Всю ночь В.Н. спал в полглаза и Леха ворочался, вздыхал, кашлял, чихал подряд раз десять и, когда засветлело, тихо подошел к Владимиру Николаевичу, тот притворился, что спит, залез к нему в пиджак, в карман...
В.Н. замер.
У него в пиджаке лежал кошелек, примерно, с лимоном деревянных.
Леха достал кошелек, посмотрел, что в нем, взял две десятки, остальное снова уложил в кошелек и тихо направился к двери.
Владимир Николаевич лихорадочно соображал: что делать? Схватить Леху за руку?.. Или не шевельнуться, хрен с десятками?..
Пусть уходит и не приходит!
Да и не вспомнит он, - ни кто они такие, ни где живут. ... Иди, бедный Леха, к своему концу.
Когда утром он рассказал дамам, что Леха ночью поднялся и ушел, обе вздохнули свободно, даже Ирина.
Но проницательная Лина спросила. - А ничего ваш ваш Леха не прихватил?
На что В.Н., честно глядя ей в глаза, ответил. - Нет, он ничего не прихватил.
На этом история Лехи, ко всеобщему удовольствию, закончилась (АГА! РАЗМЕЧТАЛИСЬ!).
Отступление. Стас. Как он есть.
Стас приехал в свою однокомнатную квартиру (за которую, кстати, не был никому должен, так как организовалась она от обмена: родители решили, что мальчик уже взрослый, без пяти минут архитектор, и ему нужна своя собственная квартира) раздраженным.
И ещё больше раздражился, когда ему на шею кинулось существо женского пола шестнадцати лет от роду, из города Бологое, прибывшее покорять Москву, и главное, конечно, Мосфильм или как он там теперь называется, то есть, стать знаменитой звездой кинотеатров.
Существо это, называемое Аленой (на самом же деле - просто Таней, но из безумной любви к певице Алене Апиной, назвавшееся её именем...), встретилось Стасу случайно в каком-то занюханном "Быстро" и приглянулось своими юными пышными формами и абсолютно глупым личиком, румяным и яркогубастым.
Существо должно было остановиться у дяди с тетей - железнодорожных рабочих, но на звонок по телефону в общежитие, где они проживали, ответили, что они "приходют припознивши", и существо по имени Таня-Алена пошло ждать свою судьбу в ближайшую кафешку, где судьбу свою нашло в виде высоченного белокурого красавца с медовой улыбкой, деньгами и квартирой, куда он её в тот же вечер отвез, резонно объяснив, что здесь ей будет лучше, а к тете она как-нибудь зайдет и скажет, что подружилась с хорошей девчонкой и пока у неё поживет.
Стаса очень устраивало словечко "пока", а существо по имени Таня-Алена попросту не знало, что каждое слово несет свой, иногда очень весомый и важный, смысл. Узнает.
И вот уже месяц проживало существо у своего обожаемого героя, который знал всех киношных и эстрадных звезд и работал на самом телевидении, куда Таня-Алена очень хотела попасть, но Стас говорил, что ещё рано, таких малышек туда не пускают.
Итак, Стас разозлился и шарахнул бедное, ничего не понимающее существо в угол, на тахту.
Оно ударилось головенкой и заныло.
Злиться Стасу было от чего.
Во-первых, его брали на временную работу, а этот ханурик говорил о заме...
Но ещё он понял, что ханурик там никто и звать никак.
Главная - эта Лина!
Везет ему на старых баб, которых он на дух не выносит!
Но если он прихватит эту Линку и покажет на что способен, тогда другие пироги. Но как же неохота! Хотя когда-то она была красотка... А теперь: краска на замазку - чистый Илья Глазунов!
То ли дело - пышка-дура, которая валяется рядом.
Ее и выгнать можно в секунду и забыть о ней, ещё дверь закрывая.
Таких он любил.
Сильно сказано: любил! Он и не знал, что это такое.
И вдруг Стас подумал, что пышку Аленку пора гнать.
Не к месту ей подходить к телефону. Раз. Он не знает, насколько крута та Линка (вон она какая из себя - серьги в тысячу баксов в ушах), насколько поверила в его покаянный рассказ, да и ханурик там этот. А вдруг они будут следить за его хатой и поймут, что эта Алена-фулена с ним, тем более, что она Стасу приелась.
А бабок ему для личных планов надо много.
Никто его за бугром, нищего, не ждет.
Нужны огромные бабки, а их он сможет достать только там, только с той старой грымзюшкой! Он это чувствует!
Стас повернулся к разлегшейся на постели Тане-Алене, похлопал её по довольно-таки жирному пузику и сказал печально. - Киска (она ещё не знала, что так намечается вечное расставание... И обрадовалась - редко баловал её принц из сказки ласковым словом), тебе придется съехать к дядюшке с тетушкой. Ко мне переезжает мама. К ним наехала куча родственников из Белоруссии, с детьми, а у мамы - сердце, она, бедняжка, встать не может.
Бедное глупенькое существо аж подскочило на постельке, сотрясаясь всем своим жирненьким розовеньким тельцем. - Так я маме помогу! Я за ней ухаживать буду! Я умею! У нас бабушка лежала год недвижная, так я за ней ходила!
Стас уничтожающе посмотрел на нее. - Ты думаешь, мама понадеется на... нас (о ней мама и знать не знала! Как не знала и того, что у неё в Белоруссии столько родни)? Никогда! Она приедет с моей теткой. Где мы поместимся? Соображаешь?
Существо соображало слабо, но до него все же дошло, - теперь им негде будет видеться, кроме как в кафе...
И она спросила. - А к тебе в гости я могу приходить? - Ты что? Мама о тебе знает так, слегка... Я же пообещал им, что женюсь только тогда, когда закончу институт! - Это через сколько? - упавшим голоском спросило существо. ... Убил бы, если бы не боязно, что найдут...
И Стас буркнул. - Через два года. Тебе как раз исполнится восемнадцать.
Существо разрыдалось.
Этого терпеть было нельзя.
Стас быстро стал кидать её вещички в сумку.
Она же смотрела на эти сборы со страхом. - Но ведь поздно... пролепетала она. - Ничуть, - ответил он, - ты же знаешь, что твои "припоздняются", в самый раз. Давай одевайся, я тебя посажу в машину и дам денег. - Как? Ты не довезешь меня сам?.. - спросила она, ещё не веря, что её выставляют. - Интересно, - с уже нескрываемой злобой сказал он, - как это я поеду, когда выпил в фирме коньяку? Ты что, хочешь чтобы меня замели? Давай - давай, не тяни резину, мама может приехать и сегодня... - А когда мы увидимся? - смиренно спросило существо. ... Никогда, хотелось ответить ему, но он побоялся.
Эта оказалась липучкой, не то, что другие.
Надо прекращать эти эксперименты. Что-то искать другое. "Другое" у тебя скоро будет, подумал он и скривился. - Увидимся, - отрезал он, но тут же добавил, - Я тебе сам позвоню, ты не звони! Слышишь? Мама будет недовольна. - Но у тебя же нет их телефона! - сказала она со слезами в голосе, которые вот-вот перейдут к глазам и тогда!.. Пиши - пропало. Есть, - сказал он быстро, - а если и потерялся, то напиши вот тут, на сигаретной коробке, я перепишу.ж
Она, всхлипывая, написала номер телефона и уже через пятнадцать минут неслась с каким-то мужиком за рулем в сторону Орехова-Кокосова, уливаясь слезами и не замечая вокруг себя ничего: ни куда её везут ( Москву она не знала...), ни что говорит ей этот дядька за рулем, лохматый и бородатый.
Страшный.
А в это время её Прекрасный Принц лежал на своей одинокой постели и отдыхал.
Как хорошо бывает одному после того, как выпрешь очередную сосиску!
Он знает, что ему нужно и что ему предназначено.
Все будет идти по плану: сначала - бабки, большие, потом отвал за кордон, в Америку - страну возможностей и миллионеров.
Там у него есть маленькая зацепка: дочка одного среднего бизнесмена, которая училась у них некоторое время по своей прихоти.
Но она для него не величина. Как трамплин - да! И собой не очень тощая, черная, безгрудая, и баксов не сильно, - на его мерку.
Вот там он будет жить!
Придумает какой-нибудь такой крутой проект, что все закачаются! И станет новым Корбюзье!
О том, что в институт он уже давно не ходил и не собирался идти, и даже азы архитектуры знал хило, он не думал.
Стас сладко заснул, не помня уже, естественно, ни о старухе Лине, ни о молодухе Тане-Алене.
А "старуха" Лина о нем думала. ... Почему её всю жизнь тянет на подонков? Красивеньких, вроде бы воспитанных и интеллигентных, даже интеллектуалов, но - подонков.
Она же не идиотка и все очень ясно видит, хотя и спорила с В.Н. и оправдывала Стаса в их с Ириной глазах... А почему? Да потому, что она хотела (хоть ты растрескайся!), чтобы он был рядом, чтобы... чтобы переспать с ним, сказала она себе, что ты крутишься вокруг да около!
Себе-то можно признаться откровенно.
Редко встречались ей прекраснодушные романтики и, что характерно, она их не выносила.
А чуть только появится такая вот сладкоголосая птичка с железными когтями, убранными на время, - она уже сдалась.
Вот с этим заснула "старуха" Лина, не догадываясь о том, какое отвращение вызывает у Стаса мысль об их будущих интимностях.
Наверное, тогда бы она отрезвела, потому что о такой степени низости она не могла додуматься.
Часть четвертая. Двери открываются
Ремонт длился не очень долго.
Парни, которых нашла Лина, оказались действительно непьющие, негулящие.
