было никого, чтобы увидеть нас. СТОП! Реальность пнула меня под дых; где были все?
Разве остальные работники не должны были помогать мне с уборкой? О Боже, нас
может кто-нибудь увидеть? Подумала я. Я вспомнила про одностороннее стекло и
проверила, просто чтобы убедиться, не было ли здесь кого-то еще. Когда я повернула
голову, я почувствовала, как Льюис прикоснулся губами к моей щеке. Полагаю, это был
еще один официальный момент, когда я перестала дышать. Я собрала все свои силы и
повернулась к нему лицом, полностью отдаваясь его власти. Я посмотрела на него снизу
вверх, стараясь сохранять контроль над ситуацией. Я чувствовала себя так, что мне
придется двадцать минут вытягивать шею, чтобы достать до высоты его роста. После
этого он напрочь разрушил наше молчание.
- Я не могу поверить в то, насколько красивы твои глаза, маленькая девочка. Они
напоминают мне цвет воды на Терксе и Кайкосе [острова близ Северной Америки, колония
Британии – прим. переводчика]. А твои волосы цвета песка.
Он улыбался самой красивой улыбкой, которую я только видела, демонстрируя
свою бесподобную ямочку на щеке и идеальные белые зубы. Я все еще не дышала.
Должно быть, это одна из моих каждодневных фантазий. Конечно. Сейчас я проснусь в
своей кровати, мокрая от пота и не только. Это та часть моего сна, в которой Льюис Бруэл
просит меня присоединиться к нему еще с двумя женщинами в номере отеля?
Он продолжал говорить:
- У нас есть некоторая недвижимость на рынке, которую мы продаем в Терксе.
Завтра у меня частный показ. Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной на эти выходные,
чтобы я мог все тебе там показать. Что ты скажешь на это, маленькая сестренка Дженны?
Первым, что пронеслось в моей голове, было:
- Я сейчас не намерена покупать что-то на Терксе или Кайкосе, - он молча смотрел
на меня какое-то время, оценивая мой ответ.
- Туше, маленькая девочка, но мое предложение все еще в силе. Я планировал
показать тебе только спальню, а не весь дом, - сказал он с хитрой улыбкой.
Он что, сумасшедший? Я едва сказала ему два слова! Он ведь даже не
представился! Он даже не знал моего имени и по воле Небес хотел показать мне свою
спальню на Терксе и Кайкосе. Вау. Он был действительно высокомерным ублюдком. Если
бы моя сестра знала, что он только что мне предложил, если бы она прошла мимо и
увидела нас в таком положении, она бы оторвала мне голову. А Майк оторвал бы Льюису
яйца. Маму хватил бы удар, а папа застрелил бы его в упор.
Я собрала себя в кучу и ответила на его последний комментарий:
- Меня зовут Эмили Маркус, кстати говоря. Очень рада с вами познакомится.
Мистер Бруэл, верно? Я обычно не уезжаю из страны с мужчинами, которые не знают мое
имя или с которыми я, по крайней мере, не выпила кофе.
Эти мои слова вызвали еще одну улыбку, при которой была видна его ямочка, и
которая заставляла еще сильнее намокнуть мои трусики. Эту ухмылку должны запретить
законом. Он, правда, был слишком хорош, чтобы быть настоящим.
- Эмили, зови меня Льюис. «Мистер Бруэл» звучит от тебя как «растлитель
малолетних», - сказал он, почти в мои губы.
Он был настолько близко, что если б я только пошевелилась, даже для того, чтобы
просто вздохнуть, я наткнулась бы на его губы.
- Я принимаю твое приглашение на кофе. Пошли, маленькая девочка.
О. Мой. Бог. Льюис Бруэл хочет выпить со мной кофе! В его темных глазах
мелькали самые сексуальные маленькие искорки. Когда он улыбался. Вблизи он казался
даже еще более красивым. Я очень быстро привыкала к этой улыбке и этому лицу. Если
это был сон, то я никогда не хотела бы проснуться.
***
Кофе в лобби Гранд Отеля прошел в основном в комфортном молчании. Это место
было роскошным, изящным и эксклюзивным – очень подходит для Льюиса Бруэла. Даже
музыка здесь была такой, какую я никогда прежде не слышала. Она была плавной и
сексуальной, но все же под нее можно было танцевать. Это место абсолютно не было той
чашкой чая или кофе, которую я имела в виду. Столики были крошечными. Я сидела
напротив него, все еще дрожа где-то внутри, все еще отчаянно пытаясь выглядеть
спокойной, крутой и подходящей для него. Мне даже пришлось сидеть на своих руках,
чтобы не выдать своего волнения и не залить все капучино. Если честно, это была самая
идиотская вещь, которая когда-либо со мной происходила. Мне приходилось все время
прятать свои сиськи, на которых сейчас очень сильно выделялись мои напряженные соски.
Он долго старался не смотреть вниз, но с треском провалился. Мне показалось, что я даже
заметила, как он сглотнул слюну. Я вытащила руки из-под себя и начала рассеянно
помешивать свой напиток. Я изо всех сил пыталась понять, Что не так с этим миром, я
пью кофе в отеле наедине с Льюисом Бруэлом?
Мы сидели рядом друг с другом, тихо улыбаясь и попивая свои напитки. Спустя два
часа и две чашки кофе, Льюис, наконец, спросил:
- Эмили, ты позволишь пригласить тебя на ужин наверху? Мне бы хотелось узнать,
какие мысли проплывают в твоей хорошенькой маленькой головке.
Мне не хотелось спешить расстаться с парнем моей мечты. Я не узнала о Льюисе
ничего, чего не знала бы два часа назад. Мне хотелось принять его приглашение на ужин,
но для начала я должна была быть уверена кое в чем:
- Льюис, ты ведь говоришь о настоящем ужине, с едой, как в ресторане, а не о том,
чтобы подняться в один из номеров отеля, верно?
Он улыбнулся, встал из-за стола, протянул мне руку и сказал:
- Никаких кроватей, только еда, - когда я поднялась из-за стола и взяла его руку, он
добавил. – Сейчас.
На самом деле, я не была голодна. А даже если бы и была, не думаю, что смогла бы
съесть хоть кусочек, когда Льюис Бруэл наблюдает за каждым моим движением. Мне
необходимо было повзрослеть, найти в себе уверенность и задать Льюису каждый из тех
вопросов, что крутились в моей голове.
Когда он заказал нам на пробу несколько блюд, я спросила его очень чопорно и
формально:
- Льюис, расскажи мне немного о себе.
Он не отводил от меня взгляда. Все еще улыбаясь, он ответил:
- Мне нечего рассказывать. Все, что я есть, находится прямо перед тобой. Тебе
нравится то, что ты видишь?
Улыбка не сходила с моего лица еще с того момента, когда мы сели за наш столик.
Мне не нравилось то чувство, которое вызвал его ответ внутри меня. Он выглядел как
