Первым, что я почувствовала, было легкое прикосновение к плечу, должно быть, мы приехали, и Илья будил меня. Несмотря на то, что я осознанно об этом подумала, глаза почему-то не открыла.
— Ник, приехали, — послышался голос Юлия.
Повиновавшись странному желанию, я накрыла ладонью руку, дотрагивающуюся до меня. Наверное, прошла секунда или даже две прежде, чем он её отдернул.
Я вылезла из салона, сладко потянулась и задрожала от холода. Градусов на улице было вполне достаточно, но после сна в теплой машине снаружи показалось зябко. Застегнув молнию до конца, я обхватила себя руками.
— Замерзла? — спросил у меня Илья. — Можешь зайти в подъезд, квартира на втором этаже.
— Давай, я возьму рюкзак, — сказала я, сделав шаг к дровосеку, стоящему у открытого багажника.
— Мы донесем, идите, — ответил вместо него Юлий.
Глянув на меня, Настя развернулась и, слегка покачивая бедрами, пошла к подъезду, держа в руке лишь свою маленькую сумочку. Представив, как мне придется быть с ней наедине, пока не придут мужчины, я решила остаться на улице. Захлопнув багажник, Юлий включил сигнализацию, и мы втроем зашли в подъезд. Часть вещей осталась в машине, видимо, они могли понадобиться только в Питере.
Как только Илья позвонил в квартиру, дверь сразу же открыли. Широко улыбаясь, нас встретила высокая, немного полненькая, но с эффектной фигурой, симпатичная женщина сорока с небольшим лет. Её осветленные волосы были собраны в высокий конский хвост. Внешне эта милая хозяйка дома напоминала армянку. Первым, на что я обратила внимание, глядя на нее, были глаза – большие, круглые, достаточно близко посаженные, но самое главное – добрые.
— Илья-джан! — воскликнула она. — Юлик-джан! Привет, мои мальчики, как я соскучилась по вам! Заходите скорее! — слышался лёгкий акцент.
Женщина сделала шаг в сторону, и мы зашли в небольшой коридор скромной, но уютной квартирки. Не успели мужчины разуться, как Альвина принялась обнимать и звонко целовать их, с трудом дотягиваясь до щек. Затем она сразу обратилась к нам с Настей:
— Какие красавицы! Невесты ваши? — глянула она на Илью. — Привет, девочки, меня зовут Альвина, можете так меня и называть, ну или тётя Альвина, как вам удобно.
— Меня зовут Настя, я девушка Беха, — Настя наигранно улыбнулась, и они обнялись.
— Ника, приятно познакомиться, — более скромно, но действительно дружелюбно представилась я.
Альвина обняла и меня. Она располагала к себе с первых же минут, от женщины прям веяло добром и лаской.
— А ты, Ника-джан, девочка Ильи, значит? — также мило улыбаясь, спросила она.
Невольно я глянула на мужчин, которые все это время просто стояли в коридоре.
— Нет, тётя, наша хорошая знакомая, — ответил за меня дровосек.
— Ах, понятно. Ну, проходите. Кушать будете?
От еды все отказались, решили сразу пойти спать. Тётя Альвина разложила нам оба дивана в большой комнате, располагавшейся напротив коридора, сама же она спала с мужем на кровати в маленькой комнате сбоку, но мужа дома сегодня не было. Окончание «джан» и акцент подтверждали моё предположение о том, что Альвина – армянка, но мне было интересно, как такое возможно? Она – тётя Ильи, но внешность Ильи – типичная славянская.
Настя первой убежала в ванную, Альвина, пожелав нам спокойной ночи, ушла к себе, а Юлий сел на дальний диван и стал что-то печатать в телефоне. Посмотрев на второе спальное место, я перевела взгляд на Илью, мысленно формулируя вопрос, однако, он сразу понял, о чем я задумалась.
— Я лягу на полу.
Не успела я ничего ответить, как он вышел из комнаты, и вернулся через пару минут с пледом и вторым одеялом.
Наверное, прошел уже не один час с момента, как все легли спать, а я всё также смотрела в потолок и слушала сопение Ильи. Сон не шел, вместо него, голову заполнил рой мыслей. Я думала, что находиться рядом с Юлием и Настей мне будет гораздо больнее, но оказалось вполне терпимо. Тяжело, но терпимо. Одна из штор была задернута не до конца, стало заметно, что на улице начало светать.
***
Всех будит стук в дверь. Сонный Илья идет в коридор, чтобы впустить тех, кто так упорно ломится в квартиру. Несколько мужчин в масках и с пистолетами врываются внутрь. Вжимаясь в стену, я укрываюсь одеялом с головой, надеясь, что меня не заметят. Слышатся очереди выстрелов. Кто-то стаскивает меня одеяло. Я вижу перед собой мужчину в черной маске, полностью закрывающей лицо. Он направляет на меня пистолет. Я понимаю, что это – всё. В следующее мгновение мужчину сбивает с ног большой черный волк. Поднимая на меня изумрудные глаза, он скалится. Из его пасти капает алая кровь.
***
Привет, первый, за долгое время, кошмар. Я скучала.
***
Когда я открыла глаза, то сразу почувствовала, был запах еды, но непонятно, какой именно. Мужчины уже уехали, а Настя все еще спала, развернувшись к комнате спиной. Тихо, чтобы не разбудить её, я вышла в коридор, притворив за собой дверь. На маленькой, но уютной кухне, полностью освещенной яркими солнечными лучами, тётя Альвина стояла у плиты и мешала что-то в кастрюле, на ней был надет тот же темно-синий спортивный костюм, что и вчера вечером, а волосы она снова собрала в высокий хвост.
— Доброе утро, — сказала я, прислонившись к дверному косяку.
— Доброе, доброе, Никуша, — ответила Альвина, улыбнувшись. — Выспалась?
— Угу.
— Мальчики уже уехали. Я вот кашу овсяную варю, будешь кашу?
— Да, не откажусь, спасибо.
Вообще-то, я не очень любила каши, даже не помнила, когда ела что-то такое в последний раз, но именно в тот день не смогла отказаться. Мне показалось это уютным, милым и правильным – поесть с утра овсянку, приготовленную такой чудесной женщиной. К тому же, она наверняка вкусно готовила даже кашу.
— Тогда иди умывайся и садись за стол. Настя еще спит?
— Да.
— Ну, не будем её будить, времени еще не много. Проснется – поест, да? — Альвина снова мне улыбнулась.
Кивнув головой и улыбнувшись в ответ, я зашла в ванную. Зубная щетка и расческа остались лежать там еще с вечера, так что можно было не тревожить Настю и не забирать из комнаты рюкзак. Признаться честно, я боялась, что она сейчас проснется, очень хотелось провести это утро комфортно, спокойно поболтать с Альвиной и не ловить на себе косые взгляды.
Отражение в зеркале в полный рост натолкнуло на мысль, что пижама все-таки слишком откровенная. Не то, чтобы шортики были излишне короткими, да и такой вырез на майке нельзя назвать чересчур глубоким, однако, я все равно чувствовала себя неловко. Что ж, ничего изменить уже было нельзя.
— Ничего, если я в пижаме побуду? У меня одежда в комнате, не хочу случайно разбудить Настю, — обратилась я к Альвине, вернувшись на кухню.
— Конечно, садись, дорогая, каша почти готова.
День выдался ясным и теплым, на улице светило яркое солнышко, по чистому синему небу проплывали редкие пушистые облачка. В открытую форточку временами попадал ветерок.
Женщина поставила передо мной синюю миску с овсянкой и чашку с черным чаем. От сахара я отказалась, лет с двенадцати я перестала добавлять его в чай и последнее время не клала в кофе. Зачерпнув столовой ложкой горячую кашу, я подула на неё и отправила в рот.
— М, очень вкусно! Спасибо большое, — совершенно искренне поблагодарила я хозяйку.
Она с такой же тарелкой села за стол напротив меня.
— На здоровье, кушай, Никуш.
Порция оказалась достаточно большой, но я съела всё. Еще бы, такая вкуснятина, да и в столь невероятно приятной компании! Мы с Альвиной мило беседовали, в основном о наших семьях. Выяснилось, что у этой милой и доброй женщины нет своих детей, но она с удовольствием нянчила всех племянников. Её муж – наполовину русский, а наполовину армянин, и он двоюродный брат отца Ильи, так что родственниками они с дровосеком оказались довольно-таки дальними. Сейчас муж Альвины находился в командировке, но должен был вернуться со дня на день. Еще женщина рассказала, что у них тоже есть собачка, но не ротвейлер, а ши-тцу по кличке Бобик, но он остался на даче у её сестры.
