— Вась!
Раздается за моей спиной, когда я уже почти в больницу захожу.
Зажмуриваюсь, потому что голос очень знакомый. Мужской.
Мне сейчас не оборачиваться хочется, а сбежать. Щеки моментально румянцем покрываются. Но я вдох глубокий делаю и, развернувшись к парню, подхожу.
— Привет, Коль.
Улыбаюсь, поправляю растрепанные ветром волосы.
— Как ты себя чувствуешь? Я переживал за тебя.
Коля переминается с ноги на ногу. Застенчиво улыбается. Я верю, что ему неудобно за вчерашнюю ситуацию. Вряд ли у него в планах было напоить меня спиртом. Все случайно произошло. Но последствия уже никто не исправит.
— Утром голова немного болела, а так нормально все.
Вежливо отвечаю. Ветер становится сильнее, ударяет в спину. И я неожиданно вперед подаюсь, не ожидала такого сильного толчка.
— Ой, — тихонько ойкаю. Коля меня успевает перехватить и получается так, что я полностью на парня, заваливаюсь и в его объятиях оказываюсь.
— Маленькая такая, Вась, тебя так ветром когда-то снесет. Прям как Дюймовочка.
Затылок резко, как будто кипятком обдает. Вздрагиваю и в Колю сильнее пальцами впиваюсь.
Ощущение, как будто кто-то меня взглядом прожигает.
— Прости, Коль, просто ветер сильный и...
Парень меня отпускает, а жжение в затылке только сильнее становится.
Оборачиваюсь назад и вижу только, как какой-то мужчина быстро в сторону уходит. При этом что-то говорит, но из-за ветра ничего разобрать не получается.
Попрощавшись с Колей, в больницу захожу. При этом как-то странно себя чувствую и пальцами по затылку провожу. Жжение все еще не отпускает.
Захожу в процедурный кабинет, сумку на стул ставлю, отхожу к зеркалу. И в эту минуту дверь в кабинет распахивается. И на пороге Маша появляется. Выглядит она, честно сказать, не очень...
— Вася, ну наконец-то! А я тебя жду здесь!
— У тебя разве сегодня не первая смена, Маш?
— Первая, но я специально пришла, чтобы с тобой увидеться!
— Случилось что-то?
Я уже нервничать начинаю.
— Да у меня здесь дело одно осталось, вот и пришла, и еще спросить хотела про вчерашнего пациента. Как все прошло?
Мои щеки снова вспыхивают. Маша ради этого ребенка дома оставила и в больницу пришла? Не могла же она узнать о том, что я вчера... Нет, точно нет.
— Нормально прошло, — плечами пожимаю и отворачиваюсь, потому что чувствую, как лицо красными пятнами идти начинает. Врать я умею плохо. Поэтому сейчас лучше в глаза коллеги не смотреть, — особо не болтала, укол сделала и пошла домой.
Я особо и не вру. Болтали мы мало. Укол я в конце сделала. Я просто некоторые факты умалчиваю.
Подхожу к шкафу, достаю свой халат, расправляю на нем невидимые складочки.
— Не доставал тебя дед?
Маша за стол садится и смотрит на меня внимательно. Я же щеку изнутри закусываю. Почему она так расспрашивает?
— Да нет, я быстро сделала и пошла. А что, случилось что-то? Дедушка приходил, ему что-то не понравилось?
На Машу смотрю, а у самой коленки подрагивать начинают.
— Да нет, мне просто интересно было. Думала ты мне сейчас историю расскажешь, как от деда сбегала. А ты молодец, быстро управилась.
Давид
Что она делает в этой дыре?
Такая девочка!
Стою молча в полном ахере. Неудивительно, что моему члену зашло, мне такое тоже заходит.
Она совсем не для этого городка. Такая милая, особенно когда прядь за ушко заправляет.
Глаза большие, на пол-лица, как у куклы. Губки пухлые, покрасневшие. Талия узенькая, попка круглая — все в точности как я помню.
Мой стояк тоже рад ее видеть, салютует, создавая проблемы своему хозяину. Мы с ним оба повторили бы.
Но есть момент, который все омрачает. Она стоит и улыбается.
Вот так просто, блядь, стоит и улыбается какому-то хмырю с красной рожей. Наглой такой рожей, которая прям просится о встрече с моей правой ногой.
Не знаю, чего я ждал. Возможно, что увижу ее расстроенной и грустной. Может даже заплаканной. Как никак, ее поимел незнакомый мужик, перепутав с проституткой.
А она улыбается. Пиздец...
Этот с красной рожей ей что-то говорит, и она внезапно на него налетает и на шею ему вешается.
Делаю шаг назад и из-за угла дома за ними наблюдаю. Сам не знаю, почему меня так накрывает. Второй раз в жизни ее вижу. Но то, что у них с этим недомужиком любовь, видно невооруженным глазом.
Я ей уже сто оправданий придумал, почему она меня не оттолкнула. А все проще простого — ей похуй с кем, под каждого лечь готова. Даже без денег, я же ей так и не заплатил.
Цежу сквозь зубы ругательство и, круто развернувшись, иду к воротам. Только зря день на нее убил. Идиот. Лучше бы лампочки купил и вкрутил.
Сворачиваю в супермаркет за лампочками, беру бутылку вискаря и иду домой. Вывожу собак на прогулку, а вернувшись, первым делом наливаю себе полный стакан и выпиваю залпом. Смотрю на пустой стакан, на бутылку и делаю несколько глотков прямо из горла.
Мир вокруг постепенно приобретает черты нормальности. Уже не так тошно от того, что милые девочки ложатся под первых попавшихся мужиков. Еще полбутылки, и вообще станет похуй.
Походу жить тут нормально можно только бухим.
Вспоминаю, что нормально сегодня не ел. Набираю доставку, но диспетчер заявляет, что доставка в мой район не осуществляется.
Перевожу: в жопу мира они не ездят.
Ну и похуй. У деда в шкафу консервация есть. Вряд ли свежак, но мне сейчас на все похуй. Траванусь, вызову скорую, пусть везут меня в больницу, пусть Василиса откачивает.
Открываю сразу несколько банок, пью вискарь, закусываю огурцами и кабачковой икрой.
Что ж так хуево, а?
Представляю, что я траванулся, а меня откачивает толстая Мария, и становится еще хуже.
Отставляю огурцы, вискарь и решительно поднимаюсь. Нет, только не Мария. А я иду спать, хватит с меня на сегодня потрясений.
Наступаю на что-то мягкое, в ногу впиваются острые когти.
— Васька, сука! — отскакиваю в сторону. Это я ему на хвост наступил. Так темно же, не видно ни хера. Надо все-таки лампочки вкрутить, а то так и ноги переломать можно.
Подсвечиваю фонариком на телефоне и вкручиваю по очереди. А из головы Василиса не идет. Засела, зараза, как заноза, сам не понимаю, почему.
Лучше бы я ее не впускал, лучше бы настоящая шлюха ко мне попала. А то чувствую себя полным гондоном, даже увиденная возле больницы сцена не помогает.
Специально прокручиваю в голове как Василиса повесилась на шею утырка с красной рожей. Как он своими ручищами ее за талию тоненькую лапал.
Что если он ее еще и трахает?
Табурет под ногами скрипит, снизу доносится требовательное мяукание.
— Подожди, Василий, не отвлекай. Еще одна лампочка осталась, — отмахиваюсь от кота. Он трется об ножки табуретки и утробно урчит.
Тянусь к лампочке, табурет подо мной трещит и заваливается набок. Взмахиваю руками, пытаясь удержать равновесие, но не получается. Со всего маху заваливаюсь на пол, Василий в последний момент успевает отскочить в сторону.
— Сукааааа!..
Руку пронизывает острая боль, от которой темнеет в глазах. Блядь, я что ее сломал?
Спокойно, Байсаров, не дергайся. Сам виноват, если в голове мысли только о больнице, скорее будет странно в эту больницу не попасть.
Дотягиваюсь до телефона, набираю номер неотложной медицинской помощи.
Это вам не доставка еды, надо отдать должное, карета прилетает практически сразу.
— У вас или вывих, или растяжением, но лучше сделать рентген, — говорит фельдшер, и меня грузят в машину.
В больнице мне делают рентген, снимок показывает вывих с растяжением.
— У вас температура, возможно на фоне травмы, — говорит доктор. — Хотите остаться у нас до утра?
«Это отравление. Консервацией...» — хочу сказать, но не могу. Проваливаюсь в темноту.
Глава 7
Василиса
Этой ночью, как назло, нет времени даже присесть.
