Я кивнула. Конечно знала. И так же знала, что по его приказу сделали с Марком. А еще знала, как сильно сестра, его за это ненавидит.
— Я не могу предложить тебе простых отношений. Не смогу сводить тебя в ресторан или в кино. Понимаешь? Пока я не решу свои проблемы, нельзя чтобы кто-то узнал о тебе… Но и отказаться не могу. Может и хотел бы… Хотя так и следует поступить, но не могу.
— Моя семья тоже не одобрит наши отношения, — тихо призналась ему. — Что же нам делать?
— Ты бы согласилась… Смогла бы, чтобы наши отношения были тайными? Знаю, это звучит ужасно, и ты не заслуживаешь такого.
Я задумалась. Что выбрать: тайные встречи с Гришей или ненавистное одиночество?
— Давай попробуем… Тайно, — последнее прошептала еле слышно.
— Ты понимаешь, что такие отношения могут затянуться? Я не знаю, сколько мне понадобиться времени, чтобы все уладить. Месяц, два, полгода… Ты сможешь так? Если не уверена, лучше сейчас откажись. Потому что потом я тебя уже просто не смогу отпустить, — он сделал глубокий вдох. — Да кого я обманываю. Я уже не могу тебя отпустить. Как засела в голове с первой встречи, так и не отпускаешь.
Обняла его крепко и в шею уткнулась, чтобы не показать, как сильно меня тронули его слова.
— Давай попробуем, — шепнула на ушко. — Я буду ждать столько, сколько понадобиться.
«Только бы ты спас меня от одиночества» — подумала, но вслух не сказала.
— Тебе пора идти, — сказал Гриша, опуская меня пол. — Надя начинает переживать, что тебя долго нет.
Он крепко обнял меня, а я прижалась в ответ к этому сильному мужчине.
— Я позвоню тебе, — сказал он мне в макушку. — Иди, а то застрянем тут еще на несколько часов.
Встала на носочки и поцеловала Гришу в губы.
— Буду ждать.
Быстро выскочив из каморки, перевела дыхание и пошла в сторону кинозала.
— Откуда у тебя этот синяк? — спросила племяшка, когда мы были уже дома. Девочка поедала любимый пирог и рассматривала меня.
— Какой синяк? — удивленно переспросила ее.
— Вот здесь. На шее, — она указала в район своей ключицы. — У мамы однажды тоже такой был. Она сказала, что ударилась, когда в кладовке убирала. Ты тоже ударилась?
Встала и прошла в ванную. Когда мы пришли из кино, я быстро помыла руки и побежала переодеваться. Даже в зеркало не посмотрела.
Сейчас понимаю, о каком синяке она говорила. Всю шею покрывали мелкие отметены, но они не бросались в глаза. А вот тот, что чуть выше ключицы, был слишком яркий и заметный.
Что там Надя сказала? Что у мамы тоже такой был? Ну-ну! Ударилась она, как же.
Гриша так и не позвонил. Но писал много сообщений. А мне очень хотелось услышать его голос. Но лежа в кровати, я все равно радовалась каждой весточке от него.
В кинотеатре он так и не сказал, что собирался сделать с официантом. А я и не вспомнила. Пришлось сейчас выпытывать. Соколов не признавался. Но я была настойчива. Тогда он попросил прислать фотографию, во что я сейчас одета.
Ночь на дворе и он прекрасно знал, что я лежу в кровати.
Подошла к большому зеркалу, направила телефон и сделала несколько снимков. Короткие пижамные шортики и майка, показались слишком откровенными. Выбрала лучшее фото и быстро нажала «отправить».
Сообщение было прочитано. А потом пришел ответ. Наверное, я покраснела от макушки до самых пяточек.
Гриша прислал фотографию. На снимке было видно только то, что находилось ниже пояса. Он сидел в кресле, ноги уходили под стол, а в самом центре снимка — ширинка… С большим и очень заметным бугром.
Я нервно сглотнула и прикрыла глаза. Прав оказался Гриша — это какое-то наваждение.
Мы еще немного переписывались, а потом я уснула, так и не прочитав очередное «входящее».
Утром Надя попросилась в парк, который находился не далеко от нашего дома. Пока тепло, там работали аттракционы. Но с наступлением холодов «царство веселья» закрывалось.
Позавтракав, мы решили пройтись пешком. Погода была отличная. Поэтому в парке оказалось очень много народа.
Надя резвилась, как могла. Кажется, она испробовала все аттракционы, подходящие ее возрасту. А некоторые — дважды.
— Девушки, хотите проверить, насколько вы храбрые? — к нам подошел парень лет шестнадцати. — Приглашаем в комнату страха, — и протянул нам листовку.
— Мне кажется, это не лучшее развлечение для детей, — с сомнением приняла брошюру.
— Она для детей. Там нет ничего такого. Приходите, — он улыбнулся и пошел дальше.
— Сонь, ну давай зайдем. Это же так интересно.
— Надюш, мне мама потом голову оторвет за это.
— А мы ей ничего не скажем, — заискивающе сказала девочка. — Это же так классно. Я вот ничего не боюсь! Ну давай зайдем? Ну пожалуйста.
Надя продолжала упрашивать и я сдалась.
Комната страха находилась дальше от остальных аттракционов. Наверное, поэтому они запустили промоутера.
В комнате страха было темно. Только в углах была разноцветная подсветка. Это скорее напоминало музей ужасов. Со стен свисали пауки, в углах стояли фигуры монстров, проходы закрывали муляжи паутины.
Вот за один такой муляж Надя зацепилась сережкой. Мы остановились. Я присела перед ней на корточки и аккуратно начала распутывать.
В следующее мгновение почувствовала сильный удар по голове, а дальше темнота.
Глава 5
Григорий
«Мелкая чертовка» — с восхищение подумал, отключая будильник и рассматривая заставку телефона.
О да, чертовка моя вчера удивила. Никак не ожидал, что скинет фотку. Думал, испугается.
А тут сидим с «коллегами по цеху», обсуждаем организацию ближайших гонок и тут на тебе — фоточка. Чуть ширинку не порвал.
До сих пор поверить не могу, что она согласилась на тайные отношения.
Бабам же, что надо? Цветы, рестораны, цацки всякие и мужиком своим хвастаться перед подругами.
А эта согласилась!
Хотя понять можно причину. Представляю, что будет, если Савина узнает про нас. Даже если узнает, пусть только попробует что-то вякнуть на Соню. Можно было бы грохнуть или разорить — да Надю жалко. А вот нервы потрепать запросто.
Вчера долго обсуждали предстоящие гонки. Желающих набралось не мало. Пришлось даже отсеивать. Естественно профи взяли, а вот обезумевших на адреналине мажоров, пришлось сортировать. Решали, кому приплатить, чтобы мероприятию не мешали.
Мужики потом в «загородный дом» поехали. Моему отказу удивились, но настаивать не стали — дамы ждали.
А я теперь мужик не свободный. Даже смешно, как-то.
Заварил себе кофе и налепил бутербродов.
Вспомнил Софийкин пирог — чуть слюной не захлебнулся. Умеет все-таки девчонка готовить. Надеюсь, вскоре попробую и другую ее стряпню. И только…
Фантазия тут же разбушевалась. Как мы могли бы вчера хорошо провести время в каморке кинотеатра. Штаны бы с нее снял, на руки подхватил и к стене прижал. Или даже штаны не снимал, а приспустил, к стенке бы ее развернул, волосы на кулак… Ох и насадил бы себя.
Бутерброд встал в горле, а член в шортах. Сделал пару глотков кофе и пошел холодный душ принимать.
Ледяная вода успокоила тело, но не фантазии. Ну и на том спасибо. Фантазии мы с Сонькой воплотим и желательно в ближайшее время.
Когда выходил из душа, услышал звонок телефона. Не вытираясь, завязал полотенце на бедрах и пошел в комнату. Звонила моя чертовка. В последний момент успел принять вызов:
— Привет, чертовка, — с улыбкой ответил ей.
— Гриш, — тихий голос и всхлипывания насторожили. — Гриш! — снова повторила она.
— Сонечка, что случилось? — от ее слез, во мне просыпалась жажда убивать.
— Гриш, Надя пропала! — совсем расплакалась она.
— Сонечка, ты где? — спокойно спросил ее, но она продолжала рыдать. — Соня! Соберись! — рявкнул на нее, а тошно стало мне. — Ты где?
— В парке около моего дома. Возле комнаты страха.
