Люциус был в дикой ярости. Он абсолютно отказывался понимать, почему его сын стал лидером запрещенного сообщества для защиты высокопоставленных засранцев, которые отвернулись от их семьи, кидали презренные взгляды и громко шептались, стоило только Малфоям появиться на каком-то министерском рауте.
Поэтому они завязали со светской жизнью. Только вот речь в Баше шла не о защите правительственных крыс, мерзких грязнокровок и лебезящих ради пары чеканных монет подхалимов, а о безопасности чистокровных семей, членов которых унижали и преследовали после войны.
Как и в прошлый раз, пока Поттер скакал из статьи в статью в «Пророке» как мальчик-который-не-может-перестать-всех-спасать, Драко выбрал семью и ради нее был готов на все. За любое несанкционированное общество по борьбе да хоть с пятнами на мантии Министерство ссылало в Азкабан.
Амбридж была бы в восторге. И Малфой был готов идти на такой риск. На любой риск.
Последние семь лет своей жизни Драко только и занимался тем, что ловил всякую темную шваль, искал способы коммуникации между членами его сообщества, выкупал самые черные книги и самые черные артефакты, углубился в изучение боевых искусств, несвязанных с магией, и улучшение физической формы. Он уже был беспомощным волшебником без палочки и больше не собирался повторять такие ошибки.
Неожиданно камин засветился странным отблеском, постепенно превратив весь огонь внутри в фиолетовую феерию цвета. Оттуда вышел никто другой, как Блейз Забини.
— Ууу, как здесь пахнет депрессией и смертью, — ехидно усмехнулся прибывший гость, глянув на почти пустую бутылку возле дивана. — Выглядишь помято и… хмм… изможденно, мой друг.
— Она согласилась? — не обращая внимания на намеки Блейза, Драко сразу перешел к делу.
— И да, и нет.
— И как это, к чертовой матери, понимать? Либо да, либо нет.
— Она не сказала напрямую «да», но и не отказалась. Попросила дать ей больше времени на раздумья, что является хорошим знаком; я готов поспорить на свою палочку, что если бы хотела, то сразу бы дала мне отворот поворот. Я оставил ей китайский порох на тот случай, если она согласится сотрудничать с нами.
— Расскажи мне больше о вашей встрече, — так и не застегнув рубашку, сел в мягкое кресло за свой стол Драко. — Хочешь выпить?
— Не откажусь, хоть мы с Грейнджер и выпили почти полбутылки джина.
— Грейнджер пила с тобой? — выгнул бровь Малфой, — миссис Все-по-правилам пила с тобой джин в десять утра?
— Драко, ты что плохо соображаешь после Далмора? Она сломала твой аристократический нос на третьем курсе, сейчас охотится на ночных тварей и ведет двойную жизнь, а тебя удивляет только ее пристрастие к спиртному?
— Много себе позволяешь, Блейз. Говори по делу.
— Насчет печати, все как она сказала. Это только пропуск для гостей в их штаб-квартиру. Я видел подобные когда-то давно в Париже, молоденькие жены богатых стариков так приглашали своих любовников, чтобы муженьки не замечали, кто появляется в их семейном гнездышке и исчезает после. Я уверен, что основа этой магии именно такого характера, но печать Грота очень модернизирована и прокачана. Пока что не имею никакого представления, где и как можно найти информацию о таких чарах, возможно, королева грязнокровок лично переделала эти заклинания. Теперь по поводу двери, думаю, что Грейнджер специально использует нестандартные решения, чтобы не привлекать внимания. Возможно, ей будет проще справиться со скандалом, что она якобы посещает бордель, чем с выплывшей информацией о ее подпольной жизни. В Грот я прибыл минут на пятнадцать раньше Грейнджер, поэтому не знаю, как она открывает дверь.
Драко неожиданно дернул подбородком. «Я тебя видел, Блейз. Надеюсь, ты меня нет», — пронеслось в голове у хозяина мэнора. Но Забини продолжал как ни в чем не бывало, открывая в комоде бар и выискивая ирландский виски.
— И тут я понял, что всезнайка или не успела предупредить своих песиков, или не захотела, но пришлось столкнуться с небольшой попыткой нападения миссис Поттер. Только вот она не смогла ничего толком сделать, думаю, печать имеет и какую-то магию, дающую иммунитет. Пришлось сидеть в их пошарпанной гостиной под пристальными взглядами и десятком направленных в меня палочек. Знаешь, практически всех волшебников мы идентифицировали верно, кроме одной. Оказывается, мисс Блэкли тоже не прочь придушить парочку Скверней[2], а я думал, она только кофе умеет носить на медном подносе. Такая горячая, маленькая, с острым языком и потрясающим телом блондинка, личный секретарь Грейнджер…
— Блейз, слишком много лишнего текста. Меня не волнует твой сексуальный интерес, — отрезал Драко.
— Почему все такие нетерпеливые сегодня? — обреченно вздохнул Забини. — Мне пришлось торчать еще двадцать минут в кабинете, ожидая, пока Грейнджер расскажет своим собачкам, что да как. В нем нет ничего интересного, никакого сильного магического фона я не почувствовал. Из нашего разговора я по твоей просьбе опущу детали…
— Я сказал, что не хочу знать, каких блондинок из Грота ты хочешь затащить в постель, — с раздражением перебил его Малфой. — А не «пропусти весь разговор с Грейнджер».
— Вот как ты расставил приоритеты, — шутка вырвалась из уст Забини раньше, чем он успел подумать, что говорит. — Всё, всё, я пошутил. Я рассказал ей минимум информации и практически сразу перешел к делу, но было три момента, которые пошли не по плану. Первое, она знает о Баше. Мне не удалось выяснить, что именно, но какая-то информация у нее есть. Так что застать её врасплох не удалось. Второе, она узнала это от проститутки, с которой спал Маркус. Я планирую сегодня навестить его и, скорее всего, наш недоумок вечером попадет в больницу Святого Мунго, заодно и расскажет под зельем нашим колдомедикам, как работает хренова волшебная дверь, раз этот кретин так часто ошивается в борделях. И третье, она удивилась, что ты являешься главой нашего общества. Я могу сделать вывод, что Грейнджер сейчас будет смотреть на твою персону по-другому, у тебя есть шанс, так сказать, втереться в доверие. Может даже станете лучшими подружками, будешь ей заплетать косички.
— То есть она знала о том, что существует Баше, но не знала, что им управляю я? Что за бред? — у Малфоя не было никакого желания отвечать на саркастические шутки своего друга.
— Возможно, думала, что главой является сам Маркус, раз позволяет себе столько болтать.
— Чушь собачья. То есть она знает, что есть общество чистокровных волшебников из высших кругов, но даже не допускает мысли, что там есть я, а управляет им этот придурок?! Что употребляет Грейнджер?
— Ты не ведешь никакую министерско-светскую жизнь. Вдруг она думала, что ты спился в мэноре или какая-то вейла заразила тебя хламидиями, и ты сдох. О тебе никто ничего не писал уже лет пять, ты не ходишь по публичным мероприятиям, только на закрытые, куда людям из Грота не попасть.
— Тебе придется узнать, что члены этого клоповника о нас знают. Грейнджер я возьму на себя, — Драко прощал скользкие шутки Забини, потому что Блейз был ближе всех. Он уже не один раз доказал свою преданность делу и Малфою лично, а сколько передряг они пережили и не пересчитать. Наследник мэнора считал этого шутника своим названным братом и верил ему больше, чем себе.
— Мое появление может вызвать много вопросов у общества и привлечь лишнее внимание, — продолжил Драко. — И Грейнджер не сможет поговорить с нужными людьми. Светские сплетни о чем-то другом, кроме как о моем возвращении, отойдут на второй план. Тогда и пообщаюсь с грязнокровкой.
— Ты можешь мне объяснить, зачем нам вообще это надо? Грейнджер и ее «Грот»? Ты же не думаешь, что я поверил в эту хрень с ее влиянием на общество. Мы спокойно работали без всяких помощников столько лет. Хочешь втереться в доверие, а потом задушить?
В голове у Драко пронеслись события последнего дня. Иронично, что шутка Блейза была недалеко от печальной правды.
Столько лет Драко относился к Грейнджер как к всезнающей малолетке, пытающейся поиграть в темные игры со взрослыми, что ему была неприятна сама мысль следить за ней. За этой всезнайкой, вечно лезущей куда не просят.
