Через несколько мгновений мы входим в комнату, и Эрик сажает меня на огромную кровать. Она больше, чем гигантская, потому что я никогда не видела ничего подобного. Она сделана для более чем двух человек, это точно.
— Чья это комната? — Спрашиваю я.
Я заметила, что в ней не так уж много мебели, только кровать и две тумбочки. Она чистая, но пустая. Она не похожа на остальную часть дома, которая кажется жилой. Даже стены здесь совершенно белые. Эта комната выглядит так, как будто ждет, когда кто-то её оживит.
— Никто никогда не останавливался здесь раньше, так что, думаю, ты назовешь её комнатой для гостей, — отвечает Эзра.
— Это хозяйская спальня, — поправляет Эрик.
— Да, наверное, так и есть, — соглашается Эзра. Его взгляд устремляется ко мне, когда я сажусь на краю кровати, свесив ноги.
— Ванная вон там. — Эрик указывает на дверь. — Я принесу тебе что-нибудь, во что можно переодеться
— Все в порядке. — Я останавливаю его. Я в штанах для йоги и толстовке. — Я бы все равно надела что-нибудь вроде этого в постель. — Минус лифчик, но я сниму его, когда они уйдут.
— Ты уверена?
Я снова киваю и думаю, в чем они могут спать. В моем воображении проходит поток образов, как я представляю их обнажённые торсы. Я возвращаюсь к реальности, когда Эзра издает тихий рычащий звук и Эрик шлёпает его по руке.
— Он часто так делает. Значит ли это, что я сделала что-то, чтобы разозлить его? — Спрашиваю я, когда смотрю между ними.
— Нет, он не так рычит, когда злится.
— Значит, у него другой рык? — Я дразню с небольшим смехом.
— Что-то вроде этого, — с завидным постоянством отвечает Эзра.
— Ну, наверное, мне надо поспать, — вздыхаю.
Я не сонная, а должна быть. Мой мозг не хочет отключаться, и более того, я не хочу, чтобы они оставили меня здесь одну, потому что это неправильно.
Я вспоминаю, что сказала Джульетта, и, может быть, мне стоит успокоиться. Я просто не могу перестать думать о том, что принесет завтрашний день. Нужно будет разобраться с делами, а главное — с пропавшими женщинами.
— Хорошо, если тебе что-нибудь понадобится, просто позови, и мы зайдем, — говорит Эрик.
Он хватается за плечо брата, чтобы вытащить его из комнаты.
— Подождите! — Я прыгаю с кровати. — У меня есть один вопрос.
— Ты можешь спросить нас о чем угодно, — говорит Эзра.
Я решаю задать вопрос, который меня гложет.
— Думаете, я ваша пара? — Я слышала кое-что из того, что сказали Бишоп и Кейн, прежде чем они поняли, что я не сплю.
— Да, — они оба подтвердили одновременно. Мне хочется улыбаться, но я не могу, потому что знаю, что даже если то, что я о них прочитала, неправда, они никогда не будут моими.
Я думала, что услышать, как они скажут «нет», будет больнее, или, может быть, только один из них подтвердит мои подозрения — это самое худшее. Но я не могу быть той, кто разрывает этих братьев на части. Я не смогу выбрать и никогда не попрошу их об этом.
Что означает только одно: мне придется уйти.
Глава пятая
Эрик
— Мы что, будем стоять здесь всю ночь? — спрашивает Эзра, расхаживая.
— Какой у нас есть выбор? Она не совсем пригласила нас в свою постель. — Я сжимаю переносицу и пытаюсь остановить чувства.
Эзра останавливается и смотрит на меня, и я смотрю вверх, чтобы увидеть мою собственную тревожную боль, отраженную в его глазах.
— Она наша половинка, твоя и моя. Я не знаю, как это сработает, но я знаю, что даже такое расстояние заставляет меня чувствовать себя неловко. Ты что, не слышишь?
— Конечно, я слышу, — говорю я, делая шаг навстречу ему.
Звук её мягкого дыхания, её теплое сердцебиение, и гул внутри нее, который зовет меня. Это может быть так же громко, как толпа на стадионе, потому что я так настроен на нее.
— Тогда ты понимаешь, что меня тянет к ней, и я не могу больше сдерживаться.
— Тебе нужно поспать, — говорю я, протягивая руку, когда он идет к двери. — Нам обоим.
— Как мне с этим спать? — Он жестикулирует к члену, и я закатываю глаза.
Мой собственный член твёрдый впервые за сто лет, но тогда все, что мы могли сделать, это подрочить. Сейчас у нас впервые в жизни появляются мысли погрузиться в теплую, мокрую киску, но мы должны держать всё под контролем. Я чувствую все его желания, как будто они мои собственные, но теперь, когда наша пара здесь, все усложнилось. Не только её тело зовет нас, но и её кровь. Она пахнет как кондитерская фабрика, и я могу только представить, насколько сладкой она будет на вкус.
— Может, нам стоит позвонить Бишопу, — предлагаю я, и Эзра выглядит злым.
— Может, нам стоит пойти туда и потребовать то, что принадлежит нам.
— Ты сделаешь это? — Я бросаю вызов. — Ты бы выбил эту дверь и взял бы ее, как животное? Может быть, ты недостаточно хорош, чтобы быть её парой.
— Следи за языком, — говорит он, приближаясь ко мне. — Я бы никогда не причинил ей вреда, ты же знаешь. Я просто говорю, что так и будет, так почему же мы боремся с этим? Она моя, как и твоя, и переплетение наших путей предначертано.
— Так говоришь ты, — отвечаю я, но даже я знаю, что это неправда.
— Лжец. — Он делает шаг ближе ко мне и к двери. — Ты чувствуешь это, брат. Ты хочешь её так же сильно, как и я. — У него низкий голос когда он шепчет мне. — Она зовет нас.
Моя рука тянется к дверной ручке. Я прикасаюсь к ней, чтобы удержать его подальше, но медленно поворачиваю, пока не слышу, как она щелкает. Наши глаза остаются закрытыми, когда я молча позволяю двери открыться позади меня.
— Что происходит? — Я почти шепчу самому себе, потому что все мои действия находятся вне моего контроля. Я не хочу идти туда и забирать ее, но мое тело не дает мне выбора.
— Ты наконец-то позволяешь вампиру в тебе вести за собой, — говорит Эзра, когда его глаза темнеют.
Он проходит мимо меня, но вместо того, чтобы оттолкнуть меня с дороги, он берет меня за запястье, ведет с собой в комнату и закрывает за нами дверь. Мы молча идем туда, где лежит Дав, и её аромат окружает нас. Я был неправ, лишив кого-либо из нас удовольствия быть так близко, и от её вида рот увлажняется.
Эзра смотрит на меня, и наша молчаливая связь никогда не была такой острой. Раньше я мог понять, что он хочет, чтобы я сделал, но сейчас я чувствую, как будто читаю его мысли. Он хочет, чтобы я лег с ней на кровать, пока он ложится на другой стороне. Где-то в затылке я задаюсь вопросом, нормально ли это, но он настолько маленький и незначительный, что я решаю проигнорировать его.и
Дав лежит на спине в середине кровати, так что каждому из нас легко и естественно занять свою сторону. Я ложусь рядом с ней, я замираю, когда её рука тянется ко мне.
— Эрик, — шепчет она, но я вижу, что её глаза все ещё закрыты. — Эзра.
Я смотрю на Эзру, и к нему она тоже тянется. Она грезит о нас и зовёт нас по именам.
— Сладкая и сахарная, — говорит Эзра, и, к моему удивлению, Дав тянется к нему.
Моя рука ведет по её бедру, и при моем прикосновении она их открывает. Леггинсы плотно прилегают к ней, но бедра поднимаются в отчаянной нужде.
