По правде говоря, адвокат, конечно же, был невинен, как богобоязненная девица, не столько из-за того, что не хотел, сколько из-за того, что, к сожалению, давно уже не мог.
Однако, соблазненный гонораром, и не маленьким, за труды в столь скабрезном деле, он в конце концов согласился на предложение Чарльза, хотя в этом случае грозила ему не только метла, но и настоящая палка в руках ревнивой жены. И поэтому сговор Чарльза со стражем закона происходил на кухне и при запертых на задвижку дверях. Совещались шепотом, адвокат парил ноги в ромашке, а Чарльз ежеминутно по его просьбе подкрадывался к дверям и засовывал прутик в замочную скважину, чтобы проверить, не подставила ли к ней терзаемая подозрениями адвокатова жена свое ухо.
Старому, опытнейшему правоведу не понравилась идея Чарльза заплатить хозяйке борделя за украденную постоялицу. Совершенно правильно он заметил, сморкаясь в полотенце, которым еще к тому же вытирал ноги:
— Заплатить — это не проблема. Для этого я вам не нужен. Купить за деньги сможет любой. Но не каждый может купить бесплатно. И еще так купить, чтобы продавец думал, что он отдал товар с колоссальной выгодой… Апчхи! — чихнул он мощно. — Этот ужасный насморк, вы уж извините…
— Как вы это понимаете, уважаемый господин адвокат? — удивился Чарльз.
— А что из того, что я понимаю, если вы не понимаете, молодой человек? — таинственно засмеялся старый лис и начал одеваться. — Можете на меня положиться. Мы получим девушку без денег, еще и сами заработаем. Зря, что ли, я адвокат? Это значит, — он быстро поправился, — не заработаем, а заработаю. Я это заработаю, конечно же, сверх гонорара, который вы мне тут же из рук в руки и выплатите. А он составляет два фунта стерлингов. Так ведь? — Адвокат протянул открытую ладонь.
— Согласен, — подтвердил Чарльз, ударив ладонью по ладони правоведа, и положил на нее деньги, которые тот, подозрительно изучив, спрятал за подкладку сюртука.
Адвокат набросил пелерину на плечи, надел цилиндр, открыл дверь и выглянул в коридор. На скрип задвижки из соседней комнаты вышла жена. Она была еще худосочнее, чем муж. Нос ее украшала большая бородавка, на которой росли три длинных волоса.
— Ты куда собираешься, Гораций? — грозно спросила она, преграждая ему дорогу.
— У меня срочное дело, дорогая… — начал адвокат сладким голосом. — Подай мне папку…
— Дело? В это время? Я знаю твои срочные дела! Какое может быть ночью дело? Суды закрыты.
— Но публичные дома открыты, — возразил адвокат со всей искренностью, ошарашив Чарльза и, что важнее, свою супругу. Именно произведенным эффектом он и хотел сразу воспользоваться.
— А, значит… у тебя дело… в публичном доме? — с трудом выговорила удивленная жена адвоката. — Идешь… в публичный дом?
— Да, дорогая, — признался страж всеобщей нравственности. — Я должен туда идти, и сейчас же.
— И что ты там хочешь… делать? — простонала женщина.
— К сожалению, не то, в чем ты меня постоянно подозреваешь, — произнес он трагично и с иронией, понизив простуженный голос. — Сейчас там это невозможно. И не знаю, возможно ли будет когда-нибудь. В связи с чем я, собственно, туда и иду…
— Что случилось? — спросила старуха уже более миролюбиво.
Первый лед подозрений был как будто бы сломлен. Соответственно плану адвоката наступил решающий момент. Он должен был получить согласие на выход в город в столь позднюю пору. Он ответил твердо, грозным и солидным голосом, выговаривая четко каждое слово:
— Убийство! Понимаешь? В публичном доме убили девушку.
— Как… убили? — воскликнула она со страхом.
— Разрезали на кусочки! Голова отдельно, бюст отдельно, ноги отдельно и, представь, грешное место отдельно!.. Понимаешь?
— По… ни… маю, — охнула жена защитника. — Но…
— Никаких «но»! — остановил он ее резко. — Я должен спасти невинного человека, — он говорил быстро и как в горячке. — Это моя святая обязанность! Я рискую здоровьем, а может быть, и жизнью, выходя из дому в такой туман и дождь и в таком состоянии. Я опасно простужен. Но я должен. Ибо я до конца дней не знал бы покоя, и ты бы мне никогда этого не простила, если бы его повесили из-за моего отказа. Может, он уже висит! — воскликнул он.
— Кто висит?.. — вскрикнула женщина.
— Брат этого молодого человека из благородного рода, который пришел молить меня о помощи, — здесь адвокат показал на Чарльза. — Его арестовали, когда произошло это ужасное убийство. Он был тогда с другой девушкой, но подозрение пало на него. А он невинный. Он хотел только немного согрешить. Но что поделать — таковы последствия любого греха. Он сидит там под стражей. Я бы добился, чтобы его не повесили без согласования со мной. Разве ты не понимаешь, дорогая, что я иду туда с огромным омерзением, но что делать? — он тяжело вздохнул. — Надо его спасти от виселицы, а я один во всем Лондоне сумею это сделать. Ну, разрешаешь?
Слезы потекли из глаз женщины. Она поцеловала его с благоговением в лоб и сказала дрожащим голосом, укутывая шарфом его худую шею.
— Иди, мой муж, исполняй свой долг. Да поможет тебе Бог в твоем благородном деле.
Чарльз отвернулся, чтобы не расхохотаться, и выбежал с адвокатом на улицу. Они остановили проезжавшую мимо карету и велели кучеру везти их к мадам Браун.
— Это была тяжкая работа, — вздохнул с облегчением адвокат и вытер пот со лба. — Значительно тяжелее, чем вопрос с вашей мадам. План был в совершенстве обдуман, не правда ли?
— Но вы сделали одну ошибку, дорогой защитник, — засмеялся Чарльз.
— Какую?
— Вы сказали, что рискуете жизнью, выходя в такой туман и дождь. А посмотрите-ка, пожалуйста, какой прекрасный звездный вечер. За эту ошибку вы здорово заплатите по возвращении домой.
— Вы ошибаетесь, молодой человек, — еще громче засмеялся старый лис. — За эту ошибку заплатите вы, а не я. Неприятности с моей старухой я приплюсую к гонорару. Иначе выхожу из игры и возвращаюсь домой. Это может мне слишком дорого стоить. Вы мне добавите, и тотчас же, еще один фунт.
Чарльз закусил губу и снова потянулся за кошельком. Смех замер на его устах, но заплатил он с удовольствием. Старый вымогатель стоил еще одного фунта. Не зря он хвалился своими профессиональными способностями. Ясно было, что он может быть опасен. Чарльз видел, что мадам предстоит разгрызть крепкий орешек.
Глава одиннадцатая
Пять девушек и два клиента
На тихой улочке над воротами в храм платных наслаждений, бывший моей первой жизненной школой, горел романтичный красный фонарь, а освещенные окна были завешены хранящими чужие тайны розовыми занавесками. У входа было пусто. Не было ни одной кареты. Для Чарльза, знакомого с порядками этого дома, все говорило о том, что заведение готово к работе, но пока там нет еще ни одного клиента.
Все в этом мире относительно: до неприличия позднее время в понимании невинной жены защитника было по-детски ранней порой для мадам Браун. Поток посетителей приходился приблизительно на полночь. Тогда улица была загромождена экипажами, ржание коней смешивалось со смачной бранью кучеров, бранящихся из-за лучших мест в ожидании своих развлекающихся господ.
Здание располагалось чуть в глубине двора. Адвокат и его клиент вошли в открытые ворота. Чарльз постучал дверным молоточком, и, когда прозвучали четыре условных удара, окошечко в двери отворилось и показалось лицо достопочтенной Марты. Конечно же, служанка узнала одного из лучших гостей дома. Она широко открыла двери и глубоким поклоном приветствовала входящих, забрав у них пелерины и цилиндры:
— Добрый вечер благородным господам. Прошу в гостиную.
И несколько удивленная столь ранним визитом, она прокричала в глубину дома, хлопая в ладоши, словно привратница в школе для девочек:
— Барышни, барышни, поспешите-ка. Господа уже пришли!
После этого она обратилась к гостям, указывая на кресла:
— Господа желают отдохнуть? Барышни как раз готовятся к вечеру и тотчас спустятся к господам. Сегодня господа первые.
— А где мадам? — спросил юрист равнодушным голосом.
— Она не возвращалась еще из города. Но я могу попросить мисс Фебу.
Адвокат сел и вопросительно посмотрел на Чарльза. Он не знал, кем здесь является мисс Феба. Он что-то хотел сказать, но Чарльз движением руки его остановил и ответил служанке, сделав ей какой-то знак:
— В мисс Фебе нет нужды, Марта. Мы подождем барышень. Они значительно моложе мисс Фебы.
Прежде чем смущенный адвокат успел отреагировать, прислуга исчезла за дверьми.
— Что вы задумали, молодой человек? — сказал он недовольным тоном.
— Я не собираюсь переполошить весь дом. Зачем? Это может нам только повредить, — ответил Чарльз, злорадно улыбаясь. — Дом должен работать нормально, хотя мы и пришли по другому делу. По крайней мере, девочки не должны ничего заподозрить. Впрочем, пока мы осмотримся, как раз и мадам вернется. Она должка быть здесь каждый вечер.
