Разговоры стали несколько тише.
Эдмунд, не торопясь, ел свой завтрак и искоса поглядывал на странную женщину, одетую на этот раз в розовое платье и сидящую рядом с ним. Зачем было приглашать его, если не хочешь разговаривать? Это было для омеги настоящей загадкой.
- Как вы находите Холмстар? - внезапно обратилась к Эдмунду королева, заставив его едва ли не подавиться от удивления.
- Ваша страна прекрасна и удивительна, Ваше Величество, - вежливо ответил омега, справившись с собой.
- Сильны ли различия в наших традициях с вашими? - последовал следующий вопрос. Королева говорила немного громче, чем обычно говорят с одним человеком, будто хотела, чтобы ее слышали все присутствующие.
И они слышали. Ловили каждое ее слово и вслушивались в ответы Эдмунда, хотя и не понимали их. Почему королева знала валлирийский, а ее придворные - нет, Эдмунд не знал.
- Не очень, Ваше Величество. Я бы сказал, что они больше похожи, чем различаются.
- Вот как? - темные глаза наконец-то посмотрели на омегу, а не куда-то поверх него. - И в чем-же схожесть?
- Традиции наших стран очень древние. Они произрастают из мудрости поколений, обычаев прошлого, которые мы не должны забывать. Из времен, когда ни одно слово не было пустым, а действие - необдуманным.
Кажется, ответ понравился Капитолине, Эдмунду почудилась тень улыбки на ее бесстрастном лице.
- Почему вы считаете, что прошлое так важно помнить и чтить?
- Я так думаю, Ваше Величество, потому что по моему мнению, наше настоящее, а, возможно, и будущее во многом зависит от нашего прошлого. По моему мнению, трудно осознать себя как часть этого мира, если не знать ни своих корней, ни традиций.
- Ваши слова мудры, господин Даунхерст, - сверкнула глазами королева.
- Благодарю вас, Ваше Величество, - произнес Эдмунд, пораженный похвалой этой женщины.
Затем она встала, за ней встали все присутствующие, попрощалась с присутствующими и удалилась. Все снова сели, и разговоры вернулись в привычное русло.
*
Этим днем Эдмунд был предоставлен сам себе, по пятам за ним следовал его переводчик и один телохранитель. Оказывается, по приказу короля, хотя бы один всегда должен был присутствовать при омеге. Работа альфе выдалась, мягко говоря, не пыльная, потому что Эдмунд довольно долго пропадал в художественной мастерской, смотря на работу признанных мастеров и пытаясь хоть что-то запомнить.
На следующий день была назначена та самая загадочная игра. Правила были простыми: по середине площадки натягивалась сетка, игроки должны были отбивать войлочный мяч специальными перчатками с крупной сеткой, чтобы не дать мячу перелететь за линию позади команды. Иначе тогда они теряли одно очко. Играли до пяти очков. Выигрывал, естественно, тот, кто набирал пять очков первым.
Было несколько игр, они показались Эдмунду очень забавными. Люди искренне болели за игроков, а те изо всех сил старались выиграть. Затем даже Эдмунду выпал шанс попробовать. Он отнекивался как мог, объясняя отказ тем, что не только не умеет играть, но и напрочь лишен способности высоко прыгать и быстро реагировать. Но его быстро успокоили тем фактом, что он так совершенен, что ему совсем нет нужды даже шевелиться, чтобы их команда выиграла, так как все внимание соперника будет сосредоточено на нем. Эдмунд сделал вид, что комплимент пришелся ему по вкусу, и согласился поиграть.
Они не выиграли, проиграв со счетом “пять-три”. Более того, игра оказалась не такой безопасной, как представлялось Эдмунду в самом начале. Пару раз ему больно заехали тяжелой странной варежкой по плечу, а один раз даже по голове. Прическа тут же была испорчена. Перед омегой извинялись бесчисленное количество раз, тот не обращал на чуть саднящее плечо никакого внимания.
Королева не появилась. Странная женщина.
Но следующим утром омега получил записку с королевской печатью. Ее Величество приглашала Эдмунда прогуляться по парку. Омега был несказанно удивлен внезапным приглашением. Но к двум часам ждал Капитолину у подножия главной лестницы.
Она появилась, слегка опоздав. Сегодня на ней было зеленое платье, и изумрудный обруч. Фрейлины несли над ней кружевной зонтик от солнца. Как уже понял Эдмунд, бледность была здесь в моде. Королева поприветствовала омегу и они отправились гулять по парку.
Королева молчала, Эдмунд не решался заговорить первым. Ее Величество зашла в просторную беседку, увитую розами, и позвала омегу кивком головы. Здесь был поставлен раскладной столик, на котором стояли фрукты и вино. Королева села, Эдмунд повторил это действие следом. Слуга разлил вино, королева взглядом велела ему удалиться. Она по-прежнему молчала.
- Могу я поднять этот бокал в вашу честь, Ваше Величество? - первым нарушил напряженную тишину Эдмунд.
- Можете.
- В таком случае, я желаю вам, Ваше Величество, долгих лет и процветающего царствования.
- Мне приятен ваш тост, господин Даунхерст. Но все же я хотела бы изменить его. Предлагаю выпить просто за процветающее царствование. Мне не хотелось бы дожить до старости.
Эдмунда удивили ее слова, но он послушно принял тост. Затем спросил, осмелев:
- Могу я спросить, почему Ваше Величество не желает жить долго?
- Старость. Она не видится мне чем-то прекрасным.
- С вашего позволения, я могу заметить, что старость - это всего лишь закат этой жизни, который готовит нас к рассвету следующей.
- Старость является тем, чем вы говорите тогда, когда стареешь среди близких людей. А не когда ты один, - весомо сказала королева.
И тут Эдмунд понял причину ее странной замкнутости. Просто эта сильная могущественная женщина была смертельно одинока. Одиночество еще страшней, когда ты со многими людьми, но они не только не пытаются его развеять, но им нет до него никакого дела.
- Мне кажется, Ваше Величество, что никогда не поздно окружить себя близкими людьми, - осторожно сказал омега.
Капитолина не смотрела на него, ее взгляд был устремлен куда-то глубоко в себя, впрочем как и всегда.
- Возможно, вы и правы, - сказала она. Затем немного помолчала, - А как вы думаете, что следовало бы делать человеку, у которого нет близких? Нет семьи?
- Наверное, стоило бы окружить себя верными друзьями, - предположил Эдмунд. Он прекрасно понимал Капитолину. Пять лет назад ему тоже некем было окружить себя.
- А если нет и их? - негромко спросила женщина.
- Тогда стоило бы их завести, Ваше Величество.
- Это довольно трудно, вы не находите? - тут взгляд темно-карих глаз переместился на Эдмунда.
- Это несколько легче, чем может показаться вначале, Ваше Величество, - деликатно сказал омега, - Возможно, человек, который ищет друга, может обратить свой взор на кого-то, кто был бы ниже себя? Вы так не считаете?
- Вы говорите о простолюдинах? - подняла брови в удивлении Капитолина.
- Не совсем о них, Ваше Величество. О людях в общем. Но простые люди тоже очень хорошие. По-своему, разумеется.
- У вас есть такие друзья? - вновь удивленно спросила королева.
- Есть несколько. Дома у меня есть знакомый конюх. Он знает много забавных историй и сможет развеять даже самую сильную печаль. Есть так же экономка. Очень деловая и по-своему властная женщина. Но она всегда первой приходит на помощь, не требуя ничего взамен.
- Да… - неожиданно усмехнулась рыжеволосая женщина, - есть определенные… преимущества. И вы хотите сказать, что предпочли их дружбу дружбе с аристократом?
- Не со всяким аристократом я мог бы поддерживать дружеские отношения, Ваше Величество. Иногда они бывают холодны и жестоки. Сегодня улыбаются вам, а завтра без угрызений подпишут вам приговор. Они могут быть лицемерными и злыми… предателями, - тихо докончил Эдмунд. В голове сразу всплыл образ Трэвиса, - Вы не находите, Ваше Величество?
Королева молчала, смотря на Эдмунда своими темными глазами. По ним ничего нельзя было прочесть.
- Как ваше плечо, господин Даунхерст? - резко сменила тему женщина.
