— А где остальные девицы? Какого черта они прячутся? Тащите всех сюда, папаша требует еще! Папаша может, клянусь честью, может! Справится с каждой по очереди и со всеми сразу. Ур-ра! Да здравствует папаша! Да здравствует клиника мадам Браун и ее очаровательные медсестрички!..
Мадам трижды хлопнула в ладони и грозно гаркнула:
— Барышни, сейчас же прекратите!.. Что здесь происходит? На кого вы все похожи?
Шум утих в одно мгновение. Наступила мертвая тишина. Барышни послушно оставили в покое клиентов. Кинулись поправлять платья и прически. Адвокат с облегчением рухнул в кресло и огромным клетчатым платком начал вытирать пот со лба.
— Где барышня Феба? — обратилась госпожа Браун к служанке. — Почему не следит за порядком? Как они смеют так вести себя в гостиной?
Марта шепнула на ухо мадам:
— К барышне Фебе пришел клиент. Я провела его прямо к ней в комнату, потому что он не захотел ждать в холле, а салон был занят.
— Какой клиент? — шепотом спросила мадам.
— Тот, кто был с ней позавчера. Помните, госпожа, такой капризный? У него ничего не получилось с Эльзой… Госпожа тогда приказала барышне Фебе заняться им. Позвать ее?
— Нет! — решительно ответила хозяйка. — Не беспокой ее, пока она не обслужит гостя и сама не спустится вниз. Можно все испортить. Это очень трудный клиент…
Мгновение спустя она уже обратилась к Чарльзу и адвокату с проникновенной речью:
— Господа, надеюсь, простят нас за то, что здесь случилось. У меня солидное предприятие первой категории. Здесь девушкам не позволено так набрасываться на уважаемых гостей. Клиенты сами выбирают себе подруг и удаляются в их уютные гнездышки. Разве что они заказывают, если можно так выразиться, групповую игру. Но это требует моего особого разрешения, определенной подготовки и, — она многозначительно улыбнулась, — соответствующих расходов. Рада вас видеть, — вежливо обратилась она к Чарльзу и вопросительно посмотрела на адвоката: — А этот джентльмен? Вы привели его к нам, да? Посетителей с улицы мы не принимаем, — произнесла она с гордостью. — Мое заведение не для простолюдинов.
— Он не с улицы! — завопила толстуха Мэри. — Это папаша! Мой сладкий, долгожданный папочка!
— Милая! Помолчи, когда тебя не спрашивают, — сурово оборвала ее мадам. — Что за воспитание! Мне стыдно за тебя! У нас нет «папаш» и «папочек». У нас любой гость, независимо от возраста, — мужчина или благодаря нам становится мужчиной. Это наша обязанность! Даже больше — это наша миссия. Понятно?
— Да, госпожа, — вежливо поклонилась Мэри и виновато опустила покрасневшие глаза. — Я хотела выполнить… нашу обязанность.
— Видела, — строго сказала госпожа Браун. — Вопреки желанию этого джентльмена. Можно подумать, что ты у нас одна. Так ведут себя уличные девки, а не воспитанные барышни.
— Этот господин — знаменитый адвокат, — пояснил Чарльз. — У него в Лондоне всему городу известная контора. Он — один из самых выдающихся юридических умов в нашем Королевстве. Кавалер орденов Подвязки, Большой Бани, Спальни и Матраса, а также множества других, которые я не стану называть, чтобы ненароком не смущать благородных барышень, — добавил он таинственно.
После такого перечисления немыслимых достоинств и почетных званий нового клиента мадам Браун ослепительно улыбнулась и низко поклонилась столь достопочтенному юристу, который в это время поспешно застегивал ширинку.
— Очень рада принять уважаемого адвоката в нашей скромной обители, — воскликнула она с энтузиазмом. — Смею заметить, что моими постоянными клиентами давно уже стали многие судьи и прокуроры его королевского величества. Конечно, я не называю имен: умение хранить тайны — железное правило этого дома. Но уверяю вас, дорогой господин адвокат, что нередко в этих стенах могла бы состояться сессия Верховного суда Великобритании…
— А также заседание, а вернее, возлежание генерального штаба вооруженных сил его королевского величества, — с поклоном добавил Чарльз.
— Да, — с довольным видом подтвердила его слова мадам. — Пожалуйста, господин адвокат. — Она обернулась к пятерке девушек, которые уже замерли в шеренге, как солдаты. — Не хотите ли вы оказать честь одной из моих воспитанниц? Все они молоды, свежи, здоровы. Из хороших семей, даже из дворянских. Старательно их отбираю и основательно обучаю. Это, конечно, стоит больших трудов и немалых денег. Но удовольствие моих гостей для меня превыше прочих благ. Зная вкусы нашей утонченной молодежи, я бы посоветовала господину Чарльзу уединиться с Дебби и Салли. Они освоили последнюю французскую новинку, которую я привезла прямо из Парижа. Это козырная карта моего заведения. Для господина адвоката в его возрасте это было бы не по силам.
Поскольку адвокат с выбором не торопился, госпожа Браун поспешила на помощь:
— Не настаиваю. Если господину адвокату не понравилась ни одна, у меня в резерве еще две девушки для клиентов с особыми вкусами. Одной пятнадцать лет, а другой все пятьдесят.
— А пятилетней нет? — язвительно заметил адвокат. — Я пришел сюда только ради вас.
— Как это понять? — удивилась мадам Браун.
— Просто я много слышал о вас. И меня все это ужасно заинтриговало.
— Вы хотели бы… меня? — соблазнительно улыбнулась польщенная хозяйка заведения и, слегка смутившись, спросила — Прямо здесь? Сейчас?..
— Именно так. Немедленно. Здесь, — иронически подтвердил юрист, но дама не заметила насмешки.
— О, вы меня застали врасплох. Это так неожиданно, — защебетала госпожа Браун детским голоском, и ее мощная грудь заколыхалась возбужденно. — В принципе я сама клиентов не обслуживаю. Но для господина адвоката я согласна сделать исключение. Марта! — обратилась она к служанке. — Приготовь мою спальню. И побыстрее! Господин адвокат хочет со мной…
Адвокат встал, взял со стола свой портфель и сухо объявил:
— Я действительно хочу с вами… но только поговорить. Именно с этой целью я и пришел сюда. Не как любитель девиц от пяти до пятидесяти лет, не как претендент на любовные утехи с вами. Несмотря на это, я был подвергнут совершенно неприличному нападению, а вы сами бесцеремонно и навязчиво мне предлагаете разврат. Что же, я сделаю из этого соответствующие юридические выводы.
Лицо госпожи Браун под толстым слоем пудры заметно побледнело, а радостное возбуждение в глазах померкло.
— Извините, господин адвокат, — произнесла она с выражением оскорбленной добродетели. — Это заведение служит определенным целям, которых я ни от кого не скрываю. Девушки имели право подумать, что в такой час господа могли прийти сюда по известному делу, а не с какой-то другой целью. К тому же они знакомы с господином Чарльзом и знают, что его сюда влечет. Естественно, они решили, что та же цель и у господина, который с ним пришел. Прошу вас, господа, пройти со мной в кабинет. А вы все марш в свои комнаты! — крикнула она испуганным девушкам. — И никому ничего не разбалтывать. С тобой, Мэри, — добавила она грозно, — поговорим потом с глазу на глаз. Все из-за тебя!
Жестом указав необычным посетителям дорогу, она величественно двинулась в свой кабинет. На некотором отдалении за ней следовали Чарльз и адвокат.
— Начало весьма удачное, — шепнул юрист своему спутнику. — Теперь совершенно ясно, что мадам даже не подозревает, где находится сбежавшая девушка. В противном случае она встретила бы вас совсем по-другому. Кроме того, я нашел надежную зацепку. Ну, как я это все устроил?
— Не вы, а я, — ехидно прервал его Чарльз. — Именно я нашел отменную зацепку. Толстуху Мэри. — И он со смехом указал адвокату на его разорванную ширинку. — Но не спорю. Начало нам удалось. Продолжайте в том же духе!
Как только они оказались в кабинете хозяйки заведения, адвокат сразу ринулся в атаку. Открыл портфель, порылся в бумагах, вытащил какой-то документ со множеством печатей, который, конечно, не имел никакого отношения к делу, нацепил на нос очки в металлической оправе, откашлялся и, сурово глядя на мадам, произнес официальным тоном:
— Мое имя Гораций Уильям Филби. Как адвокат я имею право выступать в уголовных делах, что, в сущности, меня сюда и привело. Ваше имя и фамилия?
— Флоренция Браун, — не слишком уверенно ответила мадам, которую очень взволновало упоминание об «уголовных делах».
— Возраст? — продолжал допрашивать адвокат.
— …десят два, — пробормотала она едва слышно.
— Сколько? Говорите внятно! — потребовал юрист.
— Пятьдесят два… — сконфуженно призналась она. — Исполнилось… в марте…
— И в таком возрасте, — рявкнул адвокат, — вы пытались склонить степенных людей к гнусному разврату? Прекрасно! Запомним это в интересах дела. Ваша профессия?
— Разве непонятно? — неуверенно промямлила мадам.
