— Да, верно, — девушка согласно кивнула. — Если бы они узнали, что я вот так завтракаю и обедаю, готовя на утюге, то, конечно, закатили бы мне скандал и силой привезли бы к себе. Но я хочу быть свободной и независимой! — она гордо подняла голову.
— Ах да, я и забыл, что передо мной последовательница идей мадемуазель Коко! — Вадик дурашливо склонился в поклоне.
— Не юродствуй, пожалуйста! — одернула его Алина. — Я действительно хочу всего достичь собственным трудом, а не за счет богатой родни.
— Ладно, не сердись, подружка! Я не хотел тебя обидеть, — Вадик дружески похлопал ее по плечу.
Они помолчали.
— Я ведь тебе, если честно, очень завидую, Вадик! — Алин смотрела на юношу своими прекрасными глазами. — Ведь ты уже мастер, признанный модельер.
— Ну, ты слегка преувеличиваешь, — польщенный этой оценкой, Ефремов широко улыбнулся. — Моя работа приносит мне большое удовлетворение. Но не всегда.
— То есть? — удивилась Алина. — Мне казалось, что тебе нравятся твои клиенты.
— Да, нет, пожалуй, — мрачно произнес Алин. — Я вожусь с ними потому, что они пока мне необходимы. Ведь сейчас шить на заказ могут себе позволить очень немногие. Но те, кто приходит ко мне, особенно женщины, избалованные и испорченные шальными деньгами своих мужей и любовников, так называемых «новых русских», не очень верны своему портному, постоянно перебегают от одного к другому, тиражируя при этом авторские идеи. — Он медленно отпил глоток «Каберне» и продолжал: — Я не хочу растрачивать свою жизнь на прихоти нескольких богатых сук…
— Фу, как грубо!.. — скривилась Алина.
— Извини, я сегодня в плохом настроении. Хандрю. Устал, масса всяких волнений. Да еще вместо того, чтобы заниматься важной работой, целый день убил на всякую чепуху: тут на пять сантиметров отпустить, там на десять подшить.
— Не ворчи, это издержки профессии. Сегодня ты развинтился совсем. Может, сделать тебе массаж? — предложила Алина.
— Аленький! — сразу оживился Ефремов. — Ведь именно за этим я к тебе и ехал, хотя знал, что ты сдаешь сессию.
— Ладно, быстрей раздевайся, а то уже темнеет, а мне еще всю ночь сидеть! — приказала Алина.
Она сняла с кровати подушку, расправила покрывало, положила сверху чистое полотенце и засучила рукава.
Вадик сел на край постели, снял рубашку, скинул ботинки и лег лицом вниз.
Алина массировала ему позвоночник, начиная снизу и идя вверх, сильно нажимая пальцами. Когда она перешла на плечо, Вадик почувствовал облегчение, глубже задышал и заговорил:
— Хочешь, я расскажу тебе о своих планах?
— Давай, только не вертись! — позволила Алина.
— Знаешь, я хотел бы заняться массовым производством высококачественной одежды. Конечно, она будет немного дешевле, чем та, что шьется на заказ.
— Господи! О чем ты говоришь? Это же под силу целой фабрике, а не тебе вместе с твоей швеей, пусть и первоклассной! — Алина даже прекратила массаж.
— Работай, работай! — задергал головой Ефремов. — Со временем, а это будет в недалеком будущем, я думаю открыть фирму, которая будет производить под моим именем и по моим моделям и фасонам отличную одежду, а цены на нее будут где-то посредине между стоимостью массовой одежды и заказной.
— А деньги где ты думаешь взять, чтобы открыть свое дело? — Алина перешла уже на массаж шеи, сильными движениями своих пальцев снимая накопившиеся там за день напряжение и усталость.
— М-м-м-м… Как хорошо! — блаженно проговорил Ефремов, вытягиваясь под ловкими ладонями Алины. — Не забывай, что у нас уже давно на дворе перестройка. И как говорит наш генсек, можно все, что не запрещено. Так вот, мой дядюшка, небезызвестный тебе Георгий Валентинович, знаком лично с семейством Стерлиговых.
— Ну и что? Они же не миллионеры, чтобы дать деньги для твоей фирмы, — фыркнула Алина, а затем, похлопав ладонями по голой спине Вадика, скомандовала:
— Ладно, мечтатель, а теперь перевернись и ляг лицом к окну, а то я не достаю до левой стороны как следует.
Вадик выполнил просьбу Алины и, устраиваясь поудобнее на кровати, проговорил:
— Братья Стерлиговы, к твоему сведению, действительно настоящие миллионеры. Ты по телевизору каждый день видишь такую чудную собачью морду в рекламе их банка.
— Это «Алиса», что ли? — изумилась девушка.
— Точно, «Алиса» мне и даст денежки, чтобы сначала открыть салон «Вади» на Скатерном, а потом уже и о фабрике подумаем, — сказал Ефремов, покрякивая от массажа.
— Вадик! А отдавать эти деньги когда? — испуганным голосом спросила Алина.
— Заработаем — отдадим. Они не спешат, так как Громадский сумел их убедить, что «Вади» — выгодное вложение капитала, — успокоил ее Ефремов.
— Могу представить, что наговорил им этот гусар! — и Алина презрительно скривила губы. При этом пальцы ее больно впились в плечо Вадика.
— Ну-ну, полегче! — дернулся он. — С чего это вдруг такое пренебрежение к моему дядюшке? Насколько я могу судить о ваших взаимоотношениях, мадемуазель, то вы не так к нему равнодушны, как пытаетесь сейчас изобразить.
— С чего это ты взял? — Алина, не останавливаясь, мяла левое плечо Вадика, глядя при этом в его лицо.
— Я, во-первых, помню вечер вашего знакомства, — начал Ефремов…
— Интересно, — перебила его Алина. — Ты что, стал летописцем моей жизни?
— Да-да, помню, какие жгучие взгляды бросала ты из-под своих стрельчатых ресниц на моего хозяина, — не отреагировав на Алину колкость, продолжал говорить Вадик. — А еще я был неоднократным свидетелем того, как Георгий смотрит на твой портрет, который у него взяли в журнал «Советская женщина».
— Мой портрет напечатал журнал?! — Алина от удивления даже всплеснула руками.
— Ты что, действительно не в курсе? — пришла очередь удивиться Ефремову. — Насколько я знаю, Громадский даже Зуевым несколько экземпляров послал. Уж у них-то есть, безусловно. Не каждый день фотографии родственниц на обложках журналов печатают. Спроси.
— Как же, они сохранят этот журнал, жди! Особенно Галина. Небось, повесила над супружеским ложем с дарственной подписью автора, — зло сказала Алина. — И как это без моего согласия Громадский мог выкинуть такой номер? — возмущалась она, все больше распаляясь.
— Удачно сказала, но не совсем верно использовала падеж. Надо было с предлогом. Выкинул не что, а во что — в номер, в последний майский номер. Так что, может, уже завтра он появится во всех киосках «Союзпечати», а ты, как проснешься, станешь мировой знаменитостью.
— Ну вот еще, выдумаешь тоже, — внешне сердито, а на самом деле светлея лицом, сказала Алина.
— Слушай, Аленький! А давай я тебя сделаю топ-моделью своего салона? Это же грандиозная идея! — Вадик резко сел на кровати, впившись глазами в улыбающееся лицо Алины. — Представляешь, заголовки во всех газетах мира: «Самая красивая советская женщина», «Топ-модель известного советского кутюрье Вади!»
Алина громко расхохоталась, а потом бросила в Ефремова его рубашку:
— Одевайся, мировое светило, а то заболеешь. Кто тогда будет двигать отечественную моду? — она весело смотрела на слегка смутившегося парня.
Одевшись, Вадик подошел к девушке и чмокнул ее в маленькое ухо.
— Спасибо, Алинка! Ты просто вернула меня к жизни! У тебя чудесные руки. Кстати, ты можешь неплохо зарабатывать массажем. Хочешь, я представлю тебя своим богатеньким клиенткам?
— Только посмей! — рассердилась Алина. — Массаж я делаю только очень близким людям. Бесплатно, так как я делюсь с ними своей здоровой энергией. Понятно?
— Хорошо, согласен. Я сегодня все делаю неудачно, даже шучу, — конфузливо проговорил Вадик, виновато глядя на девушку.
— Вот сдашь завтра свою философию — приглашаю вас с Ритой к нам на ужин! — неожиданно предложил он.
— К тебе и Громадскому? — насторожилась Алина. — Я его не видела уже полгода и еще бы столько не встречалась, особенно после его выходки с моим фото.
— Вот чудачка! Радуйся, что прекрасный фотохудожник сделал тебя в одночасье фотомоделью мира! — Вадик хитро улыбнулся.
— Как раз этого я меньше всего хотела бы! — возразила Алина. — Я хочу придумывать одежду и демонстрировать ее, а не свое лицо.
— Начни с малого: «Весь мир знал ее только в лицо!» — пошутил Ефремов, а потом серьезно предложил: — Алина, а что если ты не поедешь на каникулы в свой Орел, а поработаешь со мной, поможешь подготовить к осеннему показу мою новую коллекцию, и заодно мы вместе подумаем над проектом салона «Вади». Согласна?
— Ой, я не знаю, — девушка даже растерялась от этого неожиданного предложения. — Я ведь давно не была дома, — задумчиво проговорила она, а потом, словно что-то решив для себя, сказала: — Спасибо, Вадик. Я постараюсь оказать тебе максимальную помощь, но только дай мне рассчитаться с сессией и хотя бы недельку побыть дома.
