– Да. Когда ты с умом подходишь к тому, в кого хочешь инвестировать, это становится весьма прибыльным делом. Ты же сама знаешь, что стартапам нужна помощь с раскруткой и рекламой в соцсетях. Я могу направить эти компании к тебе, ты поможешь им создать свои бренды, и у них будет меньше поводов для беспокойства.
Я прищуриваюсь.
– А тебе-то что с этого?
– Реферальный взнос в десять процентов от их расходов за первый год.
– Всего лишь десять процентов?
Она улыбается, убирая прядь волос за ухо.
– Имей в виду, что я также буду вознаграждена ускоренными темпами роста и увеличением прибыли от моих инвестиций.
Лили успела отрастить волосы, и теперь они ниспадают ей на плечи. У нее потрясающие серьги с сапфирами и бриллиантами. Камни красиво поблескивают от малейшего движения.
– Все три стороны останутся довольны. – Я делаю еще один глоток, постукивая ногой по металлическому ограждению барной стойки. – «Бахаран» получит от этих контрактов свое, и прибыль будет исходить от оставшейся суммы.
Ее улыбка тускнеет, возбуждая мое любопытство и делая меня счастливой.
– Да, это так, – неохотно соглашается она.
Я опасаюсь сказать лишнего, но почему бы не выпустить кота из мешка? Последние несколько дней я боролась сама с собой, пытаясь понять: хочу ли начать все с чистого листа. Нахождение в «Бахаран-фарма» означает, что мой упорный труд и талант будут обогащать Кейна и Лили. Итак, я пришла к простому выводу: мне нужно уходить.
– Ладно, – киваю я, – ты узнаешь об этом первой. Я решила покинуть вашу компанию, чтобы основать новую.
Лили приподнимает бровь, но не выглядит удивленной.
– Новая компания. Это смелый шаг.
– Слушай, я не уйду из компании просто так. То, что у них есть на стадии разработки, это прекрасно. Не идеально, но здорово. Я помогу все исправить, а потом сосредоточусь на новых проектах.
– Но зачем отказываться от «Сливок общества»? Ведь это твой труд, бренд, клиенты.
Я провожу кончиком пальца по краю стакана, задаваясь вопросом, не этого ли она добивалась: заставить меня сказать вслух, какой же я была идиоткой, когда подписала эти бумаги и фактически передала компанию в чужие руки.
– Разве ты не знаешь, как работает поглощение в бизнесе?
Лили небрежно пожимает плечами, и кимоно соблазнительно соскальзывает с одного из них. Я задумываюсь, практиковалась ли она заранее.
– Слушай, я прочитала твой договор с «Бахаран-фарма». И просто не понимаю, почему ты не хочешь воспользоваться своим правом на выход из договора. Нет, послушай. Я понимаю твое желание начать все сначала. Даже не могу представить, насколько неприятно работать с Алией.
Я выпрямляюсь, стараясь не опрокинуть стакан на пол.
– О чем именно ты говоришь?
Она перестает улыбаться и хмурится.
– А ты о чем?
Я убираю стакан подальше, поскольку мне хочется выплеснуть содержимое ей в лицо.
– Про этот пункт о выходе из соглашения.
На смену хмурому взгляду приходит бескрайнее удивление.
– Эми, разве ты не знаешь условия своего соглашения с «Бахаран-фарма»? – спрашивает она медленно и вкрадчиво, словно я бомба, которая может взорваться в любой момент. Именно так я себя и чувствую.
Я смотрю по сторонам. И я неприятно удивлена, увидев Хорнсворта, этого засранца, ворующего чужие кабинеты, в компании слишком красивой для него женщины. С отвращением отворачиваюсь и вздрагиваю, когда замечаю Рохелио, начальника службы безопасности «Бахаран-фарма». Он сидит за столиком с парнем, щеголяющим такой же военной стрижкой, возможно, это тоже сотрудник компании, но я не знаю наверняка. И даже девушки из бухгалтерии пришли сюда.
Я сдерживаюсь. Не приведи господь, если Алия снова услышит сплетни о том, что я потеряла самообладание.
Сделав еще один глоток, я вздыхаю и говорю:
– Это было давно. И тогда я не думала, что решусь выйти из семейного бизнеса.
Лили тоже делает глоток мартини, будто не торопится рассказать мне какую-то секретную информацию.
– У тебя есть возможность вернуть себе бренд «Сливки общества» через двадцать четыре месяца после исполнения всех первоначальных обязательств, если твоя компания больше не является отдельной организацией. Это поистине уникальный шанс, очень выгодный для тебя. Думаю, твои юристы вставили этот пункт в договор, чтобы защитить тебя. Может, это сделал Дариус?
Я чувствую, как кровь отхлынула от моего лица. Помещение начинает вращаться, как чертово колесо. Такое ощущение, что я выпила уже четыре мартини и приступила к пятому стакану.
– Эми. – Лили кладет руку мне на плечо. – С тобой все в порядке?
Я резко откидываю ее руку. У меня не было никаких юристов. У меня был только Дариус. И почему я не верила своему мужу?!
– Я в порядке!
– Позволь мне помочь.
– И что ты за это хочешь? – огрызаюсь я, поворачиваясь к ней лицом.
– Мы же семья, – искренне отвечает она. – Ты моя родственница, даже если не кровная. У меня больше нет братьев или сестер, тетушек, кузенов, бабушек или дедушек. У меня есть только Кейн. И, надеюсь, ты.
Мы – семья. Я припоминаю, что Кейн говорил что-то подобное. Хорошо иметь семью. Чушь полнейшая. Кто-нибудь из них хоть раз помогал мне? Они когда-нибудь ставили меня на первое место? Прикрывали мою спину? А сейчас Лили думает, что мы можем просто сидеть и пить, пока она запудривает мне мозги?
– Семья, – медленно повторяю я. – Кейн рассказал тебе, что он трахал меня? Думаю, это продолжалось целых двенадцать часов подряд. Ох, так сложно следить за временем, когда получаешь оргазмы один за другим! Делает ли это нас настоящей семьей?
Лили выглядит спокойной и хладнокровной.
– Да, он обо всем рассказал. – Мне хочется схватить ее за волосы и ударить лицом о барную стойку. – Мне очень жаль. – Она смотрит мне в глаза, и я вижу, что она говорит искренне. – Ты по-своему права во всех своих упреках. Я хочу помочь тебе, поскольку ты женщина, потерявшая определенное влияние, а это плохо. Я хочу помочь, чтобы загладить свою вину. Кейн причинил тебе боль из-за меня. Он взрослый мужчина и сам несет ответственность за свои поступки, но я все равно чувствую свою сопричастность. Я вижу, как эта история повлияла на тебя.
Да, именно это мне и нужно. Ее чертова жалость. Я делаю большой глоток, наслаждаясь теплом в животе. Жестом приглашаю присоединиться.
– Отвергни мое сожаление, – продолжает она. – Но прими мою помощь. Я пересмотрю свое предложение. Вместо того, чтобы брать комиссионные по реферальной программе, я буду напрямую инвестировать в «Сливки общества». Или могу предложить тебе заем.
– Да я сама могу сходить за кредитом! – Лили внимательно изучает мое лицо, делая очередной глоток мартини. – Тебя подговорил Кейн? – Я пытаюсь унять свой гнев. Она полностью контролирует ситуацию, и чем больше я злюсь, тем ближе к полной потере самоконтроля. – Или это все твоя придумка? Выгнать меня из кабинета, чтобы Кейн не видел меня каждый день? Поэтому он все еще не вернулся на работу?
– Меня не волнует, что Кейн может оказаться с другой женщиной. Я не пытаюсь показаться циничной или жестокой. Это просто правда. И то, что мы с тобой ссоримся, сильно помогает Алии. Эми, я не враг тебе и не твоя соперница. Мы можем помочь друг другу и получить преимущество. Вот и все, поэтому я делаю тебе такое предложение. И я бы очень хотела, чтобы мы нашли способ помириться, а затем стали подругами или хотя бы союзницами.
Я раздумываю над ее словами. Да, она по-своему права. Мне нужен кто-то, кто будет на моей стороне. А еще мне не помешает приток наличных. Я теперь не знаю, что мне думать про Дариуса. Когда я нахожусь рядом с ним, я уверена, что он любит меня. Но всплывает куча всякого дерьма…
Мог ли он не знать об этом пункте в договоре? Неужели он просто обманывал меня? Зачем?!
Лили незаметно изменила положение своего тела. Я не могу перечислить изменения в ее позе, но чувствую, что она полностью освоилась в атмосфере этого ресторана. Она сильная, властная, самоуверенная и сексуальная. Я понимаю, почему Кейн без ума от нее. И понимаю, почему он никогда не будет моим. По крайней мере, пока она жива…
