- Вы знали, что раньше в большинстве дворцов были собственные рецепты приготовления ликеров, которые хранились в строгом секрете? И большинство было придумано женщинами, если верить Чандре.
- Я и не удивлюсь, - ответила Николь. - Как тут не прикладываться к бутылке, когда тебя заперли, как в клетке? От этого можно просто сойти с ума...
Только час спустя Николь осознала, как быстро пролетело время.
- Господи, я и понятия не имела, что уже так поздно, - воскликнула она, посмотрев на часы.
- Ну, не так уж и поздно, - лениво протянул Алекс.
Он, развалившись, сидел в кресле, рука его свисала с подлокотника, и выглядел он очень расслабленным. Сейчас Алекс напоминал ей не пантеру, а гепарда. Она видела их на картинках, сидящих высоко на ветвях деревьев, одна лапа свисала с дерева, вот так, как сейчас его рука. В такой позе гепарды казались безобидными, как котята, а вовсе не хищниками.
В Алексе тоже таились инстинкты хищника, хотя он и скрывал их сейчас.
Николь хотелось остаться еще ненадолго, сделать еще один глоток этого великолепного виски, продолжить начатый разговор. Но это означало бы пойти на попятную и дать понять, будто она склонна ответить ему взаимностью.
Она и действительно была готова ответить ему "да", если уж на то пошло. Чем больше Николь узнавала Алекса, тем сильнее он ей нравился. Это влечение возникло с самого начала и теперь только возрастало.
- К сожалению, я должна идти. У меня еще есть дела, - сказала Николь, поднимаясь.
Алекс тоже встал, как всегда легко и грациозно.
- Какие дела?
- Да так, ерунда, какой обычно занимаются женщины. Накрасить ногти и все такое. Вы не представляете, как вам повезло. Мужчине требуются только душ и бритва. Быть женщиной намного сложнее. - Николь шутливо вздохнула. Спасибо за то, что разрешили мне воспользоваться вашим компьютером, и за виски. Не провожайте меня.
- Давайте обращаться друг к другу на "ты", предложил Алекс.
- Хорошо. Спокойной ночи, Алекс.
Но он все-таки проводил ее и открыл перед ней дверь.
- Спокойной ночи, Николь. Если не удастся встретиться в течение дня, то до завтрашнего вечера.
В течение последующих дней Николь все еще не удавалось уладить проблему с компьютером. Один мастер согласился с Алексом, другой говорил, что дело не в этом, а в материнской плате. Но оба сошлись на том, что менять детали было бы бессмысленно и лучше всего купить новый компьютер.
- Но прежде, чем ты сделаешь это, я могу посоветоваться еще с одним человеком, - сказал Алекс. - Он сын продавщицы в новом городе, учится на программиста и неплохо разбирается в этих делах. Я попрошу его взглянуть на твою машину.
- Тебе со мной столько хлопот.
- Ничего страшного.
Его тон дал понять, что она беспокоится напрасно. И все-таки Николь чувствовала, что ему что-то не нравится. Каждый вечер, когда она проверяла почту, он предлагал ей бокал виски, Николь соглашалась, и они непринужденно болтали друг с другом. Но у Николь создавалось впечатление, будто он жалеет, что начал все это. Данное впечатление усиливалось тем, что он не отговаривал и не удерживал ее, когда она собиралась уходить.
Алекс сидел в гостиной и ждал, пока Николь выйдет из кабинета, где она снова писала письма.
У него уже не оставалось сомнений, что она пишет мужчине. Она не может так сиять от счастья, читая послания от своих подружек. Наверняка общается с кем-то, кто очень дорог ей.
Может быть, это какой-нибудь парень, с которым она познакомилась по Интернету и не хочет в этом признаться? Кто бы ни был этот человек, его письма всегда вызывали у нее сияющую улыбку.
Или Николь знала его и до приезда в Индию и теперь он скучал по ней сильнее, чем ожидал?
Вполне возможно, что она согласилась на эту работу специально для того, чтобы заставить его тосковать по ней. Его сестра однажды сделала именно так: поступила на работу в Лондоне, а сама сказала своему жениху, будто едет развлекаться. И все потому, что он не проявлял к ней того интереса, которого она добивалась. План сработал, и через шесть месяцев Роб помчался в Лондон и сделал ей предложение.
Если это действительно так, то, выходит, он зря считает ее открытой и прямой женщиной. Она убедила его, что ей действительно нужна эта работа и что она сможет многое сделать для общего дела.
Николь вышла из кабинета, как и вчера, радостно улыбаясь.
- Ничего не слышно насчет моего компьютера? - спросила она.
- Пока еще нет. Может, будет что-нибудь новое завтра.
Николь села, но Алекс знал, что через некоторое время она снова поднимется и поспешит к себе, говоря, что у нее много дел, но вероятнее всего, просто чтобы перечитать полученные письма еще раз.
Наливая виски в бокалы, Алекс пристально смотрел на нее.
- Ну как, пришел ответ на то длинное послание, которое ты печатала вчера вечером? - спросил он.
Николь, казалось, была удивлена тем, что он обратил на это внимание. Алекс же вчера считал минуты, пока ее пальцы бегали по клавиатуре, как будто ему нечем было больше заняться. Три минуты и семнадцать секунд без перерыва. Должно получиться несколько страниц, когда их распечатают на другом конце линии. А обычные письма очень короткие, больше похожие на записки.
- Да, получила, спасибо, - ответила Николь. Я.., я писала о Карангаре. А о нем можно рассказывать без конца.
Она говорила это с какой-то неловкостью, как будто чувствовала, что Алекс догадывается, и нервничала от его вопросов, на которые предпочла бы, конечно же, ничего не отвечать. Но Алекс решил вывести ее на чистую воду. Он был уверен, что это уж точно не отец, и хотел проверить, ответит ли Николь честно или уйдет от ответа.
Следующий вопрос Алекса привел Николь в еще большее смятение.
- Ты пишешь отцу?
Было бы просто сказать "да", но Николь не любила врать - она делала это, если приходилось, но только для того, чтобы уберечь чьи-то чувства.
Почему-то Алексу она не могла врать совсем.
- Папе я пишу по субботам. У него нет компьютера, компьютер у другого родственника, он и распечатывает мои письма для него.
- И кто же тогда счастливый получатель каждодневных посланий?
- Я пишу нескольким людям.
- Но большей частью одному, особенному человеку?
- Да, - неохотно согласилась Николь, не понимая, зачем он начал этот допрос.
- А в анкете ты писала, что тебя ничто не связывает, что у тебя нет никаких обязательств и уз, которые могли бы помешать твоей работе. Так это было не совсем правдой?
Николь начала терять твердость духа.
- И что же, ты хочешь сказать, что я врала?
- А ты врала?
Краска залила лицо Николь от самого подбородка до век.
- Нет ничего такого, что могло бы помешать мне хорошо выполнять мою работу здесь. Это все, что тебе стоит знать. - Поскольку Алекс ничего не ответил, Николь добавила:
- В жизни людей есть определенные вещи, о которых они не склонны распространяться. Уверена, что и у тебя есть такое, о чем ты не станешь рассказывать.
В своей пылкой речи, которую она выпалила, обороняясь, Николь позабыла о тех глубинных чувствах, которые Алекс носил в себе. Она бы многое отдала, чтобы вернуть свою последнюю фразу. Но сейчас было уже поздно.
Его лицо стало таким же каменным, как в тот момент, когда она спрашивала, нравится ли его жене жить в Индии, и потом, когда упоминала о Тадж-Махале. Они наверняка были там вместе с женой.
- А твоему другу нравится играть вторую дудку в твоей жизни - если на первом месте у тебя карьера? - спросил Алекс холодным тоном.
- Он мне не друг. - Если бы Алекс не был так сильно зол на нее, Николь рассказала бы ему правду. Но сейчас был явно не самый подходящий момент. Он.., он тот, кто мне дорог, но не в том смысле, который ты предполагаешь.
- Ты хочешь сказать, он не интересуется женщинами? Другая ориентация?
Среди дизайнеров было немало таких мужчин.
И на самом деле это был хороший выход - Николь приняла его.
- Да, ему не нужны женщины, - согласилась она. В этот момент зазвонил телефон.
Это был Керси. Он спрашивал, свободен ли Алекс и сможет ли он подойти к нему, чтобы обсудить какую-то новую идею.
- Конечно. Я ничем не занят, - ответил Алекс.
Он не стал говорить Николь, что сейчас к ним присоединится Керси. Сделай он это, она тут же допьет свое виски и убежит к себе Если то, о чем с ним хочет поговорить Керси, конфиденциально, ему не обязательно рассказывать это при Николь, а если нет, то она вполне может предложить и посоветовать что-нибудь ценное.
Во время их разговоров наедине, после того, как сломался ее компьютер, Николь не раз предлагала оригинальные идеи. Алекс давно успел заметить, что женщины - или по крайней мере большинство тех, с которыми ему приходилось встречаться, - не ломали себе головы над проблемами, стоящими перед человечеством. Если, конечно, они не были профессорами с ученой степенью. В большинстве же своем женщины, казалось, смирились с тем, что не могут повлиять на ход событий, и даже не стараются иметь о чем-то свое собственное мнение.
