— Я не планировал это так скоро, и конечно, не думал, что это будет сегодня... но я подумал, что мы могли бы с тобой вдвоем сходить в церковь и послушать службу, посмотреть, как это.
Я крепче сжимаю его руки и воодушевленно шепчу:
— Это прекрасная идея. Почему тебя это заинтересовало?
— Я думал, что это был бы отличный способ, может, как-то понять моих родителей. В этом была задействована большая часть их жизней. Я отошел от христианского учения пока жил в Карайке, хотя отец Гоуль исправно пытался наладить эту связь, рассказывая отрывки и истории из Библии. Мне было ближе на тот момент то, что практиковали карайканцы, которые находили особую магическую связь с природой. Но теперь, думаю, почему бы мне не посмотреть на увлечение моих родителей, и может, попытаться понять их, ведь хуже от этого уже точно никому не станет. Ты же понимаешь, что мне нужно прикладывать больше усилий, чтобы как-то понять и привыкнуть к вашему современному миру и обществу.
Поднимая наши переплетенные пальцы, я целую каждый его палец.
— Я думаю, это отличный способ, чтобы почтить память твоих родителей, Закариас. Я буду счастлива пойти с тобой. Я попытаюсь узнать, какая из церквей находится поблизости, и мы сразу посетим ее.
— Спасибо тебе, — говорит он и подтягивает наши переплетенные пальцы к своим губам, целуя каждый пальчик, а затем развратно покусывает.
Я прерывисто вздыхаю, качаю бедрами, проводя своей киской по его члену. И ощущаю, как его эрекция пробуждается под моими дразнящими движениями.
— Но давай поговорим о более важных вещах на данный момент, — бормочет Зак, а в его глазах бушует огонь.
— И о чем же это? — шепчу я, смотря на него невинным взглядом.
— Давай поговорим о том, как ты возьмешь в рот мой член, а я буду в это время ласкать твою сладкую киску.
— Ах, об этом ты хотел поговорить, прости, я не догадалась сразу, — поддразниваю я его, продолжая покачивать бедрами. — Кстати, это позиция в сексе называется «шестьдесят девять».
Огонь желания в глазах Зака меркнет и на долю секунды его заменяет живой интерес.
— «Шестьдесят девять»? А почему это так называется?
Я высвобождаю руку из его ладони и рисую указательным пальчиком на его груди цифры, когда он смотрит, я продолжаю объяснять.
— Шестьдесят девять, Зак. Смотри, как соотносятся цифры. Ничего не напоминает? —
говорю я, подмигивая и дерзко улыбаясь.
Признание и понимание касается его взгляда, и он кивает с грешной улыбкой, которая приподнимает уголки его губ.
— О, ну теперь я вижу. Я и раньше хотел предложить тебе это, но даже и не мог представить, что это так называется.
— Да, это очень популярная сексуальная позиция или мне так, по крайней мере, кажется.
Зак резким движением поднимается и садится на кровати, крепко оборачивая свои сильные руки вокруг моей талии. Между моих бедер он был невероятно твердым. Теперь я очень хорошо чувствую, как его твердый и готовый член касается моих влажных складочек, он немного покачивает бедрами. Зак немного толкается и раздвигает членом мои складочки, начиная двигаться напротив моего изнывающего от желания прикосновений клитора. Прижимая к себе, он переворачивает меня на спину.
— Ты когда-нибудь делала это раньше, ответь мне?
Я смущенно качаю головой и прикусываю нижнюю губу.
— Нет, не делала. Но всегда хотела попробовать.
— Я буду твоим первым, — с гордостью говорит он.
И, надеюсь, последним, но это все пустые и несбыточные мечты.
— Тогда ответь мне еще на один вопрос. Что насчет прошлой ночи? — спрашивает он, немного склоняя голову набок, и смотрит на меня прищуренным взглядом. — Проникал ли когда-нибудь мужчина в твою попку, как это сделал я?
При воспоминании об этом жар пронзает мое тело неистовым потоком желания, и моя киска невольно начинает сжиматься.
— Никогда, — приглушенно шепчу я в ответ.
Глаза Зака загораются огнем собственника, он приближает свое лицо к моему. Его губы в миллиметре от моих, он рычит:
— Я не могу дождаться момента, когда возьму твою попку. Это будет восхитительно.
Я тяжело сглатываю комок, образовавшийся в горле, и согласно киваю, хотя я все еще напугана предстоящей перспективой, потому что его член огромного размера. Я так боюсь, что он просто разорвет все внутри, когда будет иметь меня своей огромной штуковиной, и скорее всего, мне нужно узнать в интернете немного больше об этом, чтобы суметь подчиниться ему, его и своим желаниям, и не оказаться на больничной койке.
Он улыбается, глядя на мое согласие, и обрушивает свои губы в безжалостном поцелуе, углубляя его, внезапно мы слышим стук в дверь.
— Зак, — я отчетливо слышу голос Рэнделла. — Я сейчас направляюсь на работу в офис и решил перекинуться парой слов перед тем, как уйти.
Я дрожу всем телом, потому что Рэнделл может узнать о нашей связи. Зак не делает больше ничего, кроме как лениво улыбается и наблюдает за моей реакцией. Я осторожно пытаюсь отодвинуться и выскользнуть из-под него, но он вдавливает меня своим весом в матрас, игривая улыбка не сходит у него с лица.
Наконец, я сталкиваю Зака, быстро встаю с кровати, хватаю простынь и оборачиваю вокруг тела. Паника охватывает меня, я растерянно смотрю на него, не понимая, что мне делать дальше, куда иди и где спрятаться. Зак неторопливо встает с кровати и кивком показывает на дверь ванной, говоря достаточно громко в ответ.
— Минутку. Я оденусь.
Я стрелой залетаю в ванную, где плотно прикрываю дверь и отхожу немного в сторону, чтобы если ее вдруг откроют, я могла спрятаться за ней.
Я ни черта не вижу, но я все отчетливо слышу. Зак передвигается по комнате, шелест материала его джинс, звук застегивающейся молнии. И вдруг, мне становится смешно, от мысли как он спрячет свою эрекцию, наверное, это вызовет дискомфорт, но в данной ситуации это выглядит забавно, мы ведь взрослые люди, а ведем себя как дети.
Дверь открывается, и я слышу, как Рэнделл весело говорит:
— Доброе утро, Зак.
Черт. Почему я слышу его голос так отчетливо? О, Боже… Бл*ть. Он, скорее всего, прошел в комнату. В комнате еще пахнет сексом и желанием? А может он слышал, как мы разговаривали. Мое сердце стучит как сумасшедшее, и я сразу начинаю молиться Господу, чтобы он помог мне выбраться из этого всего. Я начинаю давать обещания, что если он мне поможет, то я оставлю Зака в покое, и даже думать про него забуду, только бы не быть пойманной Рэнделлом. Потом вдруг понимаю, что за бред я говорю. Я никогда не смогу оставить Зака, даже если меня окружат сотни голодных анаконд.
