Состоялся же он в армии, куда я угодил, поскольку ни денег, чтобы откупиться, ни высшего образования (на тот момент), ни блатных родителей у меня не было. Мать с отцом умерли, когда был совсем маленький, едва пять исполнилось. Мне говорили потом, что в тот год в нашем селе человек десять не стало. Какая-то лихорадка из Африки, диким чудом занесенная в саратовскую степь. Даже карантин объявляли, никого не выпускали и не впускали, а местных заставляли маски себе трикотажные шить и только в них, если кому в магазин надо или на почту, выходить. По ночам – комендантский час, по улицам – патрули военные. Если встретят кого – принудительно домой, а парочку пьяных мужиков так отколошматили саперными лопатками, что тем долго пришлось отлеживаться.
Так угодил я на воспитание к родной (младшей) сестре моей мамы, Анастасии. Была она женщина добрая, хотя у самой трое дочек. Но те уже были взрослые, школу окончили да в город уехали, в областной центр. Потому ей одиноко было, а тут такое вдруг. Ну, и стала меня воспитывать, как родного. Когда же пришла повестка, помогла собраться в военкомат, поцеловала, обняла и перекрестила на прощание. Так я отправился в путь-дорогу.
– Коля… не торопись, пожалуйста, куда ты несешься? – Шепчу, снова вернувшись в реальность.
– Я… уже скоро… извини… ты такой горячий и тугой внутри…
– Ну, хорошо, – отвечаю ему и снова расслабляюсь, чтобы чуточку продлить момент соединения наших тел.
Коля, любимый мой Коля кончает в меня, делая несколько резких, но все-таки осторожных движений. Внутри себя я ощущаю несколько мягких ударов – это выстреливает его сперма, чтобы потом раствориться во мне и немного вытечь наружу. Пока она начинает своё движение, я помогаю себе достичь удовольствия и выгибаюсь от сотрясающих меня сладких приступов…
Мы лежим теперь, счастливые и довольные, и я невольно погружаюсь в дрему, зная о том, что Коля теперь пойдет курить на балкон, потом принимать душ, после сядет пить кофе с молоком и сёрфить по интернету. Но прежде, чем уснуть, лежу и вспоминаю. Да, мне тот жаркий июльский день, когда я заступил в ночной наряд, надолго запомнился. Шел третий месяц моей службы, и усталость после каждого дня была просто ошеломляющей. Я в жизни так много не работал. Именно это слово, не другое. Потому что в армии новобранец – он кто? Бесплатная трудовая сила. И никакие законы никогда этого не изменят, разве что все станут поголовно контрактниками. Что вряд ли. Кто станет тогда генералам дома строить?
Тот лейтенант, звали его Виталий, прибыл в нашу часть недавно. Прямиком из училища, где ему и присвоили второе офицерское звание. Не знаю, за какие такие заслуги. Может, положено у них там такое, а может, учился он хорошо. Только в первую же неделю, как Виталий стал командовать нашей ротой, я ощутил на себе пристальных взгляд его серых глаз, наблюдающих за мной из-под козырька фуражки.
Уж чем я его так заинтересовал, до сих пор представления не имею. Вроде бы обычный. Если описывать, портрет получится, наверное, не слишком выразительный. Смуглый, роста чуть выше среднего, стройный, с большими карими глазами под загнутыми пушистыми ресницами и пухлыми мягкими губами. Мне вообще часто говорили в юности, что я больше похож на мальчика, чем на бойца. И даже в армии прозвали Чижиком. Просто однажды кто-то увидел, как я возле кухни голубей с воробьями кормлю, насыпая им пшена. Специально выпросил у повара. Так и прилепилось ко мне это – Чижик.
Да ещё форма оказалась мне не по росту. Слишком велика. Каптерщик посмотрел на меня, когда её выдавал, прикинул что-то в уме и брякнул на стол комплект. Оказалось – он предназначался для парня под два метра ростом. Пришлось потом эту форму ушивать да подгонять, поскольку с первых месяцев службы мое и без того стройное тело лишилось ещё нескольких килограммов.
Наверное, это была ещё одна причина, отчего я Чижиком стал. Форма болтается, глаза добрые, птичек кормлю. Курить не пробовал, с женщинами не встречался, водку пил только на выпускном, да и то пару рюмок. Этакое сплошное недоразумение. Одним могу гордиться: пока у тётки жил, много чему по хозяйству научился. И офицеры, прознав о моих способностях, часто забирали к себе домой для различных ремонтных надобностей.
В тот самый жаркий июльский день я крупно залетел. Вернее, не сказать, чтобы очень крупно, но по-глупому. Был у нас в полку один недостроенный ангар. Кажется, возводить его начали, поскольку предполагалось получить новую боевую технику. Но что-то не срослось, и стройку заморозили. Поскольку оказалась она без крыши, одни стены, то со временем густо поросла травой и кустарником. Туда парни и ныряли в течение всего срока службы: это называлось «пар выпустить».
Забирались в самые дебри строения и дрочили там на свежем воздухе. У кого фотография любимой девушки, у кого порно-журнальчик, самые богатые обзаводились простенькими смартфонами с интернетом. Я тоже порой заглядывал в тот ангар, уединялся там, а минут через сорок шел обратно, довольный жизнью. Как говорится, солдат дрочит – служба идёт.
В тот день я расположился на прогретых солнцем кирпичах, снял штаны, взял в руку свой член и принялся фантазировать. Не знаю почему, но с юности у меня в голове только мечты о парнях. Девушек к сладких грезах не бывало. Сегодня я решил представить себе, как занимаюсь сексом с тем самым новеньким, лейтенантом Виталием. Как подхожу к нему, сидящему на стуле в штабе, полностью обнаженный, стыдливо прикрывая ладошкой бритый лобок и хозяйство под ним…
– Рядовой Чижик! – Вдруг послышался неподалеку требовательный командный голос. Я вскочил и, с трудом натянув штаны, выскочил из укромного уголка. В метре от ангара стоял… тот самый лейтенант и пристально смотрел на меня. Провел взглядом и вниз, усмехнулся.
– Товарищ лейтенант, рядовой Пахомов по вашему приказанию прибыл! – Приложил я влажную от слюны и собственной смазки руку с пилотке, вытянувшись перед офицером.
– Что ты здесь делаешь?! – С хитринкой спросил тот.
– Я… ну…
– Ясно. Короче, рядовой. У меня есть к тебе деле личного свойства. Ты, говорят, плотничать умеешь?
– Есть немного.
– Вот и отлично. У меня в квартире, которую я снимаю в городке, перекосило дверь на балконе. Дует сильно. Значит, так. Сегодня ровно в 18.00 я приду за тобой в казарму, и отправишься со мной, – приказным тоном сказал лейтенант.
– А инструменты? – Спросил я.
– Всё имеется. Свободен.
– Есть! – Ответил я и помчался в сторону казармы.
Насколько я понял, лейтенант Виталий сделал хитрый ход, иначе бы так просто меня к нему, да ещё вечером, то есть на ночь глядя, не отпустили. Он каким-то образом договорился с дежурным по части, чтобы заполучить меня в своё распоряжение. А ещё о том, что я пробуду у него до утра, поскольку якобы работы много, а отправлять бойца в часть поздно вечером – нецелесообразно.
Ровно в 18.00 я уже стоял возле казармы. Подкатил «УАЗик», за рулем которого сидел лейтенант.
– Садись, – кивнул он. Я разместился позади, и мы поехали.
Город, рядом с которым расположена наша часть, – это райцентр, тут живет около сорока тысяч человек. Это нам на занятии по политинформации рассказывали. Ещё про историю населенного пункта и что-то ещё, я не запомнил. Знал только, что у многих офицеров там есть квартиры в аренде. Они так делают, чтобы не заселяться в полковое общежитие – то ещё тараканье царство. Да и аварийное оно, крыша там течет и прочие проблемы. Потому все, кто желает приличной жизни, обосновываются в городке, а в полк ездят на личном транспорте. Или на маршрутке – местные власти специально для военных её организовали.
Вот и лейтенант Виталий не стал исключением. Едва прибыл, как сразу арендовал однокомнатную квартиру на третьем этаже кирпичного двухподъездного дома. Довольно старого, постройки примерно середины прошлого века, но в довольно приличном состоянии. Когда мы вошли туда, офицер отправил меня на балкон, приказав взять чемоданчик с инструментами, стоявший в прихожей. К моему визиту хозяин явно приготовился.
