— Это все, что мне нужно услышать, — прошептала я. — Каждый день.
— Ах, у нее вдруг появились просьбы.
Мэтт разрядил мое плаксивое настроение быстрым сжатием задницы. Я взвизгнула и засмеялась.
Пока мы держали друг друга в объятиях, и моя голова покоилась на его груди, а его подбородок уткнулся в мои волосы, мой взгляд блуждал по столу. Его ноутбук лежал открытым.
— Ты приступаешь к чему-то новому?
— Мм.
— К чему?
— К нашей истории, — сказал Мэтт.
Он наклонил голову и внимательно изучал мою реакцию.
— Нашей истории? — я нахмурилась.
Я едва смогла справиться с Суррогатом. Но прекрасно понимала, что я не смогу справиться, когда Мэтт превратит нас в трагедию.
— Это история о любви, Ханна.
— Как она закончится?
Внезапно пристальный взгляд Мэтта стал непроницаем.
Он задрал вверх мою юбку и поднял меня. Я обернула ноги вокруг его талии.
— Она не закончится никогда, — сказал он, и вынес меня из кабинета.
М. Пирс. Письмо из Могилы.
3 февраля 2014 Аарон Сноу, собственный корреспондент.
Критики неохотно восхваляют «Полуночника», но книга оказалась интернет-феноменом и достигла пика в списке топ-чарта бестселлеров фантастики на Амазон в минувшие выходные.
Не внушающий доверия автор В. Пирс, открыто назвал его (или ее) Мэттью Ская одиноким писателем, который публиковался под псевдонимом М. Пирс и держал свою личность в секрете на протяжении большей части своей литературной карьеры.
Всего через несколько месяцев после того, как смерть Ская потрясла литературный мир, книга В. Пирса «Полуночник» начала распространяться по интернету.
«Это рекламный трюк, — сказала Памела Винг, бывший агент Ская, — и один из самых низкоуровневых. Его (или ее) неоригинальность отклонилась далеко в сторону. В. Пирс позиционирует Мэтью Ская мертвецом. Ни один читатель не должен поддерживать эту идею, и ни один критик не должен принимать ее всерьез».
Фанаты романов Ская уничтожили подражания В. Пирса и его грубое представление личности.
Учитывая ужасные и необычные обстоятельства смерти Ская, другие поклонники предприняли иную тактику. Спустя дни, после того, как «Полуночник» был выпущен в свет, один из фанатов написал в Твиттере, «это не ПОХОЖЕ на Ская, ЭТО СКАЙ.
«Ничто не длится вечно, и ничто никогда не кончается».
Продолжение следует...
Об авторе.
Объяснение моего решения не раскрывать свой пол.
Спасибо, что попросили меня объяснить мое решение не раскрывать свой пол. Я хотел(а) написать в блоге об этом довольно давно.
Как вы, наверное, знаете, я сугубо частное лицо. Когда я готовился(лась) к изданию Полуночника, я знал(а), что буду пользоваться псевдонимом. У меня есть два брата, оба из которых состоят в браке и имеют детей, а я активный(ая) прихожанин(ка). Вся моя семья очень религиозна. Это у нас в крови, можно сказать. Если бы я опубликовал(а) эротический роман под своим именем, я бы отдалилась от моей церковной общины. Хуже всего — если книга будет ассоциироваться с моей большой семьей, моими племянницами и племянниками. Я лично не чувствую себя комфортно, обременяя детей какими-либо ассоциациями, связанными с моим распутным романом.
Когда они будут достаточно взрослыми, чтобы понять концепцию эротической литературы и псевдонимов, это будет их решением, сообщать ли людям о том, что они связаны с автором Полуночника, но никак не мое решение.
Вы можете задаться вопросом, почему я, настолько строго связанный(ая) с церковной общиной, пишу подобный любовный роман. Ну, помимо того, что я стараюсь быть индивидуальностью в своей семье, христианская вера занимает центральное место в моей трезвости. Я бывший(ая) наркоман(ка) и алкоголик(чка), и трезв(а) в течение всего лишь шести лет. Моя вера — это основа моей трезвости. Я не могу рисковать потерять связь с церковью и частными собраниями АА.(Примеч. Именно благодаря программе и движению АА, любой человек: атеист, неверующий, мало верующий— может познать Бога и обрести мать — Церковь.)
Если обычному читателю раскрыть мой пол, это не будет означать раскрытие моего имени, но может приблизить людей на 50% ближе к опознанию моей личности. И мне не нравятся эти 50%. Я понимаю, что читателям любопытно, но ничто не стоит того, чтобы потерять свою хорошую репутацию в церкви, рисковать моей трезвостью, и потенциально запятнать репутацию моей семьи.
Мой пол — это ключ к разгадке, кто я, и это чертовски большой ключ.
И раз уж мы говорим на эту тему, позвольте мне затронуть несколько моментов.
Мое решение скрывать мой пол — это не маркетинговый ход. Я никогда не намеревался(лась) создавать суматоху вокруг моей личности и из-за этого увеличить рост продаж. Когда я описывал(а) себя в моем романе, я намеревался(лась) спрятаться — скрыть себя в художественной литературе. Это намерение имело неприятные последствия.
Многие авторы представляются (или заявляют), что они мужчины, а некоторые врут про свой пол, чтобы увеличить продажи. Я думаю, что это крайне неэтично, и я никогда не буду обвинен(а) в использовании моего пола или вранье о нем. Я считаю, что читатели должны быть более проницательными, когда дело касается утверждений, сделанных авторами, и я думаю, что фокусироваться всегда необходимо на наших книгах, а не на нашей личной жизни — пол, этническая принадлежность, социально-экономический статус и т.д. Давайте судить о книгах по содержанию, а не по их авторам.
Сплетни. Они известны: «Я знаю, М. Пирс — мужчина, потому что…» или «Язнаю М. Пирс — женщина ведь…», «Я слышал… от друга / агента / редактора», «Он написал это», «Она сказала, что…». Даже некоторые авторы и блогеры — люди, за достижениями которых я наблюдаю и уважаю — участвуют в распространении этих сплетен. Это оскорбительно для меня и странно. Любопытство я понимаю. Жестокость — это всегда загадка. Мужчина или женщина, какая разница, я человек, как и вы.
Есть и другие вещи, о которых я мог(ла) бы сказать — о сомнительной этике «нашего» раздражающего автора, желающего неприкосновенности к частной жизни, и о гендерных идеях, которые так прочно закодированы в нашем обществе — но я не хочу писать манифест. Я надеюсь и верю, что читатели будут уважать мои причины оставаться «нейтрального пола». Я люблю своих читателей, и я отдаю им почти всего(ю)себя в своих книгах. Удержать то немногое, кем я являюсь — это именно то, что мне необходимо.
