ее. Тем больше разозлило то, что сделал Ник: подошел и одними губами сказал: «даже не думай». Артем сдержался ради Макса и еще потому, что они были в гостях.
Его, правда, немного успокоило, что этот высокомерный ублюдок так же воздержался от участия в игре с Томой, но совершенно не понравилось, как он на нее смотрел — словно она была каким-то жалким насекомым, а не его бывшей девушкой. По правде, Артему очень хотелось ему врезать. Он не понимал причин бешеной популярности этого доминанта, о которой упоминала Тома — для него Ник был просто самовлюбленным неуравновешенным хлыщом. Снять с него дорогие костюмы — ничего не останется.
Судя по рассказам Томы, он причинил ей немало боли… во всех смыслах. И хотя Артем прекрасно понимал, что физическая боль, в отличие от душевной, была согласована и принята ей добровольно, ему больше всего хотелось ударить Ника именно за это. Он старательно гнал от себя эти воображаемые сцены — где Ник причиняет Томе настоящую боль, бьет ее ремнем или плетью, стискивает ее нежную кожу, заставляя стонать.
Он силился понять, что в этом самоуверенном неприятном человеке нашла Марго, но не мог. Пусть он даже здорово умел ласкать и соблазнять женщин — но какой в этом прок для них, если за всем этим следовали издевательства?
Не сдержавшись от пары колких фраз в адрес Ника при Максе, Артем получил в ответ только улыбку:
- Вы просто очень разные. Но он тоже мой друг.
К счастью, после ошеломляющего опыта в спальне Артем даже не думал про Ника — он полностью про него забыл, слишком занятый переворотом представлений в собственной голове. Все, что он думал про БДСМ прежде, оказалось неверным. Артем думал, что идет к Максу за техникой: как связывать, как возбуждать, как принуждать.
Но Макс открыл ему совершенно новый мир, объяснив и показав, что происходит в голове у его партнерши, и как понять, чего она хочет, по мелким движениям, взглядам, звукам, которые она издает. Он на практике показал, как предвосхищать ее желания, как вызывать трепет парой легких прикосновений — и как поддерживать интригу для нее до самого конца сцены.
Артем понял так много за эти два часа, что его голова казалась переполненной.
Он понял даже то, чего Макс не объяснял ему: например, что чем больше наслаждается и реагирует на него Тома, тем больше кайфа получает он сам. Что легкие воздействия по факту оказываются более глубокими, чем сильные. А молчание партнерши, смотрящей на него снизу вверх с горящими глазами, возбуждает больше, чем слова. И самое главное: Тома не лгала, у него действительно многое выходило хорошо само собой, и Макс это подтвердил.
- Приезжай в клуб один, когда откроемся, — сказал Макс, когда они немного поговорили наедине уже после сессии. — я поучу тебя кое-каким вещам, которые Томе лучше не видеть заранее.
- Хорошо, — улыбнулся Артем. — Она в клуб и не рвется.
- Знаю. Она у тебя домашняя кошечка для привата, — сказал Макс. — Думаю, у вас все будет хорошо.
От этих слов Артем явственно ощутил желание как можно быстрее очутиться с Томой дома. Он и сам полагал, что секс — это слишком интимно и хотел трахать ее только там — в их собственной спальне, за закрытыми дверями.
Попрощавшись с Максом, а потом и со всеми остальными на террасе, он спустился по лестнице. Свет, падавший из дома, и фонарики вдоль дорожки позволяли ему отлично видеть Тому и Ника у ворот. И то, что они разговаривали, не понравилось ему еще до того, как Артем услышал, что разговор идет на повышенных тонах.
Сразу прибавив шагу, он моментально оказался рядом и толкнул Ника плечом:
- Давай-ка отойдем.
Тома, только сейчас заметившая его, испуганно уставилась на двух мужчин, сверливших друг друга взглядами.
- Артем, не надо! Он ничего мне не сделал! — быстро сказала она примиряющим тоном.
- Малыш, иди сядь в машину, — велел он, не глядя на нее — просто достал ключи из кармана и протянул в ее сторону, не расцепляясь взглядами с Ником.
- Но…
- Сядь в машину, я сказал.
Тома взяла ключи и отошла подальше, но даже не вышла за ворота. Дверь дома за его спиной хлопнула и по лестнице протопали чьи-то быстрые шаги, а потом захрустели по насыпной дорожке. За спиной послышался голос Макса:
- Эй, парни, давайте без этого. Вы оба обещали мне кое-что.
- Лично я обещал не бить его у Миши в доме. Сейчас мы снаружи, — холодно заметил Артем, не спуская глаз с высокомерного урода, который все так же с вызовом смотрел на него. Он знал, что этого вызова хватит до первого удара. И точно знал, что этому дохляку пары ударов хватит.
- Макс, отвали. Сами разберемся, — процедил Ник.
- Темыч. Ты ведь знаешь, что это нечестно, — тихо сказал Макс, не обращая на него внимания, и положил руку Артему на плечо.
Шумно втянув воздух ноздрями и выдохнув, Артем повернулся:
- Ладно. Мы уезжаем. Спасибо за вечеринку, Макс.
Он был уверен, что сейчас уедет. Он уже почти полностью успокоился. По сути Макс был прав — ему драться с таким офисным дрищом все равно, что с ребенком.
Но в тот момент, когда он взял Тому за талию, открыл ворота и почти вышел на улицу следом за ней, Ник окликнул сзади:
- Эй, принцесса! Неужели это все?
Все, что Артем помнил — это звук собственного вдоха. И тот момент, когда глубоко в теле зародилось предвкушение удовольствия — он совпал с моментом осознания, что все же его кулаку сегодня суждено встретиться с челюстью ублюдка.
Что произошло дальше, он и сам не понял — когда кулак сжался, в глазах потемнело. Он знал и понимал, куда и как собирается бить, но не понял, как вдруг вместо жесткой мужской челюсти удар провалился раньше времени во что-то мягкое и теплое, почему к его ногам с жалобным криком рухнуло совсем мягкое и нежное тело?
- Твою ма… я не хотел. Блять, — пробормотал он, стоя над Марго и пытаясь осознать, что произошло. Когда и зачем она успела метнуться наперерез. И зачем бабы вообще кидаются защищать своих парней физически, если находятся в весовой категории чуть тяжелее вилки?
- Нет! Твою мать! — раздался над ухом крик Макса, тут же перекрытый рыком Ника:
- Ах ты е…ный сукин сын!
- Я не хотел! — заорал Артем громче и увереннее, мгновенно приходя в себя, и осторожно поднял Марго с земли. Он уже видел,
