- Нет, нет, - отступила она, живо представив себе изящных, самодовольных продавщиц, смеющихся над ее расплывшейся фигурой. - Мне нужно идти домой. Отец будет...
Джейс вынул большие золотые карманные часы.
- Представьте себе, мы ушли всего десять минут назад. У нас еще уйма времени.
- Десять... - начала говорить Нэлли и вдруг рассмеялась. - Хорошо, мистер Монтгомери. Похоже на то, что в нашем распоряжении есть еще пятьдесят минут. Куда мы пойдем?
Джейс взял ее руку в свою.
- Куда угодно. Я с вами и, кажется, счастлив.
Нэлли зарделась. Она почувствовала, как по всему телу прошла горячая волна желания.
- Недалеко отсюда есть Фентон-парк, - солгала она, хотя знала, что до него полмили. Она забыла и про мясо на ребрышках, и неиспеченный яблочный пирог.
Они шли медленно, и Нэлли с каждым шагом все больше расслаблялась. Джейс был очень обходителен и, вопреки ее ожиданиям, не отходил от нее. В конце Второй улицы Нэлли остановилась. Фентон-парк был напротив, но его отделяли каменная стена высотой метра в полтора и глубокий ров.
- Ох, нужно было пойти нам по Первой улице, - пробормотала Нэлли, чувствуя себя немой дурочкой. - Нам нужно вернуться.
- Из-за этой маленькой стены? Я подниму вас, и вы сможете перелезть через нее.
Нэлли хотелось посмеяться над ним. "Неужели он думает, что может поднимать лошадей? Рабочих лошадей?"
- Слишком страшно? - спросил Джейс, глядя на нее.
Она могла бы сказать: "Мистер Монтгомери, даже трое мужчин не смогли "бы поднять меня на эту стену".
В следующее мгновение его руки обхватили Нэлли за талию и подняли ее. Джейс был очень силен, ведь в течение многих лет он поднимал якоря и ставил паруса на яхте, поэтому Нэлли показалась ему совсем нетяжелой.
Нэлли расхохоталась, очутившись на стене. "Что за чудесный, невероятный день!" Не надо стоять над пышущей жаром кухонной плитой или сгибаться в три погибели над корытом. Она просто гуляла с прекрасным джентльменом, который обращался с ней, как с красавицей.
Нэлли осторожно пошла по стене, вытянув руки, стараясь не потерять равновесия. Ее детство кончилось в двенадцать лет, в тот день, когда умерла мама, и в течение последующих шестнадцати лет не было шалостей и дурачества.
Джейс снизу наблюдал, как Нэлли ходит по стене. Она казалась ему совсем маленькой девочкой, радостной и счастливой. В один прыжок он оказался рядом с ней и протянул руку.
- Если упадем, то вместе, - засмеялся он. Ему понравилась сама мысль о падении в ров вместе с ней.
- Вот так. - Нэлли и Джейс, взявшись за руки, пошли по стене в сторону Миндайт-Лейк. Сильный порыв ветра чуть не свалил ее, но Джейс крепко схватил девушку и притянул к себе. Ни один мужчина еще не обнимал Нэлли, и ее сердце бешено заколотилось. Молниеносным движением Джейс вынул все шпильки из ее волос и выбросил их. Длинные каштановые пряди упали ей на плечи.
- Как хорошо! - прошептал он и прижался своей щекой к ее щеке.
Нэлли подумала, что от счастья тоже можно умереть. Его лицо было совсем близко.
- Я хочу поцеловать вас, но, кажется, у нас есть зрители.
Неожиданно он отпрянул.
Нэлли посмотрела в сторону парка, за ров, где несколько пар молодых людей играли в крокет. Сейчас они прервали игру и глазели на Нэлли и Джейса, стоящих на стене.
- Снимите меня отсюда, пока я не умерла от стыда, - прошептала она.
- Ваше желание для меня закон. У Нэлли молнией пронеслась мысль о том, что скажет отец, когда услышит об этом, но она тут же выбросила ее из головы. Имело значение только то, что происходило сейчас.
Джейс спрыгнул со стены первым и протянул руки к Нэлли. На мгновение она засомневалась, сможет ли он ее поймать, но она уже доверяла ему. Джейс легко поднял Нэлли и на минуту задержал ее в своих объятиях.
- Люди смотрят, - сказала Нэлли, отталкивая его и смеясь.
Взявшись за руки, они побежали вниз по одной стороне рва, вверх - по другой, потом продирались сквозь деревья на восточный берег озера, еще дальше, дальше, пока не оказались на другом конце парка. Джейс остановился. Нэлли с бьющимся от бега сердцем остановилась рядом. Оба смотрели на горы, возвышающиеся над холмистой местностью. Вдали раздавался свисток конки.
"Я, кажется, влюбился", - подумал Джейс. Нэлли смотрела на него, и он вспомнил, что так на него когда-то смотрела Джулия. Когда он женился на ней, он мог делать все. После смерти жены оказался неспособен делать что-либо. Но сейчас, с каждой минутой, проведенной с Нэлли, Джейс чувствовал, что оживает.
Нэлли хотела собрать волосы в пучок, но не было ни шпилек, ни заколок.
- Оставьте так, Нэлли, - сказал он глядя на нее с нежностью. Ему захотелось прикоснуться к ней, но он боялся, что обидит ее, даже испугает. Пусть она привыкнет к нему, он подождет, не будет торопиться.
- Хорошо, - сказала она мягко и опустила руки.
Джейс повел ее вверх на холм, усадил рядом, положил голову ей на колени.
- Мистер Монтгомери, - только и смогла прошептать она, - я думаю... и замолчала. Казалось вполне естественным, что этот божественно красивый человек положил голову ей на колени.
Сегодня вся вторая половина дня была необычной, волшебной, и то, что происходило сейчас, было лишь частью волшебства. Завтра она снова займется кухней и уборкой, а сегодня ей хотелось участвовать в этом волшебстве.
Джейс закрыл глаза, и Нэлли робко прикоснулась кончиками пальцев к его мягким волосам. Не отрывая глаз, он улыбнулся, и на его щеках появились ямочки. Девушка обвела их пальцем.
- Эти ямочки достались вам от отца или от матери? - тихо спросила Нэлли. Сейчас она могла делать вид, будто ничем не отличается от других женщин и этот мужчина принадлежит ей.
- Ямочки? От отца, - не открывая глаз, ответил Джейс. - Все в роду Монтгомери, как раньше, так и теперь, имеют ямочки, а девочки иногда бывают с рыжими волосами.
- А родственники по материнской линии, какие они?
Он улыбнулся, когда Нэлли нежно погладила его волосы.
- Талантливые. Все из семейства Ворсов наделены талантами. Мама поет, ее сестры рисуют, дедушка тоже поет, бабушка и ее отец, мой прадедушка, рисуют.
- А что вы делаете?
Нэлли становилась все смелее, в то время как он лежал с закрытыми глазами. Когда Терел была маленькой, Нэлли часто брала ее на руки и прижимала к себе, но, повзрослев, сестра не позволяла ласкать себя. Сегодня Нэлли вспомнила, как приятно прикасаться к другому человеческому существу. Ее пальцы пробежали по завиткам волос и растрепали их. Она трогала его брови, подбородок, бакенбарды.
- Еще, еще, - попросил Джейс хриплым голосом. Ему захотелось обнять ее.
"Еще рано, не сейчас, Монтгомери, - уговаривал он себя, - не сейчас".
- Мама пыталась научить меня петь, но я никогда не был дисциплинированным. Я предпочитал проводить время на воде. Бабушка немного учила рисованию, и это помогло мне при конструировании нескольких лодок для компании отца; но по большей части я делал только то, что хотел.
- Без сомнения, ваш отец платил вам зарплату?
Джейс открыл глаза.
- Я зарабатывал на свое содержание. Я сконструировал яхту, которая обогнала всех на восточном побережье. Ни один из моих братьев не мог сконструировать гребную шлюпку, а у меня дома несколько медалей, что... Внезапно остановившись на полуслове, Джейс широко улыбнулся и снова положил голову на ее колени. - Нэлли, я рассержусь, - сказал он, улыбаясь. - С вами я веду себя как школьник-хвастунишка. - Он поцеловал ей ладонь. - А теперь расскажите мне о себе.
- Мне нечего рассказывать, - честно призналась Нэлли. - У меня нет ни талантов, ни достоинств. - "За исключением способности плотно поесть", - с горечью подумала она.
- Музыка?
- Нет.
- Искусство?
- Нет.
- Но вы прекрасно готовите!
- Это умеют очень многие женщины. Джейс открыл глаза и внимательно посмотрел на нее.
- Вы не говорите мне всей правды. Должно же быть что-то, что вы любите больше всего на свете?
- Я люблю свою семью, - ответила Нэлли и вздохнула. - Дети. Я иногда думаю, что хотела бы иметь полдюжины ребятишек.
- С огромной радостью помог бы вам в этом.
До Нэлли не сразу дошел смысл его слов, но потом она покраснела от возмущения.
- Мистер Монтгомери, вы забываетесь!
Он посмотрел на нее.
- Это вы сами виноваты.
Нэлли рассмеялась.
Солнце уже садилось, наступали сумерки. Ей казалось, что Джейс стал еще красивее в угасающем свете дня.
- Послушайте! - сказал он. На северной окраине парка была церковь, и в тишине раздавались рождественские песни.
- Хор репетирует, - прошептала Нэлли. - Для служб на Рождество.
- Да, Рождество. Не помню, где я был на прошлое Рождество, знаю только, что я напился и в таком состоянии пребывал два дня.
- Из-за своей жены?
Джейс сел, взглянул на кроткое лицо Нэлли, провел рукой по ее щеке и волосам. Он смотрел на полные груди, талию и бедра, к которым так хотелось прикоснуться. "Неужели ее бедра, такие же белоснежные, как и шея?" Неожиданно ему пришло в голову, что после Джулии у него не было женщин. Ни одна не заинтересовала его в течение четырехлетних странствий. Каждый раз, когда он смотрел на женщин, перед ним вставал образ Джулии, затмевая всех. Но сейчас, глядя на Нэлли, Джейс страстно желал ее.
