Артем мялся у порога.
- Привет! – сказал Кэп без улыбки. – Забыл что-то у меня в прошлый раз?
- Нет, - Рыжий смотрел исподлобья. – Я подарок принес. Небольшой, - и протянул Кэпу пакет.
Кэп нервно закусил губу: не дай Бог, еда или деньги! Открыл - и изумленно прыснул:
- Что это?
В пакете лежали смешные пушистые хрени, похожие на детские чепчики.
- Это - наколенники. Из собачьей шерсти с ангорой. У нас одна гардеробщица вяжет. Тебе надо носить, когда холодно! – промямлил Артем.
- Ну, ты – юморист! – усмехнулся Кэп. – Ладно, входи! Я уж не ждал. Думал: я для тебя недостаточно злой или недостаточно сильный. Ужинать будешь?
- Почему «недостаточно»? – несмело улыбнулся Рыжий. – Наоборот, в самый раз.
- Ну, может, ужином тогда разочарую?! – хмыкнул Кэп. – Ты к чему привык?
- Я? Ну, там, бейлиз, фламбе, утка по-пекински,… - закатил глаза Артем.
- Тебе повезло! – хохотнул Кэп. – Всё, как ты любишь!
Рыжий ел картошку с огурцами. Кэп сидел напротив него, скользил взглядом по его острым плечам, по вьющейся челке, по нервным тонким пальцам и думал: «Это прилично - приходить в гости таким голодным?! Как долго можно жрать!?» Рыжий поднимал от тарелки вопросительный взгляд, но Кэп кивал ему:
- Жуй, жуй! - потом все же не выдержал, оттолкнулся от стола и укатил на своем стуле в комнату. Там, привалившись плечом к дверному косяку и не в силах больше держаться, начал водить ладонью по затвердевшей ширинке. Из кухни раздались шаги.
- Лёш, я тебе мешаю? Рушу какие-то планы?
Кэп крутанулся на своем стуле, взял рукой узкую кисть и сам расстегнул первую пуговицу на манжете белой рубашки.
* * *
Это был секс.
Только секс. Без обязательств. Без слов, без поцелуев, даже без взглядов. Рыжий приходил два раза в неделю, как договорились – для массажа. Кэп ждал его в прихожей, здоровался кивком и сразу катил в спальню. Рыжий ложился лицом в стену. Кэп касался его лишь настолько, насколько нужно было, чтоб трахнуться.
- Я не пидор, слышишь? – повторял он Артему.
Рыжий кивал.
- И никогда им не стану.
Снова - согласный кивок.
Считать себя геем Кэп не мог. Он и так – инвалид, изгой. Не дай Бог, еще – это… Как тогда друзьям в глаза смотреть?
Названия тому, что происходит, Кэп не подбирал. «Я подумаю об этом завтра». После секса Рыжий теперь не уходил. Одевался, брал принесенное массажное масло, командовал:
- Ложись вниз лицом!
Перед первым массажем Кэп думал, что на самом деле это будет - ласка. Даже предупредил:
- Смотри, полезешь, куда не нужно – огребешь, как посторонний.
Но оказалось – хрен! Артем потребовал найти рентген позвоночника, долго ворошил толстую папку Кэповых медицинских документов, качал головой.
- Чего тебе так не ровно оттяпали, а? Обычно стараются сделать культи одинаковые, а у тебя слева – «голый» сустав.
- «Спасли, сколько смогли!» - с горьким смешком процитировал Кэп московского профессора. - Я из-за левой ноги лишний год в госпиталях провалялся. Я уже согласился бы, чтоб отрезали на фиг всё колено, лишь бы оставили меня в покое.
Массаж - это было трудно. Это было больно. Артем ругался:
- Ты нормальный вообще? Ты что себя так запустил, молодой мужик!?
Его железные пальцы немилосердно впивались в намертво закаменевшую поясницу. Кэп шипел.
- Терпи! – злился Артем. – Все мышцы спазмированы, одно плечо выше другого, кишечник ни к черту. Ты, блин, все эти шесть лет только водку пил и на боку валялся?!
Слова эти были обидны, потому что были правдой.
- …Не твое дело! – срывался, наконец, Кэп. – Отъебись от меня, садист! Не нужно мне никакого массажа. Катись отсюда!...
Рыжий отходил к окну. Отвернувшись, ждал, пока Кэп успокоится. Снова подходил:
- Прости, Алёш. Надо мышечный блок снять в пояснице. Ляг, пожалуйста. Я постараюсь аккуратней.
Кэп, закусив дрожащую от боли и досады губу, утыкался лбом в сложенные ладони. После массажа, кряхтя, собирал себя в кучку:
- Слушай, по мне как танк проехал! Откуда в тебе столько силищи? Ты, вроде, хлюпик с виду… Теперь понятно, зачем тебе «сильный» понадобился. Слабый бы от твоих экспериментов сдох.
В следующие после массажа дни у Кэпа болели все суставы, мышцы, кости и кружилась голова. Он жалел себя, злился на судьбу, на весь свет и на Рыжего. Пил водку, звонил Артёму ругаться, а через несколько часов – просить прощения. Артём дулся, грозил:
- Больше не приду! - но всё равно в оговоренный день приходил и прямо с порога - ложился в постель.
Через месяц боли отступили. Кэпу, кажется, даже стало легче дышать. И теперь после жесткой, болезненной части массажа, руки Артема всё дольше кружили по пояснице и спине легко и мягко. Прикосновения убаюкивали. Кэп боролся со сном, чтоб дольше чувствовать ласку. Но потом всё же вырубался. И включался, только когда Артём начинал шаркать кроссовками в прихожей.
- Спасибо, Рыжик. Дверь просто захлопни! – Кэп старался говорить бодрым тоном, чтоб нельзя было понять, что он только что спал.
- Ок, Алёш. До вторника! Спокойной ночи! – прощался Артём из коридора.
После того, как щелкала дверь, Кэп долго лежал в темноте, подложив подушку Рыжего себе под щеку. Только сейчас где-то глубоко внутри него словно начала расслабляться натянутая струна. Он словно возвращался к себе - прежнему, обычному, живому. По его щекам бежали слезы. Не от горя, не от счастья – хрен знает, от чего. Потом наступало странное состояние покоя. Он вытирал глаза, катился на кухню ужинать, смотрел телик, курил и до ночи смотрел порнушку с рыжеволосыми худыми девчонками.
* * *
В этот вечер Рыжий в первый, кажется, раз не кончил. Кэп уже знал, как ему нужно. Следил за его движениями и вздохами. Притормаживал, когда понимал, что – вот-вот… И с покровительственной, чуть насмешливой улыбкой вслушивался в сдерживаемые выдохи кончающего Рыжика. Но сегодня ничего не получилось. Артём был словно заторможенный. Лёха кончил сам, ласково стиснул ладонью родную уже косточку. Артём подождал полминуты, поднялся и стал быстро одеваться.
- Эу! Что – не понравилось? – негромко и почти заискивающе окликнул его Кэп. – Хочешь, через десять минут повторим?! Я – легко!...
- Не надо, - бесцветно ответил Артём. – Ложись, разомну поясницу.
Кэп с досадой закусил губу. Артём командовал:
- Вытяни руку вдоль туловища. Повернись. Так не больно? Подвинься к краю кровати, - закончил «силовую» половину сеанса: - На сегодня – всё, - и пошел в коридор.
Кэп выкатился за ним – провожать. Но когда Артём обулся, Кэп двинулся на стуле вперед и взял Рыжего за локоть:
- Подожди! Что не так?... Надоело? Приелось? Может, я тебе денег должен за массаж?
Рыжий поморщился:
- Какие деньги, ты про что? Всё ок. Я в пятницу приду, - и потянул на себя дверную ручку.
Но Кэп ладонью легко припечатал дверь обратно.
- Не пущу. Говори, что случилось? Я обидел? Что было не так?
- Ты ни при чем, - Артём сделал упор на первом слове.
- Вот даже как? – Кэп с вызовом, сердито рассмеялся. – Нашлись другие? Злей? Сильней? Несчастней, может быть? Или ебутся лучше?
Артём посмотрел на него и впервые за вечер улыбнулся:
- Лёш, ты меня ревнуешь?
Кэп молча загородил ему дверь. Тогда Артём, словно нехотя, сказал:
- У меня проблемы на работе.
Кэп только теперь вгляделся в его лицо и понял, что, действительно, Рыжий чем-то нехило расстроен. Он мягко взял его под руку:
- Тём, сегодня фламбе нет. Но есть гречка со шкварками. Идем ужинать, а?
Артём оказался голодным. Кэп наложил ему порцию, потом – вторую. Вынул пиво из холодильника:
- Будешь?
Рыжий кивнул.
- Ну, давай, колись: о чем мысли? Так, что даже койка не отвлекла…
- С работы, наверно, погонят меня.
Кэп присвистнул:
- Фига себе! За что?
- Всё за то же. Потому что – гей, - Артём налил пива в высокий стакан и взялся рассказывать: - Я после ординатуры работал в Москве, в Детской Республиканской. Мечтал стать великим хирургом, как Пирогов. А потом сдуру устроил каминг-аут. Коллеги отреагировали сносно, кто – поржал, кто - напрягся. Одна дамочка в душу стала лезть: расскажи что да как, как родители, кто твой бой-френд. Я уже решил: пронесло. Но через неделю меня вызвали в администрацию и заставили писать «по собственному желанию». Сказали: мы – не ханжи, но здесь же дети… А причем здесь дети, а? Я ж не педофил. Мне, ты сам знаешь, здорового бугая подавай... Но вякнуть мне не дали, выперли. Я вернулся в Брянск. Здесь начальству на работе всю правду выложил сразу, в первый день. Сказал: если берёте – берите. Если нет – скажите сразу… Сначала все нормально было. А теперь место зав. отделением освободилось. Я и не претендовал на него. Ясно, что - молодой, работаю без году неделю. Но, видно, коллеги во мне увидели конкурента. Подковерные интриги начались. Вызвало начальство. Снова носом ткнули, что – «пидор», да в детском отделении. И что кисть после ранения не разработана, поэтому я не все операции пока могу проводить. И что в командировку ездил из корыстных побуждений. …Короче, травля. Я должен в четверг плановую артропластику* делать пятилетней девочке. Там мамаша сложная, не давала разрешения на операцию, я ее месяц уговаривал. А теперь меня отстраняют. Всё – псу под хвост! – Артем махнул рукой с несчастным видом.
