Заявив всё это, я с вызовом посмотрела на него, ожидая, какая будет реакция.
Он тоже с ответом не спешил, переваривая сказанное. По лицу ничего прочитать было нельзя. Неожиданно его губы дрогнули в коварной улыбке:
— Меня радует, что три пункта сами по себе протеста не вызвали. Как я говорил, остальное — решаемо.
Он это так произнёс, что из чувства противоречия мне захотелось тут же с ним поспорить, но я сдержалась и без слов опустила голову, прислонившись к нему. Вроде бы я согласилась с оговорками, тогда почему такое чувство, что он в этом споре выиграл? Ладно, смысл что-то доказывать и уточнять? Мы друг друга услышали.
Было немного странно после всех выяснений отношений вот так спокойно лежать с ним. И ведь сама не поняла, как он меня усмирил. Совсем недавно я со всем пылом и искренностью требовала, чтобы он меня отпустил, а теперь лежу в его объятиях. Да уж, яркий пример женской непоследовательности…
Его слова о том, что мне придётся жить в обществе дейгассов, заставили меня задуматься и пересмотреть свою позицию. Можно сколько угодно плевать на их традиции и хамить направо и налево, но когда понимаешь, что в этом обществе тебе придётся существовать долго, уже не будешь так легковесно ко всему относиться.
Меня зацепило в его словах, что от меня зависит, как я себя поставлю. Тут уж, действительно, всё в моих руках: или предстану примитивной, плюющей на их традиции, или придётся играть по их правилам, завоёвывая уважение, согласно моему новому положению. И пусть мне по большому счёту начхать на это самое положение, но как знать, чего я сама захочу через много лет и как решу самоутверждаться. По любому входить в их общество придётся, а первое впечатление важно. У них и так к землянам специфическое отношение, а если я его усугублю, то это мне ещё долго аукаться будет.
"Как же всё сложно!", — хмурилась я от понимания того, что если не хочу быть довеском к высокородному, а личностью, мне придётся попотеть.
Ничего, для примера Роксолана, рабыня из гарема, в своё время всех встряхнула и заставила с собой считаться. Мне легче. Мой султан свой гарем сам распустил, а чтобы он не появился, я позабочусь.
Поняв, что уже рассматриваю лежащего со мной мужчину с собственнической позиции, сама поразилась, когда это он успел стать моим?! С другой стороны, если он собирается заниматься со мной сексом и хм… успешно им занимается, то я не потерплю соперниц. Моё детство приучило меня ценить собственные вещи и делиться с кем-то я больше не намерена.
Как бы там ни было, но переход от жизненной позиции "Я сейчас быстренько разберусь с вашими традициями, докажу, что у него нет на меня никаких прав и свалю по тихому" до "Мне придётся всё же остаться и так как жизнь предстоит долгая, необходимо влиться в их общество" происходил со скрипом.
Надо отдать должное, что мой, наверное, всё же муж, своим отношением помогал мне в этом. Прямо не приказывал, не давил, готов был идти на компромисс. Вопрос, как долго это будет продолжаться и когда он продемонстрирует мне не только свои положительные качества, оставался открытым.
— Астарт, скажи честно, неужели за всю вашу историю девушки не отказывали, когда им походя уведомляли, что берут их в жёны?
Я ощутила, как он весь подобрался. Только что ощущала его расслабленное тело, а через мгновение его твёрдость могла поспорить с гранитом.
— Ты моя жена… — с нажимом напомнил мне.
— Да помню, помню, — отмахнулась я. — Сейчас о другом. Неужели ни одна не отказала? Он приподнял моё лицо за подбородок, и лишь взглянув в глаза, самоуверенно заявил:
— Милая, мужчине моего уровня и положения отказывать не принято.
— Я тебя послала, — не могла промолчать я и не подпортить ему настроение, и с удовольствием отметила, как потемнели его глаза, — но ладно, спишем это на то, что я землянка и не прониклась уровнем и положением. Но неужели ваши девушки безропотно идут замуж и ни одна не взбунтовалась?
— Наши женщины стремятся выйти замуж и не так легковесно относятся к серьёзным предложениям, как землянки, — немного уколол в ответ. — Замужество — это возможность стать матерью и уважаемой женщиной, а если мужчина из более высокого рода, то так же и увеличение продолжительности жизни. Потому что если не замужество, то единственный путь в наложницы.
— Почему женщины идут в наложницы? Насколько я поняла, долгие контракты не приняты и приходится всю жизнь менять любовников.
— Деньги, этим они помогают семье или стремление к самостоятельности и желание вырваться из- под опеки.
— Правильно ли я понимаю, что в обществе положение наложницы ниже, чем жены?
— Даже у вас положение любовницы ниже чем супруги, — усмехнулся он.
— Но на официальных мероприятиях с любовницами появляются?
— Милая, давай все эти вопросы ты задашь своим учителям. Не хочу, держа тебя в объятиях, обсуждать их.
— Подожди, у меня ещё вопрос. — Я привстала, чтобы прямо посмотреть на него. — Не понимаю, почему ты объявил меня женой? Ты сделал всё, чтобы найти моего биологического отца, и тот подписал контракт. Несколько не логично после всех усилий почти сразу заявить, что я жена. Зачем? С вашим предвзятым отношением к землянам, почему ты не оставил меня в статусе наложницы?
Мужчина смотрел на меня, ничего не говоря, и готова была дать руку на отсечение, что откровенничать на эту тему он не желал.
— Хочешь сказать, что согласилась бы быть наложницей? — в свою очередь иронично спросил он.
— Нет, конечно, но и женой я быть не хотела.
— А сейчас?
— Что?
— Ты сказала в прошедшем времени. Сейчас ты согласна быть моей женой?
Ой, что-то этот вопрос мне совсем не понравился, и я в молчании легла обратно, избегая его взгляда. Следует быть осторожней со словами.
Я чувствовала, что он напряжённо ждёт ответа, поэтому произнесла:
— Если дело обстоит так, что ты меня в любом случае никогда не отпустишь, то, конечно же, я предпочту быть женой.
— А если бы отпустил… ты бы осталась?
Его вопрос прозвучал одновременно с моим, полным надежды: "А это возможно?".
Я даже привстала опять, чтобы убедиться, что он не шутит, и увидела разочарование в его глазах, которое он тут же спрятал.
— Вспомни три пункта, которые не подлежат обсуждению, — властно произнёс он, безжалостно развеивая вспыхнувшую надежду.
Я смотрела и не понимала, к чему тогда был вопрос, если он меня всё равно не отпустит? Или… он хотел, чтобы я сказала, что всё равно останусь с ним?! Сбитая с толку, я так и замерла, пытаясь хоть что-то понять.
— Скоро ужин, — напомнил он и сел, поднимая меня.
