- Подожди. Стой, - бормотал я, неохотно уворачиваясь от его настойчивых и таких желанных губ. Уэсли посмотрел на меня с "ну-что-теперь?" выражением. Улыбнувшись, я погладил его по холодной щеке. - Сначала мне нужно заглянуть в ванную. Так что отправляйся в спальню и жди меня там.
Закончив со всеми делами, я натянул джинсы, застегнул молнию, но не стал застегивать металлическую пуговицу. Зачем? Вымыв руки, я взглянул на себя в зеркало. Мои щеки по-прежнему оставались красными от холода, что царил снаружи.
Я ожидал застать Уэсли полностью раздетым и лежащим на кровати в какой-нибудь соблазнительной позе, но когда я вошел в спальню, то увидел его, сидящим на краю постели. Он был полностью одет. Его скрещенные руки лежали на коленях, и кончики пальцев бездумно скользили вдоль локтей. Когда он поднял голову, я испытал что-то сродни шоку от вдруг взявшейся откуда-то застенчивости, даже робости.
Уэсли был невероятно красив: глубокие карие глаза на волевом лице, темные волосы с глянцевым блеском и мягкие розовые губы. Я с трудом сглотнул, преодолевая внезапную нервозность, как если бы это был наш первый раз вместе.
- Иди сюда, - позвал Уэсли глубоким, чуть хрипловатым голосом, и тело тут же отреагировало на этот призыв.
Я подошел к Уэсли. Он положил руки на мою поясницу и, притянув меня вплотную, прижался лицом к моему животу. Опустив глаза, я зарылся пальцами в его мягкие волосы.
- Я скучал, - тихо произнес Уэсли. Его голос звучал глухо, а руки еще сильнее надавили на мою спину, крепко сжимая. - Ты не представляешь, как трудно мне было сдерживаться и не прикасаться к тебе, когда ты лежал совсем рядом.
Я обхватил его голову, приподнял и заглянул в темные глаза, потом нежно коснулся губами чуть приоткрытых губ и слегка улыбнулся.
- Я представляю это слишком хорошо. - Еще один поцелуй. - Я тоже по тебе скучал. Не заставляй меня ждать дольше.
Сжав пальцами волосы Уэсли на затылке, я вовлек его в глубокий и чувственный поцелуй. И он с жаром ответил, сминая в своих больших и сильных руках подол моей рубашки, как будто с момента нашей последней настоящей близости прошли не две недели, а целых два года.
Уэсли единственный мог заставить меня потерять голову. Сейчас мне даже казалось, что я ощущаю биение его пульса внутри.
Откинувшись назад, Уэсли потянул меня за собой на кровать, помогая оседлать его бедра. Наши губы ни на секунду не разъединялись, его холодные и сухие ладони опаляли мою кожу: везде, где бы они не касались, сразу же начинался пожар.
Уэсли помог мне стащить рубашку через голову и жадно уставился на мою часто вздымающуюся грудь с твердыми бусинками сосков. Любуясь, обвел их по кругу подушечками пальцев. Я нетерпеливо завладел его губами для очередного поцелуя, потираясь пахом о его живот. Мы просто не могли друг от друга оторваться.
Продолжая мять мои губы, Уэсли положил одну руку мне на грудь, другой рукой провел между моими ключицами, в то время пока я проворно расстегнул его штаны и просунул внутрь ладонь, самому себе напоминая ребенка, который шарит в коробке в поисках подарка. Последовав моему примеру, Уэсли приспустил мои джинсы и запустил руку под нижнее белье. Плавясь от его прикосновений, я нетерпеливо заерзал, выгибаясь сильнее.
Оторвавшись от моих губ, Уэсли отстранился и посмотрел на меня с ухмылкой. Затем он опустил глаза и, обхватил наши члены ладонью, стал двигать ею вверх-вниз, наращивая темп. Я накрыл его руку своей, следуя за задаваемым им ритмом и подаваясь бедрами навстречу, облизывая и покусывая губы напротив, пока его свободная рука мяла, сжимала и тискала мои ягодицы.
Вскоре я кончил, и через несколько секунд Уэсли последовал за мной. Прислонившись к его лбу, я восстанавливал дыхание и целовал его с короткими интервалами, заполненными глубокими и частыми вдохами. Отдышавшись, мы снова оказались вовлеченными в томительно-нежный и продолжительный поцелуй, как воссоединившиеся любовники, разлученные на многие года.
- Сними рубашку, - попросил я Уэсли, в ожидании уставившись на его грудь. Ухмыляясь, он молча подчинился, прекрасно зная мое увлечение его грудью, особенно когда ее ничто не скрывало. Не смея шевельнуться, я, находясь словно в прострации, наблюдал, как он стащил одежду через голову, потом освободил руки и засмеялся над моим прибалдевшим видом. Не знаю почему, но это короткое "шоу" было самым сексуальным из всего, что я когда-либо видел.
- Готов? - спросил Уэсли, заметив реакцию моего тела, за которую он нес полную ответственность.
Я кивнул и сполз на пол, снимая джинсы, пока Уэсли избавлялся от оставшейся на нем одежды, бросая ее в сторону. Встав на колени, он вытянул руку и коснулся моего лица. Его пальцы были горячими. Я повернул голову и взял их в рот, лаская языком и смачивая слюной. Уэсли убрал руку и заменил ее поцелуем, потянув меня на кровать.
- Подожди. Стой. Помедленнее, чтобы ты себе не навредил, - предостерег его я, глядя сверху-вниз на плоский накачанный живот с четырьмя маленькими стежками-шрамиками на боку. Один из них, расположенный ближе всего к пупку, имел красный и немного воспаленный вид, как при синяке, другие пересекали тонкие полоски лейкопластыря.
Я аккуратно оседлал бедра Уэсли, легко толкая его в грудь и заставляя улечься полностью. Он поднял на меня затуманенный взгляд. Его рука скользнула по моей спине.
Привстав, я добрался до смазки на тумбочке.
- Подготовь меня. - Я передал ему тюбик, приподнимаясь. Без лишних слов Уэсли выдавил себе на пальцы густой прозрачный гель. - Мы давно этим не занимались, поэтому лучше используй побольше. - Склонившись над Уэсли, я уперся руками в изголовье кровати и расставил ноги шире. Он воспринял это как приглашение к действию: впившись в мои губы, Уэсли просунул руку между моими ногами и обвел сжатые мышцы влажным пальцем. Мой живот свело от напряженного ожидания, но я удержал себя от желания двинуться навстречу. Как бы мне не было тяжело, но я должен был себя сдерживать: я не хотел кончить от его пальцев - мне нужен был весь Уэсли.
На мгновение прижавшись к его губам, я выпрямился и отклонился назад, прогибаясь в спине и медленно опускаясь, с легким дискомфортом проталкивая в себя твердую горячую плоть. Глубоко дыша, я закрыл глаза. Мои ноги дрожали. И мне было немного больно. Уэсли осторожно поддерживал меня, помогая, до тех пор, пока мои ягодицы не прижались к его яичкам. Тогда он обхватил меня и стал двигаться в одном ритме с неторопливым скольжением его пальцев по моему стволу. Тяжело дыша и кусая губы до крови, я принялся подмахивать, не отрывая взгляда от лица Уэсли, на котором было написано чистейшее наслаждение. Солоноватый металлический вкус на языке заводил только сильнее.
