и сам это знаешь.
— Мне всё больше кажется, что тебе нравится принуждение, — вздохнул он устало. — Ты прослушала момент, когда я тебе говорил, что сегодня же разберусь с Игнатом? — его голос приобрёл металлические нотки. — Хватит уже глупости говорить. А то я и правда вспомню, что тоже Орлов, и пойду путём брата. Что тогда делать будешь?
Не собиралась делать ничего такого, но когда повернула к нему голову, взгляд сам собой как-то в заинтересованный превратился. Вот и поспешила не только опять отвернуться, но и прижаться щекой к его груди, обнимая мужчину обеими руками.
— Ни разу. Правда, — выдохнула совсем тихо. — Видимо ты верно сказал про его терпеливость и уступки.
— Не видимо. Он мне недавно прямо заявил, что мог бы тебя сломать, но не хочет. Желает, чтобы ты его любила такая, какая есть.
Стало горько. Потому и обняла крепче.
— А может, не надо тогда? Злить Игната. Пытаться с ним договориться. Если он не поймёт? Или не захочет принимать твою точку зрения? Ты сам сказал, что вряд ли захочет. И ты конечно тоже Орлов, но ты не настолько жестокий и безжалостный. А вот твой брат — да. Настоящий психопат. И маньяк. И… да кто угодно добрее и сострадательнее, чем Игнат.
Тут Ярослав ответил не сразу.
— Ты не права, — проговорил тихонько, спустя некоторое время, голосом полным сожаления. — Он не психопат. Не больше моего, по крайней мере. Просто не умеет иначе, привык решать все проблемы наверняка. Наш дед его так научил. И смерть наших родителей. Их лучший друг предал. Я был слишком мал, чтобы в это вникать на тот момент, да и в целом не интересовал деда, как наследник, а вот Игнату доставалось по-полной. Так что у него не было выбора, кроме стать тем, кем он является теперь. Иначе в нашем мире не выжить.
— Но ты же умеешь, — заметила не менее тихо.
— Меня и не желает никто убить, как его, — противопоставил Ярослав. — Но это не значит, что, если случится такая ситуация, не сделаю того же, что и брат, чтобы выжить самому и защитить вас с ребёнком.
Звучало довольно цинично, вызвало содрогание. Но поделиться своими эмоциями, как и новыми опасениями, я не успела. Наравне со сказанным он пересадил меня с себя и начал торопливо одеваться. Мне и самой стоило поступить также. Теперь, когда мой богатырь не находился в непосредственной близости, сразу вспомнилось о собственной наготе, и о том, что зима на улице, а салон автомобиля может и тёплый, но одежда точно нужна.
— Нужно ехать. После всё обсудим, что ещё осталось, — пояснил свои действия Ярослав.
Он управился гораздо быстрее меня. И за руль вернулся ещё до того, как я завершила с приведением своего облика в относительно достойный вид. А когда закончила, на заднем сиденье тоже не осталась. В отличие от мужчины, мне не обязательно было выходить на улицу, чтобы сменить пассажирское кресло, я просто перелезла вперёд. Не удержалась и положила свою ладонь поверх мужской, что находилась ближе.
— Прости. За машину. Я взбесилась. Сильно. Ты столько ночей ночевал где-то, что я успела себе надумать всего и больше. Сорвалась, — закончила неуверенно.
