– Как привлекательно звучат твои «угрозы»... – томно, протяжно, с придыханием, произнесла она, – заводят и возбуждают... – поцеловала в нос и резво вырвалась из моих рук, когда я совсем не ожидал. – Но мне пора, – и торопливо пошла.
– Диана! – «ух, лиса!» – ладно, вызов принят! Такие игры одобряю.
– До завтра, любимый, – в дверях жена задержалась на несколько секунд. Послала воздушный поцелуй и, подмигнув, убежала.
То, что услышал от неё насчёт служанки, не выходит из головы сейчас.
Опять за в моём доме что-то незримо происходит. Полагал, держу ситуацию под контролем и порядок навёл. Видимо, поспешно так решил и преждевременно расслабился. А зря…
Утром устрою всем разнос!
Глава 24
Как я и планировал, на следующий день собрал всю прислугу в холле и начал их отчитывать. И, судя по удивлённым взглядам, люди не понимали, чего добиваюсь от них – поникли и молчат, почтенно склонив головы, стоило мне озвучить претензии.
Терзают сомнения, что получится разобраться в сложившейся ситуации, а та же Зейнаб вряд ли будет честна со мной и расскажет – действительно ли она подслушивала под дверями спальни моей жены. Да и зачем?
Все, кто работает у меня в доме, держатся за своё место – приезжим из других стран трудно найти достойную оплату и комфортные условия. Но Диане я доверяю, в отличие от её помощницы: если поймала ту с поличным, то нет смысла наговаривать на девушку и домысливать о том, для чего именно понадобилось что-то вынюхивать. Всё очевидно.
Только провинившаяся служанка и не думала признаваться, даже под угрозой увольнения. Твердила одно и то же, что госпоже показалось, а она просто хотела уточнить у неё – можно ли ей идти спать, если не нужно выполнить срочные поручения. И когда они столкнулись в дверях, то со стороны это могло выглядеть странным и подозрительным. А на самом деле ничем плохим не занималась.
Ну-ну… По поведению заметно: Зейнаб упорно скрывает правду, плюс ко всему – оправдывается, нервничает и волнуется.
***
– Помочь? – раздался со спины знакомый голос.
Обернувшись через плечо, я увидел Валида.
«Неожиданно… Что он здесь забыл? Почему охрана не предупредила о визите? – то, что мои люди впустили его без лишних вопросов и разрешения, не удивляет, а вот поставить в известность было нужно».
– Вы..? – я протянул ему руку, как только он поравнялся со мной.
Отец Алии так и не оставил попытки убедить меня не разводиться, дать шанс его дочери и простить. За прошедший месяц звонил много раз, говорил, как она соскучилась по детям, изменилась, осознала все ошибки, стала послушной и покорной.
«Не верю я в столь быстрые резкие преображения, такое бывает, хотя это не её случай уж точно» – то же самое, наверное, можно сказать и обо мне, но я, скорее, исключение, по сути – не был в полной мере тем, за маской кого прятался долгие годы, чтобы никто в душу не лез.
С появлением Дианы в моей жизни стал… прежним что ли… Каким был до смерти двоюродного брата, гибель которого, отчасти, сломала меня, погрузив в пучину личных страданий и терзающей много лет вины…
– Ас-саля́му ‘але́йкум, – поздоровался Валид, пожав мою ладонь в ответ.
– Уа-алейкум ас-салям.
– Срочный разговор есть.
– Да я уже сообразил, вы не приехали бы просто так, тем более, внезапно. Подождите в моём кабинете – сейчас закончу и приду, – «интересно, и чем он хочет помочь?» – как успел заявить.
– Кто из них Бушра и Зейнаб? – уточнил отец Алии, глядя на прислугу.
«Так… Пазл начинает складываться в общую картину».
– И чего я не знаю?
– Я всё объясню…
***
Валид приехал рассказать важные новости – о планах своей дочери относительно того, как вернуть меня.
Оказывается, та нашла в моём доме единомышленниц – тех самых Бушру и Зейнаб, а они добывали для неё информацию и оперативно передавали. Более того, Алия нарушила запрет отца и данное ему обещание – ни с кем не общаться, думать над своим поведением и работать над собой, искать пути исправления самостоятельно. Но и тут не сдержала слово. Вместо этого собиралась испоганить нашу жизнь, сделать всё, лишь бы поссорить нас с Дианой. Причём, чтобы любимая женщина отвернулась от меня и отвергла. Подстроить измену хотела.
Столь благородного поступка я не ожидал от Валида. Удивлён, что в такой ситуации он встал на защиту моих интересов. И категорично выразился в отношении дочери: «она недостойна снисхождения, собственными «стараниями» загнала себя с тупик, и за это будет расплачиваться всю оставшуюся жизнь – гнилым одиночеством и разъедающей душу тоской, осознает всё, со временем, да будет слишком поздно».
Сговор предотвращён, план Алии с треском провалился, а сообщниц я выгнал взашей, без ежемесячного содержания. Была идея наказать их прилюдно, дабы другим неповадно было – с теми, кто плетёт интриги за моей спиной, буду поступать так, как они того заслуживают. Но когда подумал о Диане, решил отказаться от затеи устроить показательный урок, поэтому отпустил Бушру и Зейнаб, не применяя к ним жестких мер.
«Моя нежная девочка не одобрила бы подобного… или того хуже – опять начала бы бояться… не говоря уже о том, если бы увидела меня в образе безжалостного чудовища…» – подытожил мысленно я.
– Спасибо, – поблагодарил Валида.
– Это ничтожно мало, что я мог сделать для всех вас. Моя дочь от отчаяния и желания вернуть тебя совсем обезумела… – он вздохнул тяжело. Заметно, как ему стыдно, чувствует свою вину. – Надеюсь, это не отразится на общении с внучками. Можно их навестить? – аккуратно спросил.
– Без проблем, – конечно, я согласился, пригласив его следовать за мной. А ещё предложил остаться на обед.
Как потом оказалось, зря…
***
По пути я дал распоряжение слугам накрыть на стол и передать Халиме, чтобы она привела Самиру в спальню Дианы.
И, прежде чем разрешить Валиду войти в комнату, сначала я убедился, что моя жена одета подобающе, не кормит детей грудью в данный момент, ничем важным не занята и не против гостя.
Наоборот, обрадовалась, ведь у девочек будет возможность общаться с дедом по материнской линии. Ещё раньше она не раз говорила мне об этом – не терять родственных связей и позволить им иногда видеться. Впрочем, в отношении Алии иного мнения, я тоже так считаю – дочерям лучше забыть от «такой» матери. Тем более, та же Саида уже привязалась к Диане и называет её мамой, травмировать психику ребёнка категорически нельзя. Близко не подпущу бывшую жену к девочкам.
***
Конечно, оставлять мою женщину наедине с посторонним мужчиной не собирался – только в моём присутствии. Но возникла непредвиденная ситуация.
После того, как я позвал Валида, вскоре меня отвлёк телефон. Я ждал этого звонка. Поэтому, для соблюдения приличий пригласил в спальню Фатиму, чтобы она проследила за порядком и всё проконтролировала, пока я ненадолго отлучусь.
Затем ушёл, ответил и поговорил…
Близится день рождения моей Жемчужины. Событие особое, знаменательное – хочу сделать ей приятно. В этих целях я обратился к лучшему ювелиру Дохи (звонил именно он).
Запись на изготовление эксклюзивных украшений у него расписана на месяцы вперёд, но он пошёл навстречу и в кратчайшие сроки пообещал выполнить заказ. Наверное, банально – заваливать Диану такими подарками, ведь для меня это ничего не стоит, несмотря на солидную цену изделия. А как иначе?
На этот случай придумал кое-что ещё: основным сюрпризом будет поездка в Россию.
И пусть жена не просила ни о чём, без уточнений ясно: для неё важно встретиться с матерью и, как минимум, успокоить ту, чтобы она удостоверилась, наконец, что её дочь – не пленница, в сексуальном рабстве не находится, а главное – сможет приезжать время от времени. Я и так не ограничиваю общение – они созваниваются периодически. Правда, со слов Дианы, ей всё тяжелее и тяжелее даются разговоры с родственниками – понимания нет с их стороны.
На другую реакцию я не рассчитывал. Глупо надеяться на благосклонное отношение. За неё переживают – и это нормально, сколько ни утверждай, что всё хорошо.
