— Ты думала обо мне, трахающем тебя вот так, Селена? Скучала по тому, как мой член наполняет тебя? — она быстро кивнула, зажав зубами нижнюю губу. — Очень хорошо. Я буду трахать тебя так жестко, что ты не уйдешь от меня в следующий раз.
— В конечном счете мне все равно придется уйти, Ремингтон.
Я постарался подавить раздражение, которое вызвали ее слова, и бросил на нее грозный взгляд, чтобы она замолчала. Она посмотрела на меня в ответ, ее лицо светилось вызовом и возбуждением. Мне нравилось это.
— Теперь ты только возбуждаешь меня этим свирепым взглядом. Ты злился, когда я ушла? — спросила она, проскользнув руками между нашими телами, чтобы обхватить мои яйца. Я раздвинул ноги шире, предоставляя ей лучший доступ. Она легонько потянула за яйца, пока держала меня в плену этими свои зачаровывающими глазами.
— Я был очень зол. Сейчас я просто хочу показать тебе, что ты теряешь, и убедиться, что я, черт возьми, единственный о ком ты будешь думать, после того, как я закончу заявлять свои права на то, что принадлежит мне.
Ее рука двинулась дальше и кончиком пальца она нежно прошлась по моему анусу и яйцам, и мой член напрягся еще сильнее.
— Боже! Сделай так еще раз, — прорычал я.
В этот раз ее прикосновения были смелее. Она провела пальцем между нашими телами, смазала его и скользнула обратно, лаская меня, а затем нежно протолкнула пальчик внутрь.
Я тяжело дышал, мое тело было как чертова бомба, готовая в любую секунду взорваться. Я забыл, что был зол, забыл, где я. Уверен, что не смог бы вспомнить, как меня зовут, и если бы я стоял, то уже лежал бы на полу кровавым месивом. Никто никогда не прикасался ко мне так раньше.
— Так ты прощаешь меня? — спросила она.
Я постарался сконцентрироваться на этой женщине, которая уничтожала все оставшееся у меня самообладание.
— Ты уничтожила меня, Селена, — задыхаясь, произнес я. — Я уже не могу стать тем, кем был, потому что ты сделала… это… со… мной.
Не в силах контролировать себя, я схватил ее за руки, и, удерживая одной рукой за запястья, начал быстро и сильно вдалбливался в нее. Расцепив ее ноги, обхватывающие мои бедра, я согнул их и прижал к ее груди, затем забросил себе на плечи и наклонился поцеловать Селену, продолжая входить и выходить из нее.
— Это, ох, Господи, Боже, Ремингтон, ты так хорошо ощущаешься во мне. Такой огромный. Сильнее, пожалуйста. Жестче, — выдохнула она.
Боже, она такая же ненасытная, как и я.
— Руки к изголовью, — она сделала, как я велел. Я изменил свое положение между ее бедер. — Я собираюсь трахнуть тебя жестко, Селена. Ты будешь вспоминать об этом в течение всего дня.
Не дав ей возможности ответить, я снова начал вдалбливался в нее жестко и быстро, ее спина выгибалась над кроватью, встречая мои толчки. Ее стоны стали громче, а затем она выкрикнула мое имя, всхлипывая и дрожа подо мной. Эти эротичные звуки стали моей погибелью. Я вонзился в нее еще два раза, и дрожь прошла сквозь меня, угрожая разорвать на части. Именно тогда, мне захотелось забраться ей под кожу, чтобы она была рядом всегда. Мое тело обмякло, но я постарался убрать с нее половину своего веса и, тяжело дыша, зарылся лицом в ямку у основания ее шеи — мое любимое место. Она обхватила меня руками и ногами и вздохнула, ее мягкие изгибы прижались к моему твердому телу.
— Это ощущалось… это было даже лучше, чем наш секс раньше, — сказала она, пытаясь отдышаться.
— Так и было. Что же мне с тобой делать, Селена? — пробормотал я, повторяя те же самые слова, которые она сказала мне некоторое время назад. Я вышел из нее, взял член в руку, чтобы снять презерватив, и замер.
Дерьмо! Чертова резинка порвалась.
— Что случилось? — спросила она, глядя на меня, а затем вниз на мою промежность. Ее глаза округлились. — Неудивительно, что в этот раз ощущения были другими. Гораздо лучше, — быстро добавила она последнее предложение.
Я кивнул, мысленно матерясь, отправился в ванную, чтобы выбросить презерватив, и вернулся в комнату. Я был так увлечен своей потребностью в ней, что не мог остановиться и подумать. Все что я знаю, это то, что погрузится в нее своим членом почти как исцеление для меня. Но что если она забеременеет? Она принимает противозачаточные?
Она, казалось, прочитала мои мысли.
— Я чиста и принимаю таблетки, потому что они помогают мне во время месячных и… — она замолчала и, смутившись, закрыла лицо руками. Эта женщина сплошное противоречие. В какой-то момент она смелая, забавная и робкая, а в следующую секунду милая. Я убрал ее руки от лица и погладил ее покрасневшие щеки костяшками пальцев. Наклонился и поцеловал ее в лоб, оценив ее самоотверженность в данной ситуации.
— Я тоже чист. Я не спал с женщинами очень долгое время, — от моего признания ее глаза округлились. — У меня не было времени. В перерывах между заботой о требовательном пятилетнем мальчике, рисованием, помощью матери с винным заводом и управлением отелем мне было не до отношений.
— А что касательно твоих потребностей, ну ты знаешь… э… — она покраснела еще сильнее, и ее взгляд переместился на мою промежность.
Я рассмеялся. Она была невинна во многих вопросах.
— У меня есть другие средства. У меня очень талантливые руки, ma belle, — я подмигнул ей и она рассмеялась. Я притянул ее в свои объятия, глазами исследуя татуированную кожу на животе и проводя пальцами по шраму. Она задрожала, прижимаясь ближе ко мне, и вздохнула.
Мир прекрасен.
Я не позволю этой женщине ускользнуть от меня. Видимо, никогда.
Селена
Вау. Просто офигеть, вау! Секс с Ремингтоном — это совершенно новый уровень приключений. Я побрила ноги и подмышки до идеально гладкого состояния и убедилась, что область бикини тоже чиста. Мне совершенно не нужно, чтобы показался какой-нибудь волосок. Затем скользнула в свои темно-синие джинсы.
Надев пару черных балеток, я схватила свою сумочку с комода и вышла из комнаты, чувствуя себя легко и счастливо, впервые за долгое время.
Когда я спустилась вниз, Ремингтон стоял, облокотившись на стойку администратора, и разговаривал по телефону. Он поднял взгляд, выпрямился в полный рост и с восхищением наблюдал, как я приближаюсь к нему, покачивая бедрами немного сильнее обычного.
Несколько секунд спустя, он засунул телефон в карман джинсов и направился мне навстречу, его взгляд не отрывался от моих губ. Схватив меня за бедра, он подтолкнул меня назад, пока моя спина не коснулась стены, и прижался ко мне своим крепким телом. Я подняла ноги и обхватила его бедра; одновременно из его горла вырвался низкий рык и его губы обрушились на мои. Он целовал меня так, словно это не он провел большую часть ночи и утра, поглощая меня. Отстранившись, он обхватил мое лицо ладонями и стал ласкать мою нижнюю губу большим пальцем.
