Малиновка улетела, оставив после себя дрожащую ветку.
Кайсё любил говорить: "Под небесами всё имеет смысл. Даже полёт малиновки".
Лейд посмотрел наверх. Пронзительная синева, расчерченная безмятежностью ленивых облаков и алые всполохи полуголых ветвей над головой.
Осень в этом году оказалась неожиданно красивой. Поразительно красивой, засыпав весь мир вокруг волшебным золотистым ковром. Под ногами всё было жёлтым, а наверху алым. Фантастическая дисгармония времени, которая составляла дикий контраст. Но именно в этой дикости и таилась эта поразительная, удивительная красота, почти хрупкость окружающего их природного облика.
Асин посмотрел себе под ноги, переводя взгляд на Риому.
В своём роскошном светлом одеянии принц напоминал птицу, раскинувшую крылья посреди пышного золотого ковра. Жёлтые листья, умирая, сыпались вниз. Изредка оседая на длинных волосах, запутываясь в них, соскальзывая. Алые клёны стояли неподвижно, и даже порывы редкого ветра не могли сбросить ни одного листа. Ведь время для алого ещё не пришло.
Оно придёт через несколько дней. Возможно, в ту секунду, когда они вступят под своды храма Дагон, эти деревья начнут ронять кровавые слёзы.
Лейд сосчитал до десяти. Потом подумал, и ещё раз посчитал.
Риому выжидательно смотрел на него странными тёмными глазами. Неподвижно застывший во времени бог с прекрасным алебастровым лицом. На ресницах всё ещё оставалась краска и от этого они казались удивительно длинными, пушистыми, как у девушек из дома свиданий. Впрочем, и сам принц со своей фарфорово-бледной кожей и следами лёгкого румянца на щеках напоминал одну из таких девушек. Наверное, потому, что был таким же порочным, как они, грязным, омерзительным до мозга костей. Дисгармония души и тела, сочетание алого и золотого. Жизнь и смерть в резких звуках бронзового колокола на распахнутых воротах Дагон. Говорят, если колокол храма перестанет звучать, в мир придёт беда.
Лейду пришлось считать снова и снова. И всё это время Риому смотрел на него. И казалось, что сейчас он улыбнётся уголком губ. Но эта улыбка вряд ли когда-нибудь сможет быть нежной или мягкой, скорее сардонической. Какая-то недоделанная изломанно-неправильная улыбка глубоко уродливого человека, в глазах которого таилась жгучая выжидательная насмешка.
"Ну, скажи же мне о том, что я урод" - сказал его взгляд.
- Ваше высочество, - осторожно подбирая слова, проговорил асин, снова обращаясь к принцу так, как и было положено его рангом.
- За нами по пятам следуют убийцы. Вы считаете, что это забавно?
- Я так не считаю, - медленно, не сводя с него своего странного, блестящего взгляда отозвался принц.
- Если я буду отвлекаться на разговоры с вами, я потеряю бдительность, и нас могут убить.
Лейду внезапно показалось, что мир вокруг наполняется листвой. Странной, шуршащей золотистой листвой, а глаза принца превращаются в глубокие затягивающие омуты.
- Это говорит лишь о том, что ты плохой воин, - принц пренебрежительно фыркнул, разрушая собственную волшебную иллюзию. Секунду пронзительной осени, в которой Риому внезапно показался почти богом. И Лейд ощутил возвращающееся желание ударить его.
- На данный момент я единственный воин, который у вас есть, - стараясь не выходить из себя, отозвался асин. - Я должен защитить вашу жизнь. Прошу вас, не мешайте мне это делать.
И отступив на шаг, асин почтительно поклонился.
- Прошу вас, господин, - повторил он, не поднимая головы.
Принц неопределённо хмыкнул. Не ответил, а именно хмыкнул, а затем расхохотался, заставляя Лейда поднять голову и посмотреть на него почти со страхом.
- Ты забавный, Лейд, - отсмеявшись, проговорил Риому. - Нет, действительно, ты забавный, - повторил он и поднялся на этот раз сам, без помощи асина, оставив юношу в состоянии глубокого недоумения.
- Когда ты спасал меня, нас едва не угробили по твоей милости, ты заметил это? - спросил он, и, наклонившись, поднял осенний листок, разглядывая его с сосредоточенным интересом. Лейд моргнул.
- Тебя едва не убили в комнате. С помощью вот этого, - меж пальцев принца блеснула знакомая отравленная игла
- Не заметил, - со вздохом сообщил Риому. Игла исчезла, а принц приложил листок к глазам, разглядывая его на свет.
- Ты будешь разговаривать со мной, а я не буду тебя доставать. Как считаешь, это хорошая сделка? - он со странной улыбкой посмотрел на оцепеневшего асина, и, подойдя, коснулся пальцем широкого закрытого кожаной вставкой плеча.
- Ты плохой воин, Лейд. Но ты прав, - губы его неуловимо дрогнули. - Ты единственное, что у меня есть. Ты сумеешь сделать так, чтобы я добрался живым до Дагона? - спросил принц, и, не дождавшись ответа, разжал пальцы, позволяя листку бессмысленно упасть вниз.
- Я сделаю всё возможное, - спохватившись, Лейд поспешно поклонился, приложив ладонь к груди. Но, возможно, снова опоздал. Почему рядом с Риому у него постоянно возникало ощущение, что он опаздывает? Что вот вроде бы сейчас он ухватит какой-то важный момент истины, и в то же время это нечто постоянно ускользало за мгновение до того, как между ними могло бы родиться хоть какое-то подобие взаимопонимания.
Риому пренебрежительно поморщился.
- Когда тебя постоянно пытаются убить, - проговорил он, повернувшись к асину спиной, вызвав острую вспышку от видения своей беззащитной длинной шеи, которую достаточно было всего лишь сжать чуть сильнее, чтобы услышать хруст, - рано или поздно к этому привыкаешь.
Если ударить сейчас, Риому умрёт.
- Хотя смерть, наверное, это не то, к чему стоит привыкать.
Принц стремительно развернулся, пугая асина странной проницательностью своих бездонных чёрных глаз, словно в эту секунду он знал, что произойдёт. Ждал.
Лейд не двинулся. Он молчал.
Бесшумно падали жёлтые листья.
- Ну вот, опять не желаешь разговаривать, - по губам принца скользнула лёгкая грустная улыбка, и на секунду он показался удивительно милым и трогательно беззащитным.
- Я ...не знаю, что сказать, - Асин, первым отвёл глаза. - Я живу, зная, что моя жизнь может оборваться в любой момент.
- Ты готов к смерти? - Риому, словно очнувшись от собственного внутреннего сна, посмотрел на него с любопытством.
Лейд кивнул.
- А сейчас?
