Но я сразу же обозначила границы — ни на что кроме дружбы парню рассчитывать не стоит. Он рассмеялся в ответ и заявил, что и не собирался. Ведь он давно в отношениях и вообще, крашенные шатенки его не привлекают. Отразившееся на моем лице смущение рассмешило его еще больше.
А я расслабилась. Даже смешно, мечтая раньше о бытности объектом мужского внимания, теперь я едва несла внезапно обрушившееся бремя собственной красоты. Работа обязывала научиться делать красивый макияж, а постоянное нахождение среди стильных и ярких завсегдатаев клуба вкупе с появившимися деньгами вызывало желание обновить гардероб.
Я не тратила много, но все-таки выглядела теперь иначе. Лучше. Намного. Но самые главные перемены исподволь происходили внутри. Уверенность, умение держаться, общаться, отстаивать себя при необходимости — все эти качества путем титанических моральных усилий постепенно проявлялись во мне.
И теперь меня не просто замечали. Теперь мужчины не сводили с меня глаз. И это помогло найти выход из «запары». Ведь одна смена гоу-гоу танцовщицы оплачивается так же, как три смены официанта. С девочками я общалась и все они утверждали, что помимо танцев ничего делать не приходится. Если только сама не захочешь.
Я не хотела.
Взяв у них пару уроков, я надела лифчик с пуш-апом под короткий топ и отправилась демонстрировать навыки боссам. Те их оценили и уже следующим вечером я смотрела на конвульсивно дёргающуюся толпу с почти недосягаемой высоты помоста рядом с ди-джеем.
И с тех пор я проводила в постели три ночи вместо одной. Отправила родителям деньги. Выслушала, что не стоило этого делать и соврала о специфике работы. А на Новый год купила тур, и мы всей семьей отправились на море. Неделя пролетела быстро, а расставаться было больно, но я справилась. Как же иначе…
Сразу по возвращении переехала из общежития с его весьма специфическим бытом и соседками, с которыми так и не смогла подружиться. Дерек появлялся в поле зрения все чаще. Никаких знаков внимания или ухаживаний, просто приятное и интересное общение с умным и разносторонне развитым харизматичным человеком.
Он был старше на два года, а учился на моем факультете. И тоже на стипендии, хоть его довольно состоятельный отец мог бы оплатить ему и учебу, и диплом. Но Войтех и не думал позволять сыну вести «мажорный» образ жизни. Потому молодой человек так же как и я работал с совершеннолетия. Не официантом, конечно. А младшим помощником юриста в компании отца двадцать часов в неделю, что означало двойные сложности, ведь спуску ему не давали.
В этом я смогла убедиться уже в конце следующего лета. В момент, когда закончилось мое везенье. Причем до смешного банально — важная шишка захотела, чтоб его холодную постель или скорее холодное кожаное сиденье "випки" согрела именно я. А привычный отказ от подобных «выгодных» предложений стал путевкой «на волю».
Дерек, которому не нравилась моя работа только порадовался. И ненавязчиво обронил, что я могла бы попробовать «заняться чем-то нормальным», а именно занять очень вовремя ставшую вакантной должность еще одного помощника юриста.
Никакого блата, Вики. Выдержишь собес с моим отцом и его верным Санчо Панса будешь работать. Не выдержишь, даже я ничего не поделаю.
Нужно было отказаться. Сейчас я это понимала. А тогда… Мне было всего девятнадцать лет. И, хоть я уже довольно сильно изменилась, толика наивной веры еще жила внутри. Веры в людей, в дружбу, может даже в любовь.
В парня, который действительно был верен своей избраннице, а мне — другом, как и обещал. Еще я понимала — это шанс. И не только никогда больше не изображать из себя раскованную «зажигалочку», ловя похотливые взгляды и ощущая себя всего лишь сексуальным объектом чуть ли ни с ценником на груди. Плевать, что я не «работала» таким образом, ведь повешенному ярлыку вовсе необязательно соответствовать в реальности. Но и заняться, наконец, тем к чему я столько лет себя готовила. Тем, к чему стремилась. И я малодушно согласилась.
Войтех Каминский выглядел как актеры, исполняющие в фильмах роли благородных и мудрых королей или же не менее мудрых, но совсем не благородных злодеев.
Чуть выше среднего роста, подтянутый, даже несколько худощавый мужчина с тонкими правильными чертами лица и умными серыми глазами. Держался он подчеркнуто холодно, бросал отрывистые вопросы и намеренно создавал неловкие паузы. Их безуспешно пытался заполнить «Санчо Панса» — Михал Ожешко, его заместитель и, собственно, мой потенциальный руководитель. Полная противоположность боссу и как две капли воды похожий на свой прототип так тонко подмеченный начитанным Дереком.
Он широко улыбался даже подшучивал и отпускал в общем-то позитивные комментарии к моим ответам на вопросы пристально следя за реакцией. Менеджер по персоналу — молодая женщина лет тридцати, имени которой я не запомнила почти все время молчала, делая пометки в моем резюме. Тогда мелькнула мысль — всех ли младших помощников собеседует президент компании или просто Войтеху захотелось по какой-то причине посмотреть на меня. Может он думал, я угрожаю вроде как грядущему союзу его сына с весьма перспективной невестой Еленой Беднаж?
Девушка была дочерью «нужного» Войтеху человека, так что его опасения вполне понятны, хоть и беспричинны. Ведь к Дереку я относилась как к брату и ни за что не причинила бы ему боль. А не будь Елены и решись я «попробовать», это неминуемо бы случилось. В тот момент меня уже начинала посещать мысль, что скорее всего уже не могу никого любить. Что симпатия и физическое притяжение, организовавшие мне еще пару попыток построить отношения после Арона, это все на что я способна. А такого чертовски мало и оно нечестно, по отношению к другому.
На собеседовании меня тянуло рассмеяться. Ну или уточнить отцу Дерека, что вывести меня из себя или смутить у него не выйдет, а к презрению мне не привыкать. Конечно, я не сделала ни того, ни другого. Но по завершении пришла к выводу — этой работы мне не видать. И пусть. В конце концов, деньги родителям отданы, сбережения имеются, экономить я умею, а решение найти нормальную работу было неосознанно принято уже в тот момент, когда я получила «выгодное» предложение-приказ. Однако мне позвонили всего-то три дня спустя и спросили, когда мне удобно приступить.
И вновь я справилась. Что до Дерека, он продолжал вести себя по-прежнему. Представил всем, включая Елену, своей подругой. Все более очевидное уважение Войтеха нивелировало откровенное недоверие и едва скрываемое презрение Диты, матери Дерека. Елене же ее самоуверенность мешала разглядеть реальное положение вещей так же, как мне моя наивность.
Глава 4
Я стояла, прислонившись к нагретой солнцем ограде и запрокинув голову глядела на одну из вершин Пешеходного моста. Солнце нещадно слепило даже сквозь очки, но я все равно не отводила глаз.
— Там та-акой вид, маленькая, — с блеском радостного предвкушения в глазах сказал Артем, — Весь город как на ладони. И кажется, что летаешь.
Вдруг взгляд его потемнел, стал напряженным и обеспокоенным.
— Но, если тебе страшно, мы не полезем, Вика, — теплые пальцы погладили скулы, чуть удерживая лицо и не позволяя отвернуться. — Только скажи и не будем.
— Я не понимаю, что чувствую, — краснея, призналась.
С тем, насколько боялась высоты, страшно действительно должно быть. Но если так, то это чувство терялось в водовороте множества других. Новых, незнакомых, волнующих, заставляющих желать только одного: чтоб этот парень всегда был вот так же близко и не сводил с меня глаз.
— Но точно не боюсь.
— Тогда просто схватись покрепче за руку и смотри только на меня, хорошо? Ни в коем случае не опускай голову и не торопись. Оступиться не бойся. Помни, я рядом и держу тебя.
Я кивнула. Или точнее пару раз дернула головой. Разум почему-то выхватил только некоторые словосочетания. Те, от которых сердце сладко замирало, а в животе что-то весело дрожало. Как будто те самые пресловутые бабочки весело махали своими разноцветными крылышками.
