Это было нечто похожее на включенный садовый шланг со слабой струёй, стекающей в отверстие на полу. Единственный способ остаться чистым. Просто варварство.
– Я закончила. Спасибо.
927 повернулся и кивнул. Взяв серебряный контейнер, он направился обратно, затем указал на пол возле кровати, на который уселся сам и на который она должна была сесть рядом, используя кровать в качестве стола.
Тамми сжалась, когда он поднял крышку, открывая пищу. Это была "еда по-валиантовски", практически – она точно могла это сказать – никак не приготовленная. Они принесли стейки, нарезанные соломкой, слегка обжаренные и сочащиеся кровью.
Она опустилась на пол:
– Я не смогу съесть это. Оно слишком сырое.
Он нахмурился.
– Съешь, тебе нужны силы. Закрой глаза и подумай о том, почему нужно выжить. Ты должна съесть хотя бы кусок.
Тамми поежилась, но осознавала его правоту. Она давно не ела, и живот скручивало от голода. 927 взял кусок слегка зажаренного мяса и протянул ей. У нее дрожали руки, беря пальчиками мясо за самый краешек, стараясь не капнуть кровью на одежду.
Он взял другой кусок и посмотрел на нее. Показал, как вцепиться в кусок зубами и рвануть. Она попыталась, но мясо было очень жестким, а ее зубы не были столь же острыми.
Тамми вынуждена была бороться с, подступившей из-за вкуса крови, тошнотой. Мясо сочилось кровью, пока она безуспешно пыталась откусить кусок. Она попробовала жевать, но мясо оказалось настолько жестким, что она выплюнула его.
– Я не могу съесть это. Даже откусить не могу. Только погрызть.
Он протянул руку, пальцами приоткрыл ее губы и заставил разомкнуть зубы. Тамми приоткрыла рот, чтобы 927 осмотрел его. Он нахмурился, провёл подушечкой пальца по краю зубов, а затем убрал руку.
– Слишком гладкие. Почему ваш вид позволил кому-то сточить ваши зубы? Они бесполезны.
– Они вырастают такими. Нам нет необходимости разрывать еду зубами. Мы используем вилки и ножи.
Он отобрал у неё мясо и оторвав кусочек от стейка протянул ей. Тамми поколебалась, но приняла его. Хорошо, что я не помешана на микробах, да?
Она съежилась в отвращении, проглотив маленький кусочек окровавленного мяса. Мужчина оторвал еще один небольшой кусок от стейка и положил его на поднос перед ней, так он продолжал рвать мясо на маленькие полоски и складывать их перед ней в небольшую кучку.
– Спасибо, – прошептала она.
Даже за миллион лет она бы никогда не подумала, что будет есть сырое мясо и благодарить мужчину, за его острые зубы.
Еще она никогда бы не подумала, что будет настолько голодна, чтобы съесть это и не подавиться
Тамми не смогла съесть все. То, что не доела она, съел 927. Он ел даже больше, чем Валиант. Подняв пустой контейнер, он отнес его к дверям камеры.
Повернул поднос и пихнул за клетку. Когда контейнер упал с жутким грохотом, Тамми вздрогнула. Мужчина вернулся, открывая металлический термос, и прежде чем передать его Тамми, понюхал содержимое
– Безопасно. Они иногда добавляют наркотики в напитки, но я бы учуял.
Она улыбнулась ему, с наслаждением отхлебнув несколько глотков ледяной воды, и протянула термос обратно. Он пил, продолжая рассматривать ее. Улыбка Тамми увяла от странной темноты, затопившей его глаза. Такое пристальное внимание заставило ее беспокоиться.
– Что?
– Ты привлекательная. И сладко пахнешь.
Чувство тревоги нервировало ее.
– Валиант говорит, что я так пахну, когда напугана. А я напугана со вчерашнего дня.
Он заколебался:
– Ты принадлежишь этому Валианту?
Она кивнула.
– Мы собираемся пожениться.
– Пожениться? Что это значит?
Она попыталась объяснить.
– В моем мире, это – церемония, которая связывает нас до самой смерти. Он хочет жениться на мне, дабы удостовериться, что человеческий закон признает: я принадлежу ему.
Он кивнул:
– Но ты уже принадлежишь ему?
– Да.
Он тихо зарычал.
– Это очень плохо. Я хочу тебя.
В страхе она отскочила от него.
– Нет.
Он нахмурился.
– Я сказал, что это очень плохо. Разве ты не понимаешь?
– Я принадлежу Валианту.
– Говори тише, или они услышат нас. Я знаю и согласен.
Ее сердечный ритм вернулся в норму.
– Я боялась, что тебе неважно, что я – его, – прошептала она. – То, что ты сказал, подразумевало, что так или иначе, ты… прикоснешься ко мне.
Он пожал плечами.
– Если бы ты была моей и тебя похитили, я хотел бы, чтобы Валиант тебя защитил и убил бы его, если бы он тебя взял. Я не стану принуждать тебя, Тамми. Я могу хотеть тебя и контролировать это. Разум управляет телом. – Хорошая новость. – Я лишь надеюсь, что этот Валиант скоро придет за тобой. – Он встал. – Ты пахнешь слишком хорошо, а я давно не позволял телу поддаться позыву к размножению. Слишком давно, чтобы находиться так близко к тебе.
Тамми опять стало не комфортно. Звучало почти как угроза. Будто он предупреждал, что его контроль на исходе. Она закусила губу.
– Чем ты обычно занимаешься, чтобы убить время?
Он пожал плечами.
– Становлюсь сильнее.
Она осмотрела пространство вокруг. Двуспальная кровать, туалет, водопроводный шланг с вентилем и слив на полу – вот и все удобства. Она понятия не имела, что он имел в виду.
– Здесь должно быть очень скучно.
– Скучно?
Тамми попыталась объяснить:
– Здесь нечем заняться.
– Я становлюсь сильнее.
Он прошагал мимо нее и начал делать отжимания от пола. Она наблюдала, как его мускулы напрягались и сжимались, пока он быстро опускался и поднимался.
Наконец он остановился, взглянул на стену, и, с разбегу, развернувшись, врезался в нее. Повторил этот маневр несколько раз, и каждый раз поворачивался другим плечом.
Тамми уставилась на прутья клетки, осознав, что они еле заметно прогнулись, и если не присматриваться, этого не заметно.
927 остановился и направился к передней стороне клетки, где были решетки. Ухватившись за них, он отжимался в упоре стоя. Закончив, развернулся и шагнул в центр клетки.
Вдруг присев, он подпрыгнул высоко вверх и обхватил пальцами верхние прутья. Его тело повисло в футе над полом. Тамми потрясенно таращилась на то, как он подтягивался.
Он, казалось, мог делать это бесконечно, пока пот не начал стекать с его тела. Он отпустил прутья и изящно приземлился на босые ноги, после чего повернулся и посмотрел на нее.
– Я становлюсь сильнее.
Ничего удивительного, что все мужчины Новых Видов были огромными и крепкими. Теперь ясно, как они обрели такие мускулы и форму, если столько лет в клетках они занимались только этим.
