— Она довольно симпатичная, — отмечаю я, чтобы хоть как-то заполнить тишину.
— Что есть, то есть.
Я пожимаю плечами.
— По крайней мере, ножки у нее точно что надо.
— И тут ты прав, — соглашается Рэт, положив голову на спинку дивана и уставившись в потолок.
— Она же не из тех, о ком мы не говорим, не так ли?
— Думаю, сейчас не время перетирать мою личную жизнь, — огрызается Рэт на меня. — Лучше, мать вашу, выкладывай, что у тебя произошло, чтобы я мог пойти спать.
— Хм, с чего бы начать? — Я почесываю подбородок. — Фостер узнал обо мне и Саттон.
— Вот черт... Это он тебя так приложил? — интересуется Рэт, выпрямляясь и окидывая меня взглядом.
Я делаю еще глоток и шиплю от терпкости янтарной жидкости.
— Нет, это был один мудак по имени Джон, который домогался до Саттон возле уборной.
— Ничего не понимаю, — Рэт мотает головой. — Давай-ка с самого начала.
На протяжении следующих нескольких минут я рассказываю ему все: как мы встретились с Саттон после двух дней томительной разлуки, как ублюдок по имени Джон пытался подкатить к ней, как мы разоблачили роман Фостера, как Уитни ляпнула лишнего... и все лишь для того, чтобы добраться до того момента, когда все полетело к чертям и закончилось дракой в коридоре.
— Вот дерьмо, — сочувственно произносит Рэт. — Если Фостер сам вышвырнул тебя из ресторана, значит, он явно был на взводе.
— Да уж, по-другому не скажешь. — Я пялюсь в пустоту перед собой, пока все сказанное Грином проносится у меня в голове. — Такое ощущение, что он собрал все, что я ненавижу в себе, и вывалил на меня. — Я мотаю головой. — Видел бы ты его выражение лица. Знаю, что я лишь его агент, и нас связывают чисто деловые отношения, но я никого не уважал так, как его, и меньше всего на свете мне бы хотелось разочаровывать именно Фостера. А он именно разочаровался. Фостер решил, что я распускаю кулаки чисто ради своей прихоти, а затем сказал... — Я тяжело вздыхаю. — Бл*ть.
Что, черт возьми, со мной?
На мои глаза накатываются слезы, и, клянусь, если хоть одна из них прольется, я вздернусь.
Глубокий вдох, как рекомендовал мой психотерапевт.
— Приятель, ты в порядке? — спрашивает Рэт, выглядя обеспокоенным. Неудивительно, потому что я вот-вот впаду в гребаную истерику.
— Нет, них*я не в порядке. — Откидываюсь на спинку дивана, стараясь подавить комок, подступающий к горлу. — Я такой придурок, Рэт. Когда дело касается бизнеса, то мне нет равных, но в вопросах личной жизни я абсолютный лузер. — Провожу рукой по лицу. — Я люблю ее, мужик. Чертовски, мать вашу, люблю.
— Так что тебе сказал Фостер?
— Просто сказал мне правду, которую я знал, но не хотел в нее верить. Я неровня его дочери.
— Так и сказал?
— Типа того. Но, если по-чесноку, то так и есть. Я не заслуживаю Саттон.
— Черт... Он не прав... Ты сам это знаешь...
Я срываюсь на истерический смех. Бл*, наверняка, Рэт тоже принял на грудь, просто я не в курсе.
— Он прав, как никогда.
— Это не так, — настаивает Рэт, мотая головой. — Вы созданы, чтобы быть вместе. Из того, что я видел, могу сказать, вы прекрасно дополняете друг друга. Черт, эта девчонка, всего спустя несколько минут с момента знакомства, смело спросила меня, нравится ли мне играть с сосками. Меня это так умиляет, приятель. Просто вы застали Грина врасплох. Если бы у него было время все обдумать, он бы непременно увидел, что ты готов целовать песок, по которому ходит его дочь, и окружаешь ее вниманием и заботой даже больше, чем любого из своих клиентов.
Я мотаю головой, заливая в себя очередную порцию виски.
— Не просто так моя семья не хочет иметь со мной ничего общего, Рэт. Я совсем не тот парень, который может приехать за своей любимой на белом коне и увести ее в безоблачные дали. Я не Брэм. Я не способен дать своей женщине то, чего она реально заслуживает, потому что... я, мать вашу, просто не знаю, как это сделать.
— То, что ты чего-то там не знаешь, не значит, что ты готов опустить руки. Ты учишься, меняешься. Изначально у тебя и не было представления о том, каково это быть агентом, но по итогу ты на вершине. Тут то же самое. Тебе просто стоит набираться опыта, и все будет. Ты умеешь подключать свое сердце. Тебе удалось провернуть это со мной и Брэмом.
— Вы — это совсем другое.
— Ни хрена подобного. Это все те же отношения, и мы поддерживаем их уже двенадцать лет, приятель. И я искренне горжусь этим, Роарк. Это больше, чем доказательство того, что ничего не мешает тебе строить отношения с Саттон.
Его слова побуждают меня вспомнить, что говорила Саттон. Те самые, в которые я почти поверил. Отношения — это не только про романтику. У тебя были отношения с людьми, которые длились не один год... Просто не нужно прятаться под маской эгоиста и полного придурка...
— Что ха херня, Рэт, ей-богу, — срываюсь я. Мне так тошно от всего этого дерьма. Саттон ушла из моей жизни. Поставив свой пустой стакан на столик, я поднимаюсь с дивана и, спотыкаясь, бреду к коридору, где прижимаюсь лбом к серой стене.
— Эй, ты куда намылился? — окрикивает меня Рэт.
— Спать.
— Но мы еще не закончили, Роарк.
— Закончили, — бросаю я через плечо. — Ничто из сказанного тобой не изменит того печального факта, что нам с Саттон не судьба быть вместе.
ГЛАВА 21
Дорогой...
С чего бы начать?
Я сломлен во многих отношениях, от кровоточащего носа до разбитого сердца.
Мои легкие, кажется, не работают так, как раньше, словно тяжелый груз лежит на моей груди, не позволяющий сделать глубокий вдох.
И вместо того, чтобы впасть в алкогольную кому, я не сплю, уставившись в потолок пентхауса Рэта, проигрывая события ночи: выражение лица Саттон. Жестокие, но точные слова Фостера. Они продолжают обрушиваться на меня, словно приливная волна, снова и снова топят меня, душат в печали и потере.
Потере чего-то, о чем я никогда не знал, но отчаянно хочу иметь это.
Она продолжает пытаться связаться со мной. Я включил телефон и увидел еще пять сообщений от нее. Она хочет увидеть меня, поговорить со мной.
Я испытываю искушение. Бл*дь, я хочу ее.
В глубине души знаю, что если бы она присутствовала в моей жизни, я мог бы дышать полной грудью, но мне придется дышать поверхностно.
Роарк.
САТТОН
― Папа, прекрати.
Я отдергиваю руку и пытаюсь выйти за дверь, чтобы найти Роарка. Почему я позволила отцу вернуть меня в ресторан, ума не приложу.
― Саттон Грейс, не смей выходить за эту дверь, ты должна мне все объяснить. И очень подробно.
Его голос доносится до моего уха, тихий для окружающих нас людей, но отчетливый для меня из-за его близости.
― Мне нужно проверить, как он.
― Нам лучше уединиться. У них есть отдельная кабинка для нас. Займи свое место за столом, пока я кое с чем разберусь.
Он суров, в его глазах читается «не препирайся со мной».
И хотя больше всего на свете хочу побежать за Роарком и узнать, все ли с ним в порядке, но отец не опустит меня из этого ресторана без объяснений.
Решение дается мне нелегко, я прикусываю нижнюю губу и смотрю в сторону двери.
― Саттон Грейс, не зли меня.
Разочарованная попыткой отца превратить меня снова в маленькую девочку, я наклоняюсь ближе и говорю:
― Я взрослая женщина, папа, так что начни обращаться со мной, как со взрослой.
― Я так и сделаю, но только тогда, когда ты начнешь вести себя, как взрослая, ― огрызнулся он, а затем бесшумно направился к задней части ресторана, поскольку все взгляды устремились на нас.
Зная, что имидж очень важен для папы, я уступаю его требованиям и направляюсь в кабинке, где сидит Уитни, нервно скручивая на коленях руки, ее глаза слезятся.
