Интонации Дейва изменились с легкомысленных, на серьезные.
- Надеюсь, что это будет скоро. А то тут ходят слухи, что Совет рассматривает несколько других кандидатур на свободное место. Скажем, шурин Уиллоугби, очень хочет попасть на туда, а мне чертовски не хотелось бы этого, Холли, потому что ему только и нужно, что увидеть свое имя напечатанным. Никто так не болеет за Леменэйд, как ты!
- Спасибо, Дейв. А что там с этим дурацким плакатом, много ли вреда он нанес мне?
- Ну, что касается меня, то невинный взгляд на твою попку, мне показался совершенно безобидным развлечением. К несчастью, Уиллоугби придерживается иного мнения, он использует плакат, чтобы протащить вместо тебя своего шурина, так что не мешало бы тебе появиться здесь и напомнить всем, что на этом месте ты будешь незаменима.
К сожалению отправиться в офис Леменэйд было для нее практически невозможно. Лишь один раз после выхода плаката попыталась она попасть туда, но возле дверей уже толпились журналисты.
- Дейв, сейчас я не могу появиться, но я самостоятельно пытаюсь заниматься сбором пожертвований, я пришлю копии писем и, может быть, если они попадут в нужные руки.
- Будь уверена Холли, я сделаю так, чтобы каждый получил копию, но, пойми, что это совсем не то же самое, как если бы ты была здесь. С моей точки зрения лучшим способом попасть в Совет для тебя было бы сделать так, чтобы твой образ ассоциировался у людей с работой с девяти до пяти, здесь, в офисе и тогда они скорее всего забудут об этом плакате.
На следующий день рано вечером Холли запечатала в конверты восемь писем с просьбой о пожертвованиях, которые успела написать за этот день. Она исправно вложила копии писем в конверт, адрессованный в Леменэйд. За годы работы моделью она успела познакомиться со многими состоятельными людьми и большинство из них обладали широкой душой и добрым сердцем. Им она и решила написать в надежде добиться щедрой поддержки для благотворительной детской организации. Облизав и приклеив марки, она уставилась на толстую гору писем. Если бы Эвен был здесь, она бы спросила у него совета, потому что Эвен...
Ах, Эвен, Эвен.., нет его здесь, и с какой стати ей просить у него совета как ей стать нужнее своей организации? Но нельзя ведь отрицать, что он искренне любит детей. Перед ее мысленным взором предстала картинка, как он играет с Питером и Паулой. Холли положила руку на стопку конвертов, потом отодвинула стул от стола. Если он сам не выходит из ее головы, она его заставит. Холли переставила вентиляторы, налила себе холодного чая и включила телевизор. Она поудобнее устроилась в мягком кресле и стала потягивать чай, нетерпеливо ожидая, чтобы телевизор поскорее успокоил биоритмы ее мозга. И тут в комнате раздался чересчур знакомый голос:
- Говорит Деннис Кратчи, последнее сообщение о "славной девочке". Утверждают, что за эту неделю ее видели в трех разных местах.
Холли выпрямилась как громом пораженная.
Что значит видели? Что она им - летающая тарелка?
- Первое сообщение поступило из Порттаундсенда, штат Вашингтон. Двадцать бойскаутов настаивают, что они видели как наша "славная девочка" бегает трусцой в олимпийском Национальном парке. Два дня назад они заметили ее на прекрасном пустынном участке парка, известном как Харикейнрич. Холли Хемелтон была там одна.
***
Видеоряд демонстрировал бойскаутов в дождевиках под проливным дождем, они указывали пальцами на склон близлежащей горы. А один мальчишка в забрызганных дождем очках все время покачивал головой.
- Другое сообщение поступило к нам из Кейпшелла, штат Нью-Джерси. Несколько студентов колледжа, проводящих там свои летние каникулы, готовы поспорить на стоимость своего обучения в течение следующего года, что видели Холли Хемелтон в этом городе. Даем прямое включение Кейпшелла.
Итак, на набережной наш корреспондент Бобби Кейт. Бобби, что у вас есть для нас?
- Привет, Деннис. Я сейчас нахожусь на набережной Кейпшелла, вместе со мной группа молодых людей. Им не терпится рассказать, что они недавно увидели здесь.
Холли шмякнула стакан с чаем о кофейный столик, рухнула на четвереньки и закрыла голову руками.
- Нет, нет, нет! - взмолилась она, подползая все ближе к телевизору. Молитва была незамедлительно услышана. Три недоросля, погнавшиеся за ней с пляжа несколько ночей назад, ворвались на телеэкран с обычной для себя жизнерадостностью.
- Клянусь, она здесь! - Потрясая в качестве подтверждения кулаками, заявил парень в ямайских шортах без рубахи. Миловидная журналистка поправила наушники и продолжила.
- Где и когда именно видели вы "славную девочку"?
Вся троица заговорила разом, каждый свое.
- Шухер! - вдруг раздался чей-то вопль. Появившаяся из-за кадра рука отвесила подзатыльник самому громкому из студентов и надвинула ему на самый нос бейсбольную кепку. Холли заморгала глядя на экран.
Кто-то, похоже, хорошенько толкнул оператора и теперь на экране были чайки, клюющие попкорн на набережной. На экране снова появилась студия в Манхеттене.
- У нас пропала связь, - неуверенно заявил дядя Кратчи. Поправляя галстук, он кинул несколько нервных взглядов в сторону монитора, после чего посмотрел куда-то в сторону, явно обращаясь за помощью.
- Да, да, - пробормотал он. - Итак, сейчас перед нами будет сюжет из Ньюперт-Ньюс, штат Вирджиния, нам кое-что хочет сообщить мадам Мичика.
- Что вы можете сказать насчет того, где сейчас находится наша "славная девочка" и обоснованы ли слухи о том, что скоро выйдет второй плакат? Пожалуйста, мадам Мичика!
Холли не могла в это поверить. Деннис Кратчи махнул рукой на сообщение из Кейпшелла и перешел к разговору с чудаковатой ясновидящей в белом парике. Та принялась поглаживать хрустальный шар, размером с баскетбольный мяч, и понесла какую-то неразборчивую чушь. На Кратчи было жалко смотреть.
Ладно, по крайней мере, сообщение из Кейпшелла выглядело на экране также нелепо, как и все остальные. Ни один человек в здравом уме не воспримет его всерьез.
Холли взяла пульт и выгнала Кратчи со своими дружками из своей гостиной.
Тем не менее какое-то неясное беспокойство заставило ее оглядеться. Она встала на ноги, подошла к двери и выглянула наружу. Она не могла точно сказать, что именно она высматривает. Она посмотрела на ворота и прислушалась. Цикады пели по-прежнему, все выглядело как и раньше. Она прислонилась головой к косяку и прикрыла глаза. Что ей еще придется выдержать, и как долго еще сможет она это выдерживать.
Зазвонил телефон. Холли от неожиданности затаила дыхание, потом спокойно взяла трубку и молча прислушалась.
- Холли, это Эвен. Она шумно выдохнула.
- Эвен, я так рада слышать твой голос. Зачем она это говорит? Ведь даже если это правда, не следует в этом сознаваться. Ведь ей вовсе не хочется, чтобы он услышал отчаяние в ее голосе.
- Я тоже, рад тебя слышать. А то я уж было подумал, что ты прячешься под дождем в лесу на олимпийском полуострове.
Итак, он тоже видел этот репортаж. От этого же чокнуться можно.
- Я думала все, нашли меня, когда этих студентов показали. Это ведь те самые, которые гнали меня с пляжа той ночью, а заметили они меня еще в тот день, когда мы встретились. Бог же, как известно, любит троицу!
Она попыталась изобразить веселый смех, но вышел он неестественным и нервным, и она это знала.
- Можно подумать, у людей кроме меня, других дел нет, - закончила она.
- А я, все время думаю о тебе! Между ними повисла тишина.
- А что по-твоему, Эв, я должна на это ответить?
Эвен улыбнулся. Она назвала его Эв.
- Со временем придумаешь. И не успела она спросить его, что он имеет ввиду, как он уже продолжал:
- Послушай милая, я, слушал прогноз погоды и похоже, что в ближайшее время духота не спадет. У меня выход во двор из дома не заперт, почему бы тебе не спать у меня, ведь там есть кондиционеры?
Холли посмотрела на запотевший стакан с холодным чаем, по которому вода струйками стекала на столик и образовывала лужицу. Бассейна нет, в океане искупаться невозможно. Холли прекрасно понимала, что предложение отличное.
И все-таки она колебалась.
- Холли, я скорее всего не вернусь еще несколько деньков.
- Я подумаю, спасибо.
- Только ты, хорошенько подумай. Продолжать спать в этом душном, славном сарайчике или насладиться центральным кондиционированием, балконом с видом на океан, и целым холодильником мороженого. Серьезно, ведь дом такой большой, там тебе не будет тесно.
- А кто тебе сказал, что мне тесно?
- У тебя там будет отдельная комната. И думать не стоит, по моему, там так просторно, так прохладно. Я ведь тебе говорил, какие там мощные кондиционеры, да? - безжалостно дразнил он.
Да, нет, - это будет слово твое. Да, нет, нет, да, нет, то есть, да...
- Эвен, я не перееду. Я просто хотела бы... Что ты сказал?
- До скорого, красавица!
