На следующее утро Брианна проснулась от того, что почувствовала запах яблок и услышала, как кто-то тихо скребется рядом с ней. Где-то вдалеке залаяла собака, и она услышала чьи-то неясные голоса. Сквозь одеяло она ощущала теплое тельце Шекспира, который лежал рядом с ней, свернувшись калачиком. Она долго лежала с закрытыми глазами, не желая покидать приятный мир сновидений. А потом она вдруг все вспомнила.
Господи, ведь Джулия умерла!
Брианна застонала, голова начала метаться по подушке.
Она открыла глаза, почувствовав, что кто-то коснулся рукой ее лица. Кожа на этой руке была шершавой, и от нее пахло сосной. Брианна увидела Коламбуса Ная, который с нежностью смотрел на нее.
— Джулия… — прошептала она, из ее глаз текли слезы.
Ее переполняло горе, она не смогла выплакать его вчера вечером. Усилием воли она попыталась унять слезы, однако все было напрасно. Она разрыдалась, и слезы ручьями полились по ее щекам. Най молча обнял ее, пытаясь успокоить. Однако это было все равно что пытаться остановить водопад.
— Господи, но почему? — с дрожью в голосе произнесла Брианна. — Она была для меня единственным на всей земле родным человеком. Теперь я совершенно одна. Мне некуда идти. Что же со мной теперь будет?
— Тихо, все будет хорошо, — сказал Най, прижавшись лицом к ее волосам.
На ней были только тонкие панталоны и ночная сорочка. Он чувствовал сквозь одежду ее мягкую и гладкую кожу. От нее исходил едва уловимый запах роз.
Брианна отстранилась от него и сказала:
— Джон и дети… Я не помню. Они тоже там?
Он в ответ покачал головой.
— Я разговаривал с шерифом. Он ведет учет всех умерших. Нашелся ваш зять. Он несколько дней назад уехал к своим родителям, забрав с собой детей.
Это несколько успокоило Брианну. Она снова опустила голову на подушку и тут сообразила, что она почти голая. Более того, она была в номере отеля наедине с мужчиной. Этот мужчина уже однажды целовал ее. Залившись краской стыда, она натянула на себя одеяло до самого подбородка.
— Как… кто меня вчера раздел?
— Вчера вечером вы заснули мертвецким сном. Портье вызвал врача. Доктор сказал, что у вас был нервный срыв и вам нужен покой. Сейчас уже утро. Вы проспали всю ночь.
Най дал ей понять, что ее раздел врач. Однако у него чаще забилось сердце и сладко заныло в паху при воспоминании о том, как он вчера раздевал ее и обмывал ее кожу холодной водой. Она была очень худой, такой худой, что можно было пересчитать все ребра. Он также обнаружил на ее теле многочисленные рубцы и ссадины. Ее тело было похоже на тело израненного олененка. Должно быть, ее покойный муж с ней очень жестоко обращался.
Ее муж. Господи, как же Наю хотелось, чтобы он был жив! Тогда бы он смог убить его своими собственными руками. Правда, он уже начинал подозревать, что так оно и есть.
Его приводила в бешенство мысль о том, что этот выродок касался самых интимных частей ее тела. Наю уже давно самому хотелось прикоснуться к этим самым частям.
Брианна не заметила, какой страстью пылали его глаза. Она закрыла глаза и сжала руками виски. Когда же она снова открыла глаза, Коламбус все еще стоял возле нее, опершись коленом о кровать.
— Вы что… провели возле меня всю ночь?
Най пожал плечами. Ему не хотелось рассказывать, как сильно она напугала его.
— Кому-то же нужно было присмотреть за вами.
— Со мной действительно все в порядке. Вам не следует здесь находиться. Что люди могут подумать о нас?
Нахмурившись, Най убрал ногу. Ее слова подействовали на него, словно холодный отрезвляющий душ. Со стула, стоявшего у окна, он взял свой нож и незаконченную деревянную фигурку и направился к двери.
— Если вы захотите позавтракать, то найдете меня внизу.
И он вышел из комнаты.
Брианна вздохнула и потерла глаза. Возле стула, на котором сидел Най, пол был покрыт деревянной стружкой. «Какой же он занятный мужчина! — подумала она. — Он жестокий, грубый и неотесанный. Однако он может быть заботливым и нежным». Ее муж никогда так за ней не ухаживал.
Поможет ли ей Най добраться до Орегона? Ей ничего не остается делать, как просто спросить его об этом. Она спустила на пол Шекспира, поднялась с кровати и подошла к стулу, стоявшему у окна. Собрав с пола деревянную стружку, она поднесла ее к лицу. Стружка пахла яблоками, как и сам Коламбус Най.
Коламбус Най удивленно поднял глаза, когда Брианна села за столик напротив него. На ней, как обычно, было скромное вдовье платье и черный плащ. В ресторане было много народа. Здесь пахло жареным беконом и свежей выпечкой. Най ел яичницу с беконом и запивал ее горячим кофе. Он спросил у нее, не хочет ли она чего-нибудь съесть.
— Нет, — ответила она. При виде жирной пищи на его тарелке у нее скрутило желудок. — Я буду только чай со сливками.
Подняв руку, Най сделал знак официантке. Когда принесли чай, Брианна сняла перчатки, добавила в стакан с чаем сливки и молча начала их размешивать ложечкой. Вокруг них слышался смех, звон столового серебра и фарфора. Кто-то весело о чем-то рассказывал, пересыпая свою речь бранными словами. На лице Ная снова появилась снисходительная полуулыбка, когда он увидел, что Брианна вздрогнула, услышав, как срыгнул какой-то мужчина, явно довольный завтраком. В ресторане находились в основном мужчины. Здесь было всего три женщины, не считая официантки. Най терпеливо ждал, пока Брианна расскажет ему о своих планах.
— Пожалуйста, заканчивайте завтракать, — сказала она.
Продолжая смотреть на нее, он быстро засунул в рот большой кусок бекона. Она же неспешно попивала свой чай, осматривая комнату. Поверх деревянной обшивки стены ресторана были оклеены обоями с незамысловатым орнаментом в виде бело-зеленых завитков. Стены были увешаны гравюрами, изображавшими сцены из парижской жизни. Все столики в зале были покрыты зеленой клеенкой. Только когда Най положил в рот последний кусок бекона, она нарушила молчание.
— Что случилось с той маленькой девочкой? — спросила она.
— Я нашел семейную пару, у которой умерла их родная дочь. Они с удовольствием взяли к себе девочку.
Она кивнула, помешала ложечкой чай и поправила салфетку, лежавшую у нее на коленях.
— Мне придется еще один — последний — раз обратиться к вам за помощью, мистер Най, — сказала она и глубоко вздохнула, собираясь с силами. — Я решила поехать в Орегон, если, конечно, группа мистера Меграджа не откажется взять меня с собой. Я надеюсь, что вы согласитесь сопровождать меня туда, мы с вами договоримся?
Най положил на стол вилку и нож, откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на нее.
— Но почему?
— Что вы имеете в виду?
— Почему вы все еще хотите поехать в Орегон?
Брианна опустила голову и посмотрела на свои лежавшие на коленях руки. Этот мужчина с таким пристрастием расспрашивал ее, что она чувствовала себя подопытным жучком, которого ученый-натуралист рассматривает с помощью микроскопа. Она гордо вскинула подбородок и выпрямила спину.
— Мне незачем возвращаться в Сент-Луис. Мне кажется, что это очень заманчиво — совершить путешествие в новые, неизведанные земли.
Он закинул руку на спинку стула и скрестил под столом ноги.
— Вы хоть представляете, насколько опасным может оказаться такое путешествие? Вам придется провести четыре или пять месяцев среди дикой природы. Там могут встретиться змеи, волки, индейцы… холера. С утра до вечера ветер будет швырять вам пыль в лицо. Вы даже не сможете уединиться для того, чтобы справить естественную нужду. Вы готовы ко всему этому?
Слушая его, она покраснела от смущения.
— Мне… мне придется все это вытерпеть. У меня просто нет другого выхода.
Най понимал, что она сейчас расплачется, и решил предотвратить это.
— Но почему? От кого вы убегаете?
Она широко раскрыла от ужаса глаза. В замешательстве она начала теребить золотой браслет на своей левой руке.
— Н-ни от кого. Я не понимаю, что вы имеете в виду.
За соседним столиком громко беседовали двое мужчин. Най посмотрел на них, а потом быстро поднялся и бросил на стол несколько монет — расплатился за еду. Он схватил Брианну за руку и потащил ее к выходу. Она едва успела забрать со стола свои перчатки. Сзади послышался звон разбитой посуды — двое мужчин начали драться. Испугавшись, Брианна повернулась, чтобы посмотреть, что случилось, но Най буквально вытолкнул ее в дверь, и они оказались в холле отеля.
— Куда мы идем? — спросила она, так как он тащил ее через многолюдный холл к лестнице.
— Туда, где мы сможем поговорить.
Когда они подошли к лестнице, она на какую-то долю секунды замешкалась, но он снова потянул ее за руку, заставив подняться на второй этаж. Потом они прошли по коридору и оказались возле ее номера.
— Ключ, — бросил он, отпустив ее руку.
