Дверь бесшумно закрылась за ней, и Рив посмотрел на свое бесчувственное тело. Он представил Мариссу, чистую и прекрасную, так отличающуюся от остальных окружавших его женщин, так непохожую на Хекс… которая кормила его.
Он желал Мариссу, а значит, был уже наполовину влюблен в нее. И мужчина в нем хотел предъявить права на то, что считал своим, пусть даже наркотики сделали его импотентом. К тому же, он не хотел поранить ее, если вдруг высвободятся его темные побуждения. Верно?
Он подумал о ней, в ее прелестных дизайнерских платьях, так тщательно одетой, такой воспитанной и непорочной. Глимера ошибалась на ее счет. Марисса не была неполноценной, она была идеальной.
Он улыбнулся, его тело вспыхнуло пламенем, потушить которое мог лишь жесткий оргазм. Приближается как раз тот самый период месяца, и скоро она должна будет позвонить. Да, она будет нуждаться в нем снова… скоро. Так как кровь его была разжижена, ей придется питаться с восхитительной регулярностью, а последний раз был почти три недели назад.
Она позвонит ему в ближайшие дни. И он не мог дождаться, чтобы обслужить ее.
В лагерь Братства Ви вернулся за пару минут до восхода, материализуясь перед охранной проходной. Он рассчитывал, что жесткий секс смягчит его, но нет, он до сих пор напряжен.
Он прошел через вход в Яму, снимая оружие по пути, напряженный и готовый к душу, чтобы смыть с себя женский запах. Он должен был чувствовать голод, но все, чего он хотел, — это немного Грей Гуза.
— Бутч, приятель? — позвал он.
Тишина.
Ви направился вдоль зала к комнате Бутча.
— Ты пьян?
Толчком распахнул дверь. Королевского размера кровать пустовала. Может быть, коп наверху в главном доме?
Ви пробежал через Яму и высунул голову за дверь в вестибюль, быстро осмотрел машины, припаркованные во дворике, и его сердце глухо застучало. Эскалейда нет. То есть Бутч был не на территории.
Небо начало светлеть на востоке, утреннее зарево опалило глаза Ви, и он, вернувшись в дом, уселся за грудой компьютеров. Запустив поиск места положения Эскалейда, он обнаружил, что внедорожник припаркован за Скримерс.
Хорошие новости. По крайней мере, Бутч не был обернут вокруг дерева.
Ви замер. Он медленно запустил руку в задний карман, на него нахлынуло ужасное предчувствие, сильное и раздражающее как чесотка. Раскрыв Рейзер, он включил голосовую почту. Первое сообщение — простой дозвон от Бутча.
Когда включилось второе сообщение, стальные жалюзи Ямы стали закрываться.
Ви нахмурился. Из трубки доносилось лишь шипение. Внезапно, грохот, раздавшийся в трубке, заставил Ви отдернуть ее от уха.
Послышался голос Бутча, громкий, жесткий: «Дематериализуйся. Сейчас же!»
Напуганный мужской голос: «Но… но…»
«Сейчас! Мать твою, уноси отсюда ноги…» послышался приглушенный топот.
«Почему ты делаешь это? Ты просто человек»
«Я задолбался это выслушивать. Проваливай!»
Раздался металлический скрежет перезаряжаемого оружия.
Голос Бутча: «О, черт…»
А потом поднялся адский шум. Выстрелы, стоны, удары.
Ви выскочил из-за стола с такой скоростью, что опрокинул кресло. Только чтобы обнаружить, что был заперт в доме дневным светом.
Первое, что пришло Бутчу на ум, когда он очнулся: кто-то должен закрыть кран. Капающая вода раздражала.
Разлепив веки, он понял, что это была его собственная кровь. Ах… верно. Его пытали, а сейчас он истекает кровью.
Это был длинный, долгий, очень плохой день. Сколько его пытали? Двенадцать часов? А кажется, что вечность.
Он попытался глубоко вдохнуть, но несколько ребер были сломаны, так что он выбрал кислородное голодание вместо боли. Боже, спасибо вниманию захватчиков, все болело, как черт знает что, но, по крайней мере, лессер залатал огнестрельную рану.
Чтобы продлить допрос.
Его утешало лишь то, что ни слова о Братстве не вылетело из его рта. Ни слова. Даже когда садист принялся за ногти и промежность. Он скоро умрет, но, во всяком случае, когда попадет на небеса, сможет спокойно взглянуть в глаза Святому Петру, зная, что он никого не предал.
А что, если он уже умер и попал в ад? Так вот оно в чем дело? Учитывая все то дерьмо, что он творил на земле, неудивительно, что он оказался у врат ада. Хм, но в таком случае, его мучитель должен иметь рога, как все демоны, да?
Отлично, он заигрывает с Луни Тьюнзом.
Пошире раскрыв глаза, он решил, что пора отделить реальность от бреда. Он почувствовал, что, скорее всего, это его последние минуты в сознании, поэтому провести их нужно с пользой.
В глазах все плыло. Руки… ноги…ага, прикованы. И он все еще лежал на чем-то твердом, хм, на столе. В комнате было… темно. Судя по противному запаху, он был в подвале. Электрическая лампочка осветила… да, пыточные инструменты. Дрожа, он отвел взгляд от разложенных острых предметов.
Что это за звук? Приглушенный рев. Становится громче. И громче.
Как только рев прекратился, дверь наверх открылась, и Бутч услышал, как мужчина пробормотал: «Мастер».
Донесся тихий, невнятный ответ. Затем последовал разговор, кто-то ходил кругами, поднимая пыль с половиц. В конце концов, еще одна дверь отворилась со скрежетом, и заскрипели ступеньки.
Бутч покрылся холодным потом, и прикрыл веки. Через мелкие щелки между ресницами он смотрел на приближающихся к нему.
Насколько Бутч знал, первого парня — пытавшего его лессера, который работал в Академии боевых искусств Колдвелла — звали Джозеф Ксавье. Другой был с головы до ног закутан в ярко-белую мантию, целиком закрывавшую лицо и руки. Выглядел он, как монах или священник.
Конечно, священника здесь быть не могло. Ощущая энергетику этого человека, Бутч не мог сдержать отвращения. Что бы ни было под этой мантией, оно было концентрированным злом, тем, что побуждает серийных маньяков и насильников, убийц и людей, избивающих своих детей — ненависть и злоба в чистой, незамутненной форме.
Страх Бутча взлетел до небес. Он мог вынести избиение: боль была адской, но до определенной грани, за которой сердце уже перестает биться. Но что бы не скрывалось за этой мантией, оно хранило великое таинство мук, сравнимых с библейскими. Как он это понял? Его тело словно взбунтовалось, инстинкты кричали: «беги!», «спасайся!»… «молись!».
Нужные слова пронеслись у него в голове. Господь — пастырь мой. Не будет у меня нужды ни в чем…
Капюшон существа в мантии повернулся в сторону Бутча бесхребетным движением совиной головы.
Бутч опустил веки и наспех читал двадцать третий псалом. Быстрее…нужно быстрее читать молитву. Он укладывает меня, на воды тихие приводит меня. Душу мою оживляет, ведет меня путями справедливости ради имени Своего.
