Поскольку я одна из нашей компании знаю модные местечки в Мадриде, то предлагаю поехать в «Тоопси», подальше от тех мест, где могу встретить своих друзей. Если они увидят Эрика, то остолбенеют от его вида в шикарном темном костюме, который не имеет ничего общего с их татуировками и пирсингом. Меня это даже немного забавляет. И я думаю, что в некоторой степени, в совокупности с его сильной личностью, я и влюбилась в него из-за его манеры одеваться.
Мы с Мартой танцуем в свое удовольствие. Она такая же сумасбродная, как и я, и мы с ней, так сказать, спелись. Мы все отрываемся по полной, а когда начинает звучать наша песня «Черное и белое», Эрик говорит мне:
— Сеньорита Флорес, будьте так любезны потанцевать со мной.
— Конечно, сеньор Циммерман.
Выйдя на танцпол, Эрик обнимает меня, и мы медленно двигаемся в танце. Это неземное блаженство — чувствовать его рядом, и пока звучит наша песня, никто и ничто для нас не существует вокруг.
Мы не разговариваем, лишь обнимаемся и слушаем голос Малу:
Дарю тебе свою любовь, дарю тебе жизнь, Подарю тебе Солнце, если только попросишь. Мы не идеальны, мы противоположные полюса. Пока я рядом с тобой, всегда бы пыталась Я бы все отдала…
Не отрывая от меня взгляда, Эрик шепчет:
— Думаю, пора отвезти тебя в отель.
— Наконец-то! — бормочу я, вызвав у него смех.
Меня так переполняют эмоции, что, кажется, вот-вот лопну. Мы прощаемся с Мартой и ее другом, а они, заметив, как мы торопимся, хохочут.
У выхода нас ждет Томас. Оказавшись в машине, Эрик поднимает стекло, отделяющее нас от шофера, и расстегивает брюки.
— Джуд… сядь на меня. Сейчас же!
Удивленная его поспешностью, улыбаюсь и с удовольствием выполняю просьбу.
— Боже, малышка… я сейчас взорвусь.
Я хохочу и чувствую, как его руки поднимаются по бедрам прямо к моим красивым трусикам, совсем новым, и резким движением разрывают их.
— Эрик!
— Я куплю тебе сотню трусиков… не переживай из-за этого. А теперь откройся для меня.
— Хорошо, сеньор Циммерман, — шепчу, когда он показывает мне разорванные трусики. — Теперь, когда вы их порвали, жду, что вы будете вести себя как полагается.
— О, да… малышка, не сомневайся.
Он заводится от моих слов и проникает в меня одним движением. Из меня вырывается стон, а из него — хриплый гортанный звук. Да… я с ума схожу от его властности. Он прижимает меня к себе, и я опять издаю стон.
— Вот так… тебе нравится?
Я громко кричу от его глубоких и частых проникновений.
— Давай, сеньорита Флорес, — журчит он мне на ухо, — отвечай.
— Нравится… дааа… продолжай…
Я не могу сдержать стоны, и мое возбужденное тело вздрагивает от его нового напора, намного мощнее и намного глубже предыдущего. Довольный моим ответом, Эрик крепко сжимает мои бедра и еще и еще входит и выходит из меня, вырывая крики наслаждения. Я держусь за его плечи, а он двигает меня вверх и вниз. Один… два… три… он впивается в меня, и я опять кричу. Один… два… три… и он опять бомбит меня до тех пор, пока наш неистовый танец доводит меня до оргазма, и он тоже достигает пика.
Некоторое время я продолжаю сидеть на нем, пока он покрывает мою шею нежными поцелуями и шепчет:
— Сегодня ночью ты будешь полностью моя. Вся целиком.
— Я очень этого хочу.
Он улыбается, и весь его вид показывает, насколько он счастлив.
— Ты прекрасна… Встань с меня, только осторожно. Но не отстраняйся.
Делаю то, о чем он просит, и вижу, как он нажимает на дверцу и открывается небольшой бардачок, где лежат бумажные полотенца. Он берет одно и вытирает меня, отчего я еще больше возбуждаюсь. А когда я вижу, что его головка снова начинает пульсировать, улыбаюсь, облизываясь, а он предупреждает:
— Сеньорита Флорес… расслабьтесь и дождитесь, пока мы приедем в отель, где продолжим игру.
Он вытирается, застегивает брюки, а я шепчу, снова сев на него:
— Я хочу тебя… хочу сладострастия… чтобы ты предложил меня… я хочу того, чего захочешь ты.
— Ммммм… — улыбается он и, приблизив свои губы к моим, спрашивает: — Тебе хочется поиграть во что-то особенное?
— У тебя карт-бланш. Выбор за тобой. Я просто хочу быть полностью твоей.
Он хохочет и целует меня. Вскоре машина останавливается, и я, без трусиков, следую за Эриком. В гостиной в ведерке со льдом нас ждет шампанское. Эрик знает, чего я хочу, а я знаю, чего хочет он. Окидывает меня взглядом с ног до головы и говорит:
— Потрясающая.
— Спасибо, — весело отвечаю я и кокетливо кручусь, демонстрируя ему черное платье с глубоким вырезом спереди и сзади.
В номере, кроме нас, никого нет.
Эрик открывает бутылку розового шампанского, наливает в бокалы и протягивает мне один:
— Пойдем… иди за мной.
Мы проходим в спальню. На кровати лежат всевозможные игрушки. Меня обдает жаром, соски становятся как камешки, и киска сжимается.
Эрик увеличивает громкость, обнимает меня и целует в губы:
— Готова поиграть?
Киваю и отвечаю на его пылкий поцелуй.
Он поднимает меня на уровень своих глаз и снова целует:
— Красивое платье… но лучше разденься.
Опускает меня на пол и садится на кровать — наблюдать, как я буду раздеваться. Я снимаю широкий пояс, подчеркивающий бедра, расстегиваю пуговицы, и платье падает к ногам, а я остаюсь в красивом бюстгальтере — трусики он разорвал мне еще в машине.
В этот момент дверь открывается, и входит рыжеволосая женщина. Я не знаю ее, не знаю, кто она, но зато знаю, почему она здесь.
Она подходит к нам, и Эрик сообщает:
— Ее зовут Хельга. Это коллега Бьорна, которая ненадолго приехала в Испанию и, к счастью, тоже остановилась в этом отеле.
Мы с Хельгой здороваемся, и Эрик добавляет:
— Сначала я хочу понаблюдать за вами. Как ты на это смотришь, дорогая?
Я знаю, что он получает от этого огромное удовольствие, и с улыбкой киваю.
Эрик раздевается и садится на край кровати. Рыжеволосая пробегает руками по всему моему телу, останавливаются на попке и сжимает ее. Эрик ухмыляется, а я надуваю губки.
Вдруг мне приходит в голову идея:
— А что, если теперь я тебя предложу?
Эрик с удивлением смотрит на меня. Приподняв бровь, подхожу к кровати, беру презерватив и, поцеловав любимого в губы, шепчу:
— Надень его.
Возвращаюсь к Хельге, и она ласкает меня, пока Эрик надевает презерватив. Я беру Хельгу за руку и под обезумевшим взглядом Эрика шепчу ей на ухо:
— Сядь на него. Я хочу это видеть.
Хельга поднимается на Эрика и понемногу вводит его в себя. Ее лицо говорит о многом. Она сходит с ума от этого проникновения. Я поднимаюсь на кровать и, став позади Эрика, прошу, целуя ему шею:
