— Ну тогда мы пойдем… — Хосе на мгновение задумался. — Мы пойдем с тобой в Бородинскую панораму. Вот место, куда настоящий мужчина должен повести девушку. А потом мы зайдем к одному моему приятелю, он живет там напротив.
Собираясь на прогулку с Хосе, Лиза постаралась приодеться. Оказалось, что у нее совсем нет летних вещей. Вернее, были старые платьица, которые она носила еще в школе, но Лиза их ни за что бы не надела. В отчаянии она стояла перед открытым чемоданом и с безнадежным видом перебирала одежку.
— Да ладно тебе переживать! — пришла ей на помощь Катя. — Вот возьми мой сарафан. Ничего, что он на тебе будет болтаться, это только подчеркнет твою стройность. А под него надень свою голубую футболку. А на ноги босоножки. Ну вот, — оглядела она подругу с видом знатока, — выглядишь вполне прилично. Значит, говоришь, Хосе хочет забыть свою несчастную любовь. Ну-ну…
Хосе зашел за Лизой, одетый в красивые белые джинсы и светло-зеленую рубашку свободного покроя с открытым воротом. Новенькие сандалии из переплетенных кожаных ремешков поскрипывали на его ногах.
«Сразу видно, что иностранец, — подумала Лиза. — Интересно, как я смотрюсь рядом с ним? Надеюсь, что неплохо».
В музее Хосе вел себя, как мальчишка, которому только что подарили новых солдатиков. С горящими глазами он тормошил Лизу, показывал ей:
— Смотри, вот это драгуны, вот это гусары, а вот эти, с перьями на шапках, — уланы. Тебе интересно?
— Интересно, интересно, — успокаивала его Лиза.
На самом деле ей интереснее было наблюдать за Хосе, чем разглядывать искусно сделанных человечков в старинной военной форме. Украдкой Лиза разглядывала своего спутника. Его короткие иссиня-черные волнистые волосы были красиво уложены. Такими же черными казались немного раскосые глаза, ярко блестевшие на гладковыбритом смуглом лице. У него была привычка облизывать кончиком языка четко очерченные губы, а когда он смеялся, то видны были ослепительно белые зубы. Лиза заметила и ровные брови, и густые, довольно длинные для мужчины ресницы.
«Да он настоящий красавец! — вдруг поняла она. — Интересно, почему его бросила девушка?»
Набравшись смелости, она спросила его об этом, когда они вышли на улицу.
— Настоящий мужчина никогда не обсуждает свои любовные неудачи. Эта история умрет вместе со мной. А теперь мы пойдем в гости. — И Хосе повел ее на другую сторону Кутузовского проспекта. — Я только должен тебя предупредить. Этот мой приятель тебе может показаться немного странным, так что ты не пугайся. Он хороший человек, иногда с ним очень приятно провести время.
Они свернули во двор огромного светло-коричневого дома, вошли в подъезд с широкой лестницей и полом, покрытым разноцветным кафелем.
Дверь им открыл высокий мужчина неопределенного возраста с копной курчавых волос в светлых потертых джинсах и вылинявшей футболке.
— Привет, — произнес он тихим, невыразительным голосом, — заходите, только у меня очень грязно. Не советую снимать обувь.
— Познакомьтесь, — сказал Хосе. — Это Лиза, а это Филипп, можешь называть его просто Филя. Правда?
— Да называй меня, как хочешь, — так же безо всякого выражения произнес Филипп, — только не ходи вон в ту комнату. Там лежит моя грязная одежда, я собираюсь постирать ее вот уже две недели, все с силами никак собраться не могу.
Лиза удивленно посмотрела на Хосе. Он с видом заговорщика улыбнулся и подмигнул ей. Лиза с интересом разглядывала квартиру Филиппа. В подобных жилищах ей еще бывать не доводилось. Длинный коридор, высоченные потолки, в комнатах огромные окна с широкими подоконниками.
Филипп пригласил их на кухню.
— Можно выпить кофе, только я варить его не умею.
— Ничего, — успокоил его Хосе, — я приготовлю вам настоящий венесуэльский кофе.
Пока он возился у плиты, Лиза сидела, чувствуя на своем лице пристальный взгляд Филиппа. Он, не отрываясь, смотрел на нее, чем очень смущал Лизу.
«Интересно, сколько ему лет, — пыталась она понять, — на первый взгляд кажется совсем молодым, а если присмотреться получше, видишь морщинки возле глаз, да и вообще для молодого человека у него слишком усталый вид. И глаза у него такие странные, без блеска, без выражения. Что же они мне напоминают? Ага, поняла — воду наших лесных болот. Такие же черные, неподвижные, а заглянешь туда — засосет, не выйдешь. И что он на меня так смотрит, даже неловко?»
— У тебя светлые ресницы, — вдруг уверенно произнес Филипп. — Я угадал? И ты их закрашиваешь черным. У меня была одна знакомая с совершенно белыми ресницами. Она очень переживала из-за этого: пока не накрасится, из дома выйти не могла. Я смотрю, и ты такая же. Поверь мне, это совершенно неважно, секрет женского обаяния совсем в другом.
«Зачем он мне все это говорит? — пыталась понять Лиза. — Он такой странный, может, чем-то болен».
Потом они пили очень крепкий и очень душистый кофе. Лизе с непривычки напиток показался горьким, ей даже тяжело было его глотать. Хосе выглядел, как человек, которого переполняет энергия. Он ни минуты не сидел на месте, вскакивал, мерил кухню шагами и все время шутил.
Над его шутками смеялась одна Лиза. Филипп сидел с каменным лицом, не меняя позы, только переводил взгляд с Лизы на Хосе и обратно.
— Что с ним, почему он так странно себя ведет? — спросила Лиза у Хосе, когда они шли к метро.
— Это все любовь. Он влюбился год назад, кстати, в одну мою знакомую девушку из Венесуэлы, по имени Росита. У них был короткий роман, а потом она уехала в Париж. Нашла там себе работу, а может, и не только работу. А Филипп остался и все никак в себя прийти не может. Не работает, из дому почти не выходит, лежит на диване и читает «Войну и мир». Знаешь, это ваша великая книга. Вы все ее в школе проходите, а потом никогда больше не открываете. А Филипп только ее и читает — закончит четвертый том и опять за первый берется. А ведь когда-то спасателем в горах работал. Однажды он при мне разозлился на Роситу и ногой в двери дырку пробил. А сейчас последних сил лишился. — Говоря все это, Хосе шел легкой, танцующей походкой, Лиза еле поспевала за ним.
«Ничего себе, — ошеломленно думала она, — я почему-то считала, что от неразделенной любви страдают только женщины».
Хосе довел Лизу до дверей ее комнаты и очень вежливо раскланялся. Два дня он не появлялся. На настойчивые расспросы Кати Лиза отвечала, что все было нормально: погуляли по Москве и разошлись по домам. Она, как ей казалось, успешно делала вид, что новое знакомство ничуть ее не занимает. На самом деле Лиза с нетерпением ждала продолжения.
«Появится Хосе или нет? — гадала она. — Наверное, нет. Кажется, ему со мной было скучно. Я ведь почти все время молчала, а говорил только он. Вот и решил, что со мной не стоит дела иметь. Тем более что сейчас ему нужно развеяться, забыть свою девушку. А со мной разве можно развлечься? Наверное, он нашел себе кого-нибудь повеселее».
Когда же в двери комнаты показалась черноволосая голова Хосе со смеющимися глазами и неизменным: «Как дела?», Лиза обрадовалась так искренне, что громко воскликнула:
— Хорошо! Ой, Хосе привет! Здорово, что ты зашел.
Это было для нее так необычно, что Катя удивленно посмотрела на подругу и молча обменялась взглядами с Хосе.
— Ну что, продолжим развлекаться?
— Опять пойдете смотреть солдатиков? — ехидно поинтересовалась Катя. — Советую сходить в музей Советской Армии. Там такие пушки — обалдеть!
— Мы туда непременно сходим, — с достоинством ответил Хосе, — но на сегодняшний вечер у нас другие планы. Правда, Лиза?
— Да, — с довольно глупой улыбкой подтвердила девушка.
— Мы пойдем в кафе, где готовят по рецептам мексиканской кухни.
— В кафе? Но мне же совершенно нечего надеть, — вырвалось у Лизы.
— Не думай об этом, — принялся успокаивать ее Хосе, — одевайся, как всегда, в такие места наряжаются только новички, а завсегдатаи приходят в чем попало.
— Да, но это «что попало» все равно лучше, чем моя самая приличная одежда. Я буду себя чувствовать неловко! — в отчаянии воскликнула Лиза, а потом уже поняла, что, пожалуй, впервые в жизни позволила себе, проявить чисто женский каприз.
— Да? — серьезно спросил ее Хосе, потом как-то чересчур внимательно оглядел ее с ног до головы и уверенно заявил: — Кажется, я знаю, как тебе помочь, я сейчас. — И он стремительно вышел из комнаты.
Лиза и Катя удивленно переглянулись. Через несколько минут Хосе вернулся. В руках он держал что-то вроде вещевого мешка, но не из грубой серой ткани, а из очень красивой плотной материи, расшитой цветными узорами.
— Вот возьми, — жестом доброго волшебника он протянул Лизе мешок. — Это все, что осталось от возлюбленной бедного Филиппа. Она так спешила в Париж, что даже оставила половину своих вещей. Я думаю, что ты смело можешь этим воспользоваться. Если Росита и вернется, то в платьях от Кардена. Старые наряды ей будут не нужны.
