- Я упустил это. Извини, Элен. Послушай, я позвоню тебе утром, и мы договоримся, когда ей лучше приехать.
- Пэриш! Я же сказала тебе, что она уже должна была прибыть. Она...
- Сюда?
- Ну да! Ты что, пьян?
- Ни в одном глазу, - зевая, пробормотал он, пытаясь включиться.
- Я звонила тебе еще неделю назад и сказала...
- Да, да. Помню. Слушай, Элен, не паникуй. Наверно, ее рейс опоздал в Айзу и она решила остаться там, а не тащиться сюда...
- Она вовсе не тащится! Какой-то твой товарищ из Маунт-Айзы позвонил и сказал, что пристроит ее на самолет одного из твоих соседей. Некто Гэлбрайт собирался лететь в Мелагру. Но, Пэриш, если ее до сих пор нет, то где... О Господи, они разбились!
- Элен...
- Эти частные самолеты и чартерные всегда...
- Элен! - обрезал он жестче. - Остынь. Они не разбились. Когда легкий самолет идет на посадку, мы здесь его слышим. Я уверен, что узнал бы, если бы с Роном Гэлбрайтом что-нибудь случилось.
- Тогда где же Джина? Почему ее нет? Почему она не звонит?
Только неподдельное отчаяние в голосе сестры заставило его скрыть раздражение.
- Она, поди, очарована общительностью и гостеприимством Рона и, вероятно, сидит сейчас в Примроуз-Даунсе, выкупанная, за первоклассной едой и столетним портвейном. Успокойся. Я позвоню туда и... Как, ты говоришь, ее имя?
- Джина. Джина Петрочелли.
- Я думал, ты пошлешь какого-нибудь парня.
- Эллиот показался мне не слишком надежным.
- Эта Джина - не большой подарок, если не связывается с тобой, как положено.
- Это-то меня и беспокоит. Джина всегда связывается. Она одна из самых ответственных людей, каких я когда-либо встречала.
- Может, она забыла...
- Не смеши! Джина никогда не забывает о деле. Я действительно беспокоюсь, Пэриш.
- Ладно! Ладно! Я свяжусь с Гэлбрайтом и попрошу эту Джину позвонить тебе.
Еще несколько успокаивающих слов, и Пэриш положил трубку, тяжело и протяжно вздохнув. Господи! Он хотел одного - лечь спать! Но, судя по всему, несчастный день никогда не кончится! Смирившись, он набрал номер Гэлбрайта.
Джина громко говорила сама с собой, стараясь отвлечься. У нее пересохло во рту, пока она носилась по грязной посадочной полосе в надежде согреться.
- Я переманю всех ее клиентов, я куплю ее компанию, а ее назначу уборщицей, я...
Звук мотора прервал планы отмщения Элен. Сердце подпрыгнуло, она обернулась на шум и тотчас прикрыла рукой глаза, потому что внезапный свет ударил из-за небольшого вала, идущего параллельно взлетно-посадочной полосе. Только через мгновение она поняла, что это передние фары автомобиля и еще одна, установленная на крыше.
- Слава Богу! Господи! Слава Богу! - горячо шептала она, не двигаясь, пока машина быстро преодолевала темноту, разделявшую их. Это означало, что ее нашли.
Фургон резко затормозил буквально в нескольких футах от нее; Джина не отказала себе в удовольствии дотянуться и потрогать машину. Сквозь капот ее пальцы ощутили мелкую дрожь мотора. Гнев, облегчение, благодарность, шок буквально распирали ее, требуя немедленного выхода. Облегчение, разумеется, принес тот, кто наконец-то встретил ее. К нему она испытала благодарность. Но гнев, который накопился за последние пять с лишним часов, был сильнее. Именно он давал ей возможность не замечать жажду, голод и холод. Сейчас она впервые осознала, как ей было страшно.
- Вы в порядке? - спросил мужчина, выбираясь из-за руля.
Пока он подходил к ней, она обратила внимание на две вещи, во-первых, ее избавитель высок, а во-вторых, - надо же! - теперь, когда она была в безопасности, обнаружилось, что вот-вот разрыдается. Джина старалась успокоиться, но разрывалась между желанием наорать на незнакомца и заплакать, как ребенок, у него на руках.
- Вы в порядке?
Не в силах ничего сказать, она кивнула. И даже попыталась улыбнуться. Обычно она старалась держаться подальше от незнакомых мужчин, но это было целую жизнь назад. А сейчас она даже не спросила, что за пластиковую фляжку он сунул ей в руку. Выпить скорее! Ее руки дрожали, когда она подносила фляжку к губам, измученная жаждой. Жидкость текла по подбородку восхитительная знакомая прохлада, лучше любого шампанского. Господи, была ли вода когда-нибудь так вкусна?
За время безумного четырехкилометрового броска от дома до полосы Пэриш вполне смирился с мыслью, что остаток ночи придется провести, прочесывая загоны Мелагры площадью в шестьдесят квадратных километров в поисках неопытной городской штучки. Тот факт, что в конце этого сумасшедшего дня он обнаружил Джину Петрочелли в целости и сохранности и именно там, где предполагалось, должен вообще-то расцениваться как чудо. Но ведь он мог бы уже спать!
С видимым облегчением Пэриш щелкнул кнопкой радиотелефона в машине.
- Отправляйся обратно в постель, Расти, - сказал он, услышав отклик. С ней все в порядке. - Положив трубку на место, он обратил наконец внимание на женщину и устало потер шею. - Пожалуй, вам имело бы смысл остаться в Айзе - мне совсем не улыбалось заниматься полномасштабными поисками после такого дня, какой у меня был.
- После дня, какой у вас был? - Приезжая открыла рот от изумления, откидывая с лица гриву волос цвета ореха. - Дня, какой у вас был? - Она повысила голос так, будто он не расслышал ее с первого раза. - Я сижу в этом Богом забытом месте без еды, без воды черт знает сколько времени! То здесь жарко, так, что впору скинуть с себя все, до последней нитки, а то... кипела она, - вдруг дьявольский холод... Бог знает, сколько еще надо свитеров поверх этого.
"Этот", на взгляд Пэриша, больше походил на банный халат. Под ним вроде бы скрывалась округлая фигура, но сколько там было одежды, а сколько ее самой, Пэриш сказать бы не смог, хотя признавал, что женщина выказала здравый смысл, борясь с холодом. Впрочем, судя по шести местам багажа, что стоял в нескольких футах от машины, у нее было достаточно одежды, чтобы пережить и антарктическую снежную бурю. Очевидно, эксперт по компьютерам не имела обыкновения путешествовать налегке. При этом она все еще явно трусила, так что им не следовало здесь задерживаться.
- Я сражалась с мухами, москитами, Бог знает с кем! И еще опасалась, что придется иметь дело с целым стадом тех безобразных коров! Так что не надо говорить мне, какой у вас был плохой день!
Бесполезно было втолковывать ей, что пять телок - это еще не стадо. И что упомянутый рогатый скот выращен детьми Расти, и что это вовсе не бомба, чтобы обращаться в бегство. Зачем зря тратить силы?
- Ну, если вы готовы, можем отправляться...
- Я готова уже шесть часов! Можете вы объяснить мне, почему никто не встретил мой самолет?
- За это простите. Оказалось, перепутали несколько телеграмм. Предполагалось, что вы приедете на машине. Считайте, что у всех это был тяжелый день.
- Это был самый дьявольский день! Да и ночь - не пикник! Я звонила домой десять минут, пока не посадила батарейки своего мобильного!
Удивительно, что она только посадила батарейки.
- Мобильный работает до Айзы. Здесь еще нет сети.
- Нет сети... - Она всплеснула руками. - Господи! Я попала в девятнадцатый век! Здесь, наверно, и электричества нет, кондиционеров, холодильников! Ничего нет, кроме жары, грязи, пыли и... и коров!
Даже в более благоприятных обстоятельствах Пэриша мало трогали дамские истерики, и только сознание, что приезжей штучке это простительно, удержало его от предложения заткнуться, или он бросит ее здесь отдыхать на всю ночь.
- Послушайте, почему бы вам не забраться в машину, пока я закину ваш багаж? Полагаю, вы предвкушаете еду и чашку чая.
- Что я действительно предвкушаю, так это сказать Пэришу Данфорду, что именно я думаю о его обхождении с гостями! А уж потом - очень долгий, очень горячий душ.
- Ну, мисс Петрочелли, одно из этих стремлений тщетно, а другое излишне.
- Почему?
- Первое, у нас нет горячей воды. А второе, я и есть Пэриш Данфорд.
- О мой Бог!
Приятно было видеть, как она опешила, услышав его имя.
- О мой Бог! - повторила она, в ужасе поднося руки к губам. - Нет горячей воды!
ГЛАВА ВТОРАЯ
- А потом разразилась слезами! И все потому, что я сказал, что с душем ей придется подождать до утра!
Было начало шестого, и, как обычно, Пэриш завтракал на кухне Расти Харрингтона.
- Черт, - продолжал он, - лиши этих дамочек городского комфорта, и от них будет столько же пользы, сколько от козла молока.
- Ох, Пэриш, это несправедливо! - укорила его Линн Харрингтон. - Даже мне вряд ли понравилось бы провести ночь в одиночестве посреди загона. Возможно, мысль о чудесном расслабляющем душе в конце всего, что с ней приключилось, - это единственное, что поддерживало эту женщину. И потом, после такого дня, какой был у нее, она, естественно, несколько душевно ослабла.
- Да? Ну, зато она не слабо врезала Элен, когда добралась до телефона. И употребила то еще словечко, когда споткнулась на ступеньке веранды.
