— Ты хочешь вернуть свою старую жизнь? Ту, где ты мог веселиться, спать со всеми подряд и ни перед кем не отчитываться, кроме самого себя? — Даррел постоянно моргает.
Я ловлю его взгляд в зеркале заднего вида. — Похоже, что я сейчас тусуюсь и сплю с кем попало?
— Отвечай на вопрос, — ворчит Алистер.
Я глубже погружаюсь в свое кресло. Ночью загорается приборная панель. Я смотрю на нее, пока неоново-зеленый не становится размытым. — Я не хочу никого другого. Я люблю Ваню так сильно, что это пугает меня. До нее меня никогда ничего и никто не волновал. Все это было бессмысленно. Но потом мы поженились, и она забеременела. Внезапно мне было кого защищать. Внезапно у меня появилась цель вне меня самого. Не имело значения, достаточно ли я хорош или нет. Имело значение только то, что я был там.
— Ты заботишься о ней только из-за ребенка? — Спрашивает Макс.
Я мог бы дать ему за это в морду. — Конечно, нет.
— Ты хочешь провести остаток своей жизни, никогда больше ее не увидев?
От этого предложения мне становится физически плохо.
Макс смотрит мне прямо в глаза. — Если ответ отрицательный, тогда какого черта ты здесь дуешься, когда должен бороться за нее?
ГЛАВА 21
ПРЕДЛОЖЕНИЕ О РАБОТЕ
ВАНЯ
Я заставляю себя открыть глаза и смотрю на свой жужжащий телефон. Меня охватывает разочарование, когда я замечаю, что это не мой назойливый будущий муж. За этим разочарованием быстро следует фрустрация. Почему я все еще жду звонка Хадина, когда я порвал с ним?
Я хватаю телефон с тумбочки и стону: — Что?
— Ты все еще в постели? — спрашивает бодрый голос. — Потому что я снаружи.
— Почему ты на улице? — Когда раздается голос, я вскакиваю. — Деджона? Это ты?
— Я принесла чай, но если тебе не интересно…
— Нет, нет, нет. — Я вскакиваю с кровати так быстро, что Проект Вегас дает мне пощечину изнутри.
Ладно, ладно. Технически, эти маленькие трепыхания — не крошечный плод, шевелящийся в моей утробе. Но я могу верить в то, во что хочу.
— Я сейчас приду, — говорю я, засовывая ноги в шлепанцы и спускаясь по лестнице.
Когда я открываю дверь, Деджона улыбается мне. На ней простая футболка, из-под которой видно кольцо в животе. Ее вьющиеся волосы собраны в конский хвост, челка закрывает лоб.
— Хэй! — Я взволнованно обнимаю ее. — Все наркоторговцы наносят визиты на дом или только ты?
Она смеется мне в шею.
Я отстраняюсь. — Что ты здесь делаешь? Как ты узнала, где я живу? Где ты была? Я пошла в кафе, но оно было закрыто, и я так и не набрала твой номер. Я думала, ты потеряна навсегда.
— Притормозите, мисс Бекфорд. — Она поднимает свои сумки, и я понимаю, что в руках у нее куча продуктов.
— Что это?
— Судя по грязи у тебя в глазах и шляпке на голове, похоже, я тебя разбудила. Я рада, что захватила ингредиенты для позднего завтрака. Ты любишь вафли?
Я ворчу. — В моих глазах нет грязи. И да. Кто не любит вафли?
Она входит в мою гостиную и присвистывает. — Сколько стоит это место?
— Достаточно, — говорю я.
— Хм. — Она ставит свои сумки на кухонный стол и стягивает ремешок сумочки через голову.
Я подхожу к холодильнику и беру кружку с водой. — Ты обманула меня. В этих пакетах с продуктами нет чая.
— Не стреляй. — Она поднимает обе руки. — У меня нет доступа к работающему блендеру. Очень длинная история, в которой замешан мой бывший, сотовый телефон и слишком много вина. — Она подходит к моей раковине и моет руки. — Так что мне придется приготовить его здесь.
— Почему ты перепутала свой собственный мобильный телефон из-за какого-то парня?
— Я не говорила, что перепутала свой телефон. — Она загадочно улыбается мне.
Смех, срывающийся с моих губ, звучит как скрипучая дверь, которую нужно немного смазать. Прошло много времени с тех пор, как я улыбалась. Еще больше времени прошло с тех пор, как в этом доме раздавался смех.
Деджона открывает мой шкаф и выуживает оттуда сковороду, как будто бывала здесь сотню раз. Я наблюдаю за ее работой и вместо бывшего баристы ростом пять футов три дюйма с изящным ртом и волшебными пальцами для приготовления чая представляю полуголого гиганта с татуировкой крыла и растрепанными волосами, разбивающего яйца на сковородку.
Моя улыбка сразу становится пластичной, и я изо всех сил стараюсь сохранить ее на лице, чтобы Деджона не догадалась, где блуждали мои мысли. Она моя единственная подруга, которая не знает настоящей истории между мной и Хадином. Как всегда, тот факт, что она в полном неведении, объясняет, почему мне так комфортно находиться рядом с ней.
— Откуда ты знаешь, где мои сковородки? — Я спрашиваю.
Она оглядывается через плечо. — Ты похожа на человека, который поддерживает идеальный порядок. Я попыталась.
— У тебя хорошие инстинкты.
Она мило улыбается. — Я знаю.
Пока Деджона готовит, я беру телефон и набираю сообщение Джуниперу.
Я: Ты посылал Деджону готовить для меня?
Джунипер: Зачем мне это делать?
Я подозрительно поднимаю глаза. С тех пор как я выписалась из больницы, я взяла перерыв в своем плотном графике. Я решила провести неделю, делая все возможное, чтобы не думать о Хадине.
Я убралась в своем доме сверху донизу, держа его комнату плотно закрытой. Я выбросила свои простыни. Переставила свою комнату. Купила несколько растений, чтобы освежить пространство.
Смысл был в том, чтобы измотать себя до тех пор, пока ни одна мысль не сможет пробиться сквозь мой стальной капкан мозга.
Но Деджона, врывающаяся в мою жизнь и грубо заботящаяся обо мне, кажется знакомым. Это ход Хадина.
Я барабаню пальцами по столешнице. — Знаешь, ты так и не ответила ни на один из моих вопросов. Откуда ты узнала мой адрес?
— Когда ты в последний раз пила чай? — Спрашивает Деджона, полностью игнорируя мой вопрос.
Мои брови сводятся вместе.
— Ты теперь пьешь его каждый день? — спрашивает она.
— Не совсем.
Я выпила латте с чаем сразу после того, как отдал Хадину документы о разводе. Во рту у меня был привкус пепла, и я знала, что проблема была не в чае. Я знала, что это как раз связано с тем фактом, что я рассталась с Хадином.
С того дня у меня не хватало смелости снова попробовать чай. Я не смогу смириться с тем, что разбитое сердце испортило мой любимый напиток.
— Нет? — Она останавливается как вкопанная. — С тобой все в порядке? Тебе нужно в больницу?
— Я в порядке. Я немного… у меня переход жизни прямо сейчас.
— О? — Она взбивает яйца в миске. — Во что ты превращаешься?
— Я пока не уверена. Когда я разберусь, я скажу тебе, — бормочу я.
— Мило и расплывчато. Как раз такие яичницы я люблю.
Я выдавливаю из себя улыбку, и на этот раз она немного более искренняя. — Как дела в учебе?
— Не спрашивай. Мне нужно найти новую работу, чтобы оплачивать свое обучение, и угадай, кто не смог получить еще одну работу с минимальной зарплатой из-за гибкого графика и ужасных боссов? — Она показывает на себя большим пальцем. — Эта девушка.
— Ты можешь прийти и работать на меня.
— В качестве кого? — Она выгибает бровь. — Твоего почетного производителя чая? Мысль о том, чтобы быть у тебя на побегушках, заставляет меня дрожать от страха.
— Как приятно сказать это своему будущему боссу.
Она закатывает глаза. — Я ничего не смыслю в моде.
— Идеально. Ты нанята. — Я указываю на нее. — Ты можешь быть моей ассистенткой. Это было так просто, даже Хадин… — Мои слова обрываются, когда я понимаю, что втянула Хадина в разговор без подсказки.
Я сказала себе, что не буду барахтаться, но, похоже, я делаю ужасную работу. Даже солнечный характер Деджоны не может вывести меня из этого состояния.
— Сколько платят? — Спрашивает Деджона, выходя из моего странного транса, как будто это нормально.
Я растерянно моргаю. — Лучше, чем на твоей старой работе.
