Ознакомительная версия.
– Заказывала книги брату на день рожденья. Думала, их уже доставили.
– У твоего брата день рожденья?
– Еще нет.
– А-а. Ну да… – Долгая пауза. – Я не занимаюсь доставкой книг.
Я заскрежетала зубами от обиды.
– Я это поняла.
Он погрузился в молчание. Мы оба чувствовали неловкость, но внезапно я поняла, что не склонна начинать разговор. В конце концов, хочет он поговорить или нет? Когда-то он умел прекрасно это делать. А сейчас не хотел. Или не мог. Джеймс пристально смотрел мне в глаза, будто искал ответ. Это мне очень напомнило выражение его лица, когда он изучающе смотрел, смогу ли я выдержать более жестокое наказание. У меня опять защемило сердце.
Немая сцена была нарушена появлением Томаса. Он распахнул дверь спальни и вывалился в холл, натягивая футболку поверх длинных шортов:
– Софи, с тобой все в порядке?
На долю секунды мир остановился. Наконец Джеймс заговорил, и я впервые услышала, как неприятно резко звучит его голос.
– О-о-о… Софи, я не знал, что ты не одна.
Я почувствовала волну гнева, несправедливости, во-первых, оттого, что он сразу же подумал самое худшее, а во-вторых, что он решил, что имеет право злиться. Да, он был милым, бесстыдным, сексуальным, потрясающим, а когда я влюбилась в него, бросил меня, не сказав ни слова, превратив меня в безумного пекаря… И теперь имеет наглость раздражаться, увидев, что я продолжаю жить дальше? Неужели он был так уверен, что я потеряла от него голову? Я не могла остановиться.
– Что тебе до этого?
Он вздрогнул, услышав, как звенит ярость в моем голосе.
– Серьезно. Какое тебе дело, Джеймс? Если в прошлом месяце стало совершенно ясно, что ты не заинтересован продолжать исследование того, что происходит между нами. И прекрасно. Не нужно притворства, понимаю, но я думала, что вы, Господин, обладаете достаточными эмоциональными способностями, чтобы дать мне знать о намерении прекратить отношения.
На его щеках вспыхнул румянец. Джеймс открыл рот, и на мгновение мне показалось, что он собирается что-то сказать и я наконец услышу нечто вроде объяснения. Но его глаза скользнули по дверному проему позади меня, где, по-видимому, появился Томас. Его присутствие придало мне странную уверенность, хотя я не поняла сразу: хочет ли он защитить меня или просто подслушать наш разговор. Джеймс закрыл рот и сглотнул. По тому, как он слегка качнул головой, я поняла: ничего говорить сейчас он не собирается. Меня захлестнула волна ярости.
Я надеялась, ты настоящий. И сможешь стать частью меня.
– Знаешь, мне все равно. Честно. Ты не тот человек, которого я себе представляла. Я надеялась, ты настоящий… И сможешь стать частью меня.
Я почувствовала, как Томас отступил назад, смытый волной моих эмоций.
– Да, частью меня, как бы глупо это ни звучало. Я думала, ты личность, но поняла, что ошибалась. А теперь мне все равно. Я любила человека, которого реально не существует. Вот в чем моя ошибка. Я наивная дурочка, принимаю все за чистую монету. Что ж, это послужит мне уроком. Но не смей сейчас бить на жалость. Не смей!
На секунду повисло молчание. Я никогда раньше так не злилась. Не могу припомнить такого случая. Краем глаза я заметила Томаса с широко открытым ртом и увидела, как расширились глаза Джеймса. Он подался вперед, пытаясь коснуться моей руки.
– Софи, я…
Я вздрогнула, как от ожога, и оттолкнула Джеймса с такой силой, что чуть не сбила его с ног:
– Не трогай меня. Все кончено. – И захлопнула дверь перед его носом.
Когда я обернулась, лицо Томаса представляло собой нечто. Он никогда не видел меня на таком эмоциональном подъеме и, по-видимому, действительно не знал, что делать. Я почувствовала, как дрожат губы, и на какой-то момент на его лице появилось выражение паники, но потом он настроился на атаку и двинулся ко мне, чтобы обнять меня. Я немного поплакала, потом взяла себя в руки, и слезы стали высыхать, но я все равно намочила футболку Томаса. Потом он заварил чай для всех нас – бедную Шарлоту разбудил звук хлопнувшей двери и мой рев, как в мыльной опере. Он рассказал ей, что произошло, какой я была потрясающей и какой у Джеймса был глупый вид. Я не была уверена, что он прав во всех отношениях. Прошло некоторое время, мои глаза уже были не такими опухшими, и можно было предполагать, что Джеймс ушел. Только после этого мы осмелились отправиться на завтрак. Я не думала, что он может быть где-то рядом, хотя все еще желала этого.
Я редко по-настоящему теряю самообладание. Я, конечно, могу разразиться тирадой, как и любая женщина, но в целом я довольно дружелюбна. Моя перепалка с Джеймсом настолько не вязалась с моим характером, что и Томас, и Шарлотта были немного удивлены.
Они остались на выходные, как и планировалось, но… во всем была червоточина – Джеймс. Его появление выбило меня из колеи. Я была в бешенстве, по-настоящему, из-за его реакции на то, что он видел, как Томас выходит из моей спальни. Не поймите меня неправильно, я знаю, что выглядело это нехорошо, но если и существовала позиция морального превосходства, то господин Очень-впечатлительный-с-замашками-лорда-Лукана[12] не имел права на нее, не в последнюю очередь потому, что – простите, если кажется, что я ворчу, но в данном случае мне это казалось разумным основанием – он не связывался со мной несколько недель. Какое ему дело до того, чем или с кем я сейчас занимаюсь? Он ожидал, что я буду сидеть одна дома и рыдать? Я, конечно, делала это, но речь совсем о другом, и я не собиралась никоим образом показывать, что так и было.
* * *
Оглядываясь назад, я признаю, что жалела о том, что захлопнула дверь. Было очень приятно это сделать, и он, несомненно, заслужил это. Но когда тишина затянулась, я внезапно поняла, что он не собирается стучать вновь, и я понятия не имела, с какой целью он вообще пришел. Ни с какой. Драматичные жесты хороши в теории, но меня жгло любопытство, равно как и чувство несправедливости. Я все еще хотела… ладно, мне все еще было нужно знать, почему он так внезапно исчез… и столь же внезапно вернулся? Конечно, моя не в меру буйная фантазия сорвалась с цепи, как и во время его отсутствия, но – черт побери мой заново приобретенный цинизм! – я не была уверена, что он вернулся, потому что скучает по мне и вдруг осознал, что не может без меня. А по выражению его лица вообще можно было подумать, что он вернулся за любимыми джинсами или что-то в этом роде. Ни тени напряженного ожидания – только слегка страдальческий взгляд. По крайней мере, пока не появился Томас.
Ознакомительная версия.
