Он мерцал, подобно глазам Ашерона. Но его цвета изменялись от красного к желтому, от желтого к оранжевому. Казалось, цвета придавали форму центру, делая его похожим на вихрь ветра.
— Как красиво. — Вздохнула она, пытаясь дотронуться до него.
Ашерон убрал руку.
— Дотронетесь до него, и он обожжет вас, подобно адскому огню.
Он опустил руку.
— Что это?
— Душа Кириана.
Ее сердце перестало биться, когда она услышала его тон.
Сглотнув, она посмотрела на медальон. Мог ли он быть душой?
Нет, это невозможно.
— Вы лжете мне.
— Я никогда не лгу. — Просто сказал Ашерон. — У меня нет в этом необходимости.
Она не могла поверить, что он обладал тем, что она хотела больше всего на свете.
— Что вы собираетесь с ней сделать?
— Я надеюсь, что вы поможете ее вернуть, чтобы Кириан смог убить Десидериуса.
— Вернуть как?
Ашерон поднял медальон, положил его на ладонь и закрыл ящик.
— Оно не обжигает вас? — Спросила она.
— Я же говорил, что вы и представить себе не можете мои возможности.
— Тогда, почему вы не вернете ее Кириану?
— Потому что он мне не доверяет, и, в отличие от вас, у меня нет сердца — ни чистого, ни какого-либо другого. — Он перевернул медальон, словно изучая его. — Есть только один способ вернуть душу Темному Охотнику. Человек с чистым любящим сердцем должен взять медальон в свою ладонь и держать до тех пор, пока его сверхчеловеческие способности не иссякнут. Только, когда останется только человеческая сущность, Темный Охотник может умереть обыкновенной смертью.
— Прощу прощения?
Он посмотрел на нее. Несмотря на то, что она не видела его глаз, она знала, что он пристально на нее смотрит.
— Единственный способ вернуть ему душу — это остановить его человеческое сердце. Когда оно забьется в последний раз, медальон должен быть помещен на отметину, где была захвачена душа. Она покинет медальон и войдет в тело.
У нее начала болеть голова, из-за того, что она попыталась осознать способ, который он только что озвучил.
— Я не понимаю. Как вы остановите его сердце?
— Вы должны высушить силы Темного Охотника, затем заколоть его — прямо в сердце.
Она отстранилась от него, ее мысли беспорядочно метались.
— Нет! Он испарится как Даймон! Вы хотите заставить меня убить его, ведь так?
— Нет. — Искренне произнес он. — Темные Охотники — мои дети. Я бы скорее проклял себя, чем позволил бы причинить боль кому-нибудь из них. Вы спросили, как вернуть ему душу и я вам ответил. Если вы хотите освободить его, вы должны истощить его силы и убить его.
Прежде чем она успела сказать что-то, он взял ее руку и провел над медальоном. Тепло, которое он излучал, было мучительным. Казалось, что она провела рукой над паяльной лампой.
— Теперь представьте, как прикасаетесь к нему. — Прошептал он. — Затем, как держите его. Вы должны будете держать в руке медальон, когда заколите его в сердце, пока оно не перестанет биться. До тех пор пока душа не освободится и не войдет обратно в его тело.
Когда он сжал ее запястье, она почувствовала, как его скрытое зрение сверлит ее.
— Достаточно сильно ли вы его любите?
— Я… — Аманда запнулась. — Как долго я должна держать медальон?
— Сколько потребуется. Я не могу точно сказать. У каждого Темного Охотника это бывает по-разному.
— Если я отпущу его до того, как душа освободится?
— Если вы отпустите медальон, Кириан будет обречен на вечность, будучи ни Темным Охотником, ни человеком. Он будет пойман в ловушку между этим миром и миром Мрака. Его будет мучить жажда и голод, но он не сможет ни есть, ни пить. Он будет страдать вечно.
— Я не могу так рисковать.
Выпустив ее руку, Ашерон повернулся к ящику и положил медальон туда.
— Он все равно умрет, когда встретится с Десидериусом.
— Должен быть другой выход. — Прошептала она.
— Нет.
У нее сдавило в груди, когда она представила, что должна сделать Кириана слабым, истощив его силы. Может ли она такое с ним сотворить?
Ашерон положил ящик обратно в рюкзак.
— Подождите. — Сказала она, останавливая его. — Вы говорите, что медальон должен быть помещен туда, откуда была захвачена душа.
— Да.
— Как я смогу найти это место?
Он жестом показал на метку, которая была у него на боку.
— Метка всегда показывает место, куда коснулась Артемида, захватывая душу.
Аманда открыла рот, чтобы что-то сказать, но громкий голос заставил ее замолчать.
— Что ты здесь делаешь?
Аманда развернулась, Кириан стоял за ее спиной.
Он посмотрел на Ашерона.
— Почему ты впустил ее?
Ашерон предостерег ее взглядом.
«Ничего не говори». — Шептал его голос в ее созании.
— Потому что она мне подходила.
Лицо Кириана ожесточилось.
— Я говорил тебе не делать этого.
Ашерон улыбнулся, сверкнув на мгновение клыками.
— Когда это я тебя слушал?
Кириан уставился на нее. Аманда окинула его взглядом и отметила, что он снова был одет в черные джинсы, рубашку и ботинки.
— Ты собираешься пойти за ним сегодня ночью?
— У меня нет выбора.
Она посмотрела через плечо на его босса.
— Ашерон…
Он небрежно пожал плечами.
— Это его решение.
— Он ранен. — Настаивала она.
— Он — Темный Охотник. Он знает свои сильные и слабые стороны. Это ему решать.
Разочарование захлестнуло ее. Ей захотелось убить их обоих.
— Вы позволили бы ему умереть?
— Это не имеет никакого отношение к Ашерону. — Сказал Кириан, перебивая ее.
— Как он сказал, мне об этом судить.
— Твое решение — дерьмо.
— Ну, Табита сказала то же самое о твоих.
Она пристально смотрела на него.
Оглянувшись, он посмотрел на Ашерона, потеряв зрительный контакт с ней.
— Приглядывай за ней. — Сказал Кириан.
— Это приказ? — Недоверчиво спросил Ашерон.
— Не будь задницей.
Он язвительно поднял бровь.
— Я — Эш, а не задница. [60]
Челюсть Кириана дернулась.
— У меня назначена встреча. Потом поговорим.
Развернувшись, он вышел из комнаты.
Аманда замерла так и стоя в гостиной.
Ее сердце было разбито, когда она услышала, как Кириан открыл двери гаража и уехал. Он был чертовски упрям.
— Он ошибся, Ашерон. Задница не вы, а он.
Ашерон рассмеялся.
Аманда закрыла руками глаза, пытаясь понять, что ей делать. Но ее сердце уже сделало выбор. Кириан собирался погибнуть в любом случае. По крайней мере, если его убьет она, у него будет шанс.
— Дайте мне медальон.
Ашерон вручил ей ящик.
— Вы уверены?
Она потянулась за ящиком, но он убрал руку.
— Чтобы не произошло, если возьмете его в руки — не передумайте. Это будет слишком жестоко по отношению к нему. Я бы предпочел, чтобы он умер в схватке с Десидериусом, чем от руки женщины, которую он любит. Еще раз.
Ее рука затрепетала под его ладонью.
— Я бы никогда не причинила ему зла.
— Без обид, но в последний раз, когда я слышал подобное, женщина бросила медальон через десять секунд. Еще раз, не пойми меня превратно.
— Я не брошу.
Он решительно кивнул и отдал ей медальон.
— Запомни, ты должна взять эту вещь рукой в тоже мгновение, когда он будет заколот. Держи его, пока он не умрет, затем приложи медальон к метке в виде лука.
— Как я узнаю, что обряд завершен?
— Поверь мне, ты поймешь.
Аманда положила медальон в кошелек, а затем в рюкзак рядом с куклой Барби, которую ей дала Лиза. Она начала носить куклу с той ночи, когда напали на Табиту. Возможно, это было глупо, но зная, что кукла там, на всякий случай, она чувствовала себя спокойнее. И потом, лучше уж кукла, чем пистолет, хоть пытайте ее, но она уверена, что так безопаснее.
