- Сексуальный шрифт, - заметил он.
- Сексуальная книга.
- Послушай, Би... - сказал Бен и присел на краешек кровати. - Я хотел сказать тебе, что мне очень жаль, что мы не занялись с тобой сексом тогда в колледже.
- Так ты об этом жалеешь?
- Это, во-первых, - сказал он. - Генри попросил меня не встречаться с тобой, потому что он боялся, что я тебя брошу, и тогда бы Клаудия убила его за это.
- Мне нравится, что моя личная жизнь была устроена тобой и Генри, а не мной.
Бен поморщился.
- Да, добавь это в список вещей, за которые я хочу извиниться.
- Я послала тебя ко всем чертям, не так ли? - спросила Беатрис с озорным блеском в глазах.
- Я думаю, твои последние слова были "Ты оплошал как мужчина", - сказал Бен. Он помнил эти слова, словно она сказала их вчера. Они засели в его голове, и он поклялся там и тогда, что больше никогда не оплошает, как мужчина.
Теперь была очередь Беатрис хмуриться.
- Я так сказала?
- Ты так сказала.
- Ну, я была голая, предлагая тебе каждую частичку своего тела, внутри и снаружи, а ты отверг меня.
- Я предпочитаю думать об этом, как об акте высшего героизма самопожертвования, потому что у моего лучшего друга никогда до Клаудии не было серьезных отношений, и он постоянно переживал, что все испортит с этой женщиной, которую он считал своей родственной душой с момента их встречи.
- Родственной душой?
- Он более романтичен, чем можно ожидать от парня, который ходит с торчащей из штанов резинкой от трусов.
- А также умнее, если любил Клаудию так сильно с самого начала.
- Да, он хороший парень. Самый лучший. Довольно сложно сказать парню, который был твоим лучшим другом на протяжении всей учебы в колледже, "нет" в ответ на простую просьбу: не трахать младшую сестру его девушки.
- Я поняла. Правда. Оно и к лучшему. Ты, наверное, переспал бы со мной и забыл, как Генри и опасался. - Беатрис усмехнулась, улыбка, которая дала понять, что она просто издевается над ним.
- Но я не переспал с тобой, и я никогда не забывал тебя.
Улыбка Беатрис померкла на мгновение, а затем вернулась с новой силой. Комбинация её сияющей белоснежной улыбки и тёмной бронзовой кожи практически ослепила его. Он хотел увидеть эту улыбку ещё миллион раз перед тем, как умрет. Хотя бы миллион.
- Так... что мы должны делать? - спросил Бен. Беатрис закрыла ноутбук и убрала его на прикроватный столик.
- Заново познакомиться, - сказала она. - И заняться сексом, если ты в игре. У меня, вроде как, сроки поджимают.
- Ты серьезно?
Беатрис кивнула.
- Я серьезно. Это ни к чему не обязывающий секс. Я даже не заставлю тебя покупать мне цветы после. Подумай над этим, пока я буду в ванной.
Она ушла в ванную комнату и оставила его сидеть одного на краю её кровати.
Бен сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Она сказала подумать над этим. О чем тут думать? Секс с самой прекрасной женщиной в мире? Да, пожалуйста. Но опять же... она сказала - это работа. Только работа. Ничего больше. Он хотел быть работой? Член на прокат? Он отрекся от женщин на целый год, ведь так? Но ведь, он отрекся от них, потому что знал, что ему нужно закончить с Беатрис, прежде, чем начать встречаться с кем-то ещё. Как он мог закончить с Беатрис, если кончать собиралась она?
- Быть с Би... или не быть с Би? - спросил Бен сам себя.
Беатрис вышла из ванной и встала перед ним. Её халатик был приоткрыт ровно настолько, чтобы были видны округлости груди.
Кого он обманывал?
- Давай сделаем это, - сказал Бен.
Беатрис ухмыльнулась.
- Хорошо. Спасибо тебе, - ответила Беатрис. - Давай поговорим о книге. Она называется УЧЕБНИК и рекламируется как "Удовольствие от секса для поколения Y".
- Что значит поколение Y?
- Мы.
- Понятно.
- Это "модный" справочник о сексе, - сказала она, делая в воздухе кавычки. - Большинство учебников о позах в сексе используют много формальных терминов - пенис, вагина, куннилингус, оральная стимуляция. УЧЕБНИК использует слова, которыми пользуемся мы - влагалище, член, хер, минет, куни и так далее. Глава четыре называется "Трах пальцами для Веселья и Пользы". Это делает петтинг более доступным.
- Доступным?
- Хочешь попробовать "ligotage"?
Бен почесал затылок.
- Звучит устрашающе. Это не то, что делали некоторые короли тем людям, что их разозлили?
- Это означает «связывание» [3]. Веревка. Наручники. Ничего пугающего. Видишь, как слово может изменить твое видение сексуального действия?
- А, бондаж. Это хорошо. Но я оставил свои наручники дома.
- Очень плохо, - сказала она, подмигнув ему. Это подняло температуру его тела на десять градусов. И не только температуру. - Но мы пройдемся по основам на этой неделе. В книге 25 позиций. Нам необходимо попробовать около 5 для справедливой оценки.
- Пять? - Бен пытался скрыть свое разочарование. Он был так возбуждён, что был готов попробовать все пять только сегодня ночью.
- Может больше, если у нас будет время. Я знаю, ты очень занят на этой неделе. Не хочу злоупотреблять твоим членом.
- Можешь злоупотреблять. Пожалуйста.
- Начнем?
- Я прямо сейчас умру, если мы этого не сделаем. Буквально.
Беатрис засмеялась.
- Я не могу быть виновницей твоей смерти.
Она сбросила с себя халатик так небрежно, что он сначала даже не понял, что под ним она была абсолютно голая. Когда девушка наклонилась убрать покрывало с кровати, Бен практически потерял сознание при виде ее идеальной попки и намека на выглядывающие лепестки её губ между ног. Он будет внутри неё... скоро. Не достаточно скоро.
- Вау, - сказал он, рассматривая её тело.
- Вау?
- Я имею в виду, у тебя есть татуировка. Я не знал, - сказал Бен.
Она повернулась к нему спиной.
- О, это мой шмель. Он у меня уже несколько лет, - пояснила она, указывая на тату на левом плече. - Он является символом колонки Мисс Би Хэвен.
Бен начал было говорить: "Я знаю", но вовремя вспомнил, что она не знала о его одержимости читать её колонку. Он не был уверен, польстит ей это или же она сочтет, что это жутко. Что, хотя бы раз в неделю он читает её статьи и мастурбирует над картинками, вызванными ими в его воображении. Видеть ее обнаженной сейчас прямо перед ним - от этого тускнеют все его фантазии. Он забыл, насколько она красива. Он больше никогда этого не забудет.
Бен начал снимать костюм. Он оставил пиджак в своём номере, поэтому ему оставалось избавиться от галстука, оксфордской рубашки, ремня, туфлей, носков, брюк и боксеров.
- Проклятье, я ненавижу одежду, - сказал он и дернул за галстук.
