— Ты не злишься?
— Нет. — И это была правда: если репортер загонит ее вне пекарни, у нее может начаться приступ. Но, несмотря на тяжелое утро, Слоан думал о ней. — Не беспокойся обо мне. Иди на работу. Когда репортеры уйдут, я уеду. Сегодня я могу не появляться в пекарне раньше одиннадцати.
Дрейк откашлялся.
— Можешь взять мою машину, Кэт. Мне она не нужна. — Он бросил ключи на стойку. — И спасибо за кексы. Я возьму парочку к себе. — Поглядев на Слоана, Дрейк добавил. — Постарайся не тупить.
Слоан вздохнул и осторожно поставил ее на пол.
— Тебе не нужна его машина. Я отвезу тебя. — Он положил несколько кексов на тарелку и налил сок. — Давай перекусим на улице.
Кэт последовала за ним на большую террасу, окружающую дом. Выбрав место с видом на океан, она не обратила внимания, что резкий морской бриз запутался в ее волосах и вызвал мурашки на коже. Разбивающиеся о берег волны успокаивали ее дрожь.
— Накинь. — Слоан протянул ей черную толстовку на молнии.
Сунув в нее руки, она закатала рукава.
— Разве тебе не пора на работу?
Он положил ей на тарелку кекс и взял себе.
— Скоро поеду. Но ты испекла кексы и было бы невежливо не попробовать.
— Мне следовало спросить, можно ли воспользоваться твоей кухней. Она просто невероятная. Именно так я бы оборудовала свою кухню, вплоть до двойных печей «Викинг». А этот огромный стол... — Боже. Кэт оборвала себя на полуслове. — Извини, я замечталась.
Слоан накрыл ее руку своей и погладил чувствительное место у основания большого пальца.
— Ты можешь делать на моей кухне что хочешь и когда захочешь, Кэт. Дрейк напугал тебя?
— Немного. Но я не паниковала. — Удивление заставило ее сердце забиться сильнее, а не приступ паники. — Он понравился мне. — Повернув руку так, чтобы их ладони встретились, она сжала его пальцы. — Мне жаль, что он болен, Слоан. Он сказал, вы давно знакомы. Наверное, тебе сейчас очень тяжело.
Мужчина отдернул руку и посмотрел на волны.
— Он спас меня. Как и многих из нас. А теперь мне говорят, что я ничем не могу ему помочь.
Теперь Кэт поняла. Дрейк умирал, и жесткие черты лица Слоана выдавали его внутреннюю боль. Он не общается с матерью, сестра мертва, а теперь умирает и друг.
Отодвинув стул, Кэт села на колени Слоана и обняла за шею. Мужчина был почти на голову выше ее и тяжелее килограммов на сорок, но она обняла его, словно могла защитить от боли. Положив голову ему на изгиб шеи, она погладила его массивное плечо.
После нескольких ударов сердца, он расслабился и обнял ее. Прижавшись к ней, Слоан провел пальцами по ее волосам.
— Что же ты делаешь со мной, котенок?
Кэт закрыла глаза, вдыхая его запах и борясь с неожиданным наплывом слез. Он действительно не знал.
— Это называется обнимать. Утешать.
Он судорожно вздохнул.
— Ты должна знать, что вынюхивают репортеры. Знаешь, я даже удивлен, что ты не в курсе. Теперь с гуглом ничего не скрыть.
Это так, но Кэт не понравилась охватившая ее ревность, когда она рассматривала фотографии Слоана с другими женщинами, поэтому она прервала свое исследование. Она не хотела знать эту сторону его жизни.
— Тогда расскажи мне. — Ей было неприятно видеть его таким: напряженным, раздраженным и отстраненным. Она не хотела так сильно переживать. Но, возможно, это было ей напоминанием — не переходить грань.
Когда-то она поверила в любовь до гроба, но кончина этой любви была ужасной. Так что Кэт больше не хотела пережить подобное.
Слоан тяжело вздохнул.
— Мужчина, убивший мою сестру, на этой неделе вышел из тюрьмы.
— Сара была убита? — Волна ужаса пробежал по ее телу.
— Изнасилована и убита. Но она всего лишь приемная дочь, приемыш. — Ярость и отчаяние появились в его глазах. — Тринадцать лет — такова цена ее жизни. — И теперь этот ублюдок на свободе.
Глава 4
Закончив очередной разговор по телефону, Слоан взглянул на Кэт. Она была бледна и смотрела в окно лимузина, пока они ехали к ее дому. Между ее ног была зажата кружка-непроливайка с кофе.
Сегодня утром все вышло из-под контроля. Он совершил ошибку, подпустив Кэт слишком близко. Он ведь не просто так воздвиг стены. Но как, черт возьми, он мог помнить об этом, когда она была в его объятиях и утешала его? Поэтому Слоан сделал единственное, что умел в совершенстве — стал холоден с ней. Сказал, что у него есть дела.
— Если появятся репортеры, сообщи. Я позабочусь об этом. — Он поморщился, кое-что вспомнив. — На следующей неделе я уезжаю в Южную Америку, но мой помощник справится с любыми проблемами.
Она кивнула, не глядя на него.
Черт.
— Я заеду за тобой в субботу в шесть часов, поедем на винный завод.
— Хорошо.
Ее ответ немного успокоил его. Она не собиралась отказываться от своего обязательства быть его «плюс-один».
— Я хотел, чтобы сегодня утром мы выспались. И если бы знал, что все обернется катастрофой, то не попросил бы тебя остаться.
Ему не нравилась эта ситуация. Обычно ей приходилось вставать до рассвета, чтобы открыть пекарню. А он прошлой ночью не давал ей спать, а потом его телефонный разговор разбудил ее.
— Не проблема.
Ее спокойный голос буквально резанул его.
— На самом деле ты не хочешь этого. Не сейчас.
Когда она отпустила его, в нем будто щелкнул выключатель.
Кэт обернулась.
Он вздрогнул, увидев ее уставшие глаза, под которым залегли тени.
— Чего ты хочешь от меня? Ты должен позаботиться о том, что произошло. Я поняла.
Он — тупой кретин. Кэт не заслужила такого обращения. Было легче сосредоточиться на самоконтроле, чем вспоминать о том, что эта девушка затрагивает те частички его души, которых не касалась ни одна другая женщина. Он не мог вспомнить ни одной своей подружки, которая пыталась бы утешить его. Они использовали его лишь для секса и получали взамен все, чего хотели.
Но не Кэт. Он не дал ей ничего, кроме уродливых кусочков своей души, а их уже было немало. Он не отвез ее в красивый отель, где она могла бы насладиться обслуживанием номеров, спа-процедурами и массажем. Нет, он потащил ее к себе домой, где она пекла кексы, как делала каждый божий день на работе.
В ярости на самого себя, он сказал:
— Мне больше понравилось, когда ты отдавалась мне.
На ее губах появилась улыбка.
— Я не сержусь на тебя. У тебя было плохое утро. Я просто стараюсь не мешать.
Ее слова поразили его.
— Боже, ты мне не мешаешь. — Так вот как с ней обращались родители — как с человеком, которого можно отвергнуть и игнорировать.
— Хватит. Все в порядке. — Лимузин замедлился и свернул к ее жилищному комплексу. — Спасибо за ужин и за все остальное. Увидимся в субботу.
— Тебе виднее. — Как будто он мог высадить ее и уехать, не проводив до квартиры. Когда Итан открыл дверцу, Слоан последовал за ней. — Десять минут.
Водитель понятливо кивнул и вернулся в машину.
Внутри кондо Слоан услышал, как бежит вода.
— Это душ?
— Там Келлан. Он еще на больничном. Диего на работе. — Она подошла к раковине и начала мыть чашку.
Он не мог оставить ее в таком состоянии. Когда он увидел Кэт на своей кухне, двигающуюся так, словно она принадлежала этому месту, он растаял. Но когда она начала обнимать его на террасе, обвила свое маленькое тело вокруг него, он поймал себя на том, что он цепляется за нее. Она нужна ему не только для секса, а для связи. Он просто... Он не знал, что со всем этим делать. Особенно с тем, когда она поняла, что Дрейк болен, и пекла ему кексы.
— Я забронирую для нас номер. Выберешь на свой вкус.
Кэт не подняла глаз.
— В воскресенье я должна быть на работе около половины пятого утра. Если хочешь заняться сексом в отеле, встретимся там, а потом я уеду.
— Черт, Кэт. — Разочарование заполнило его. — Я пытаюсь сделать для тебя хоть что-то хорошее. Возьми выходной.
— Извини, я не могу.
