— Да.
Кэрри тихонько повернулась к двери.
— Сеньора Стоу?
Кэрри остановилась у двери. Мерайя смотрела на нее тем долгим пристальным взглядом, который так смущал Кэрри.
— Grazie. Molte grazie.
Кэрри улыбнулась.
— Prego.
Дети, игравшие у моста, вновь встретили появление Кэрри шумными возгласами. Она быстро отыскала булочную по аппетитному запаху свежеиспеченного хлеба, которой заполнял всю округу, отчего во рту потекли слюнки. Затем заглянула в маленький продуктовый магазинчик за углом. Поскольку денег у нее с собой было мало, ей пришлось тщательно выбирать, прежде чем купить полдюжины яиц, немного свежеприготовленного паштета, оливковое масло и несколько помидоров. Прежде чем она покинет Мерайю, она должна быть уверена, что та не останется голодной. Завтра можно купить еще продуктов. Несмотря на более чем скромную сумму, которую ей выделил Артур, она не сможет оставить старую женщину в таком бедственном положении. Тем более, что продукты здесь очень дешевые, так что денег ей должно хватить. И она обязательно позаботится о том, чтобы Мерайя получила свою часть от продажи дома и провела свои последние дни безбедно. Пропади пропадом Артур с его скупостью! В конце концов Мерайя сохраняла верность Беатрис даже в самые трудные времена. И заслужила благодарность, как никто другой.
Побуженная в раздумья, она вышла из прохлады магазина на залитую солнцем улицу. Ослепленная на какое-то мгновение, она остановилась и зажмурилась, ожидая, когда глаза привыкнут к яркому свету. Площадь предстала перед ней, окутанная маревом полуденного зноя. Фигуры людей виделись, словно в тумане. Она подняла руку, чтобы протереть глаза, улыбнулась и извинилась, когда кто-то наткнулся на нее сзади. Когда глаза привыкли к свету, в тени навеса менее чем в десяти метрах от себя Кэрри увидела девушку, которую Лео назвал Анжеликой. Высокая, гибкая, наделенная яркой броской красотой, она стояла, глядя на Кэрри. И было в ее взгляде нечто такое, что тут же парализовало все движения и мысли. Несмотря на жару, ей вдруг стало зябко. Но это продолжалось лишь мгновение. В следующую минуту Анжелика отвернулась и томной, неторопливой походкой направилась к ближайшему киоску, провожаемая заинтересованными взглядами — открытыми или тайными — почти всех мужчин на площади.
— Signora? Не хотите купить?
— Что?
Кэрри с трудом перевела взгляд на стоявшего перед ней молодого итальянца. Он смотрел на нее с вежливой, даже подобострастной улыбкой. На ремне, перекинутом через плечо, у него висел поднос с дешевыми украшениями.
— Купите? — повторил он, заглядывая ей в глаза.
— Я… нет, извините. У меня нет е собой денег. Возможно, в следующий раз.
Он разочарованно улыбнулся, непонятно зачем благодаря.
— Grazie, signora. Grazie. Ничего не видя перед собой, Кэрри повернулась и двинулась вниз по торговой улице к Понте ди Серральо. Веселый звонкий смех детей, играющих у моста, перекрывался шумом воды в реке, которая бурлила и пенилась под старым мостом.
Кэрри слегка задрожала от прохладного ветра, который налетал с быстрой реки. Перед ее мысленным взором вновь возникли глаза Анжелики, полные коварства и нескрываемой злобы.
И стало страшно.
В доме царила тишина.
Лёгкий ветерок пробегал время от времени по комнатам, шевеля шторы и портьеры. На кухне Кэрри перебирала гору вещей, которые приготовила для Мерайи: два одеяла, несколько теплых пледов, две большие мягкие подушки. По крайней мере, для начала этого было достаточно. Она найдет кого-нибудь в Сан-Марко, кто поможет переправить их Мерайе, а потом подумает над тем, что можно сделать для того, чтобы в маленьком домике у реки было теплее и уютнее. Большая часть мебели на вилле была либо слишком громоздкой, либо слишком хрупкой, но Кэрри не сомневалась, что в таком просторном доме непременно что-нибудь да найдется для Мерайи.
— Кэрри?
Это тихо произнесенное слово прозвучало так неожиданно для нее, что она вздрогнула и резко обернулась.
Лео стоят в тени на пороге, выделяясь темным силуэтом на фоне яркого весеннего дня.
Они долго молча смотрели друг на друга. Затем он подошел к ней, протянув навстречу руки.
— Ты простишь меня?
У нее от волнения пересохло в горле. Кэрри прокашлялась и тихо сказала.
— Не будь таким глупым. Мне не за что тебя прощать.
— Мне кажется, что есть. Я напугал тебя. Я больше никогда так не сделаю. Прости меня…
— Не ты виноват в этом. — Она нахмурилась и попыталась отвернуться.
— Больше этого не случится. Обещаю тебе.
Они все еще держались за руки, При этих словах Кэрри решительно вздернула подбородок и пристально посмотрела ему в глаза.
— А если, — она помедлила, — если я скажу, что больше всего на свете хочу, чтобы это случилось еще раз?
Лео заметно побледнел, еще крепче сжал ее руки, но ничего не сказал.
— Тогда как?
— Будь осторожнее, Кэрри, — тихо произнес он.
Она покачала головой.
— Нет. Я не буду думать об осторожности. Только не сейчас. Не могу. — Она высвободила свои руки и, отвернувшись от него, встала у стола. — Лео, я знаю, мне не следует говорить тебе то, что я сейчас скажу. Я понимаю, что это неправильно. Я не должна… Но я люблю тебя.
Выговорив, наконец, самое главное, Кэрри повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза и узнать свой приговор. Сцепив дрожащие руки, она тихо спросила.
— Лео — ты слышал, что я сказала? Я люблю тебя. Что же ты молчишь?..
Он подошел к ней и приподняв ее подбородок, пристально посмотрел ей в глаза. Лицо его было мрачным.
— Кэрри, Кэрри… Ты уверена? Ты действительно уверена в том, что чувство, которое ты испытываешь, не что иное как любовь? И что я — тот человек, который достоин этой любви? — Он наклонился и очень-очень нежно, словно маленькую девочку, поцеловал ее в лоб. — Кэрри, может быть, ты все это себе придумала, очутившись здесь чарующей южной весной и окунувшись в необычность происходящего?
— Нет!
Он еще сильнее сжал ее подбородок. Его глаза опасно сверкнули.
— Я еще раз повторяю, Кэрри — будь осторожнее.
Кэрри стала бить дрожь, и она ничего не могла с собой поделать. Но и отвести от него взгляд было не в ее силах.
— Ты цитировала мне что-то в этой самой комнате, — тихо сказал он, — помнишь? Что там говорил английский классик о двух величайших трагедиях в человеческой жизни? Одна из них заключается в том, чтобы не исполнилось желание сердца…
— …а другая — в том, чтобы оно исполнилось. Да, я помню.
— Итак, я говорю в третий и последний раз: будь осторожнее, Кэрри.
В его мрачных глазах, в той силе, с которой его пальцы стиснули ее подбородок, ощущалась пугающая напряженность. Она старалась изо всех сил казаться спокойной, хотя никак не могла унять дрожь.
— Я думаю, ты немного опоздал со своим советом. Лео, ты помнишь наш первый вечер, когда я приехала? Помнишь, что ты говорил мне? О том, что я еще не нашла свое приключение? Так вот, может быть, это именно оно. Может быть, ты и есть мое приключение. Так как же я могу быть осторожнее? Приключений не происходит с теми, кто бывает осторожен, не так ли?
И тогда он поцеловал ее — долгим, мучительно нежным поцелуем, который был красноречивее любых слов. Когда он, наконец, отстранился, она коснулась его лица кончиками пальцев и бесстрашно спросила.
— Лео?
— Да?
— Ты не хотел бы, то есть… — Кэрри запнулась и, несмотря на все свои усилия быть храброй, отвела глаза не в силах произнести последние слова.
— Что?
— Не хотел бы ты… заняться со мной любовью? — Неожиданно для себя она добавила шепотом. — Пожалуйста…
Он долго стоял молча в ожидании того момента, когда она поднимет на него глаза. Когда она, наконец, посмотрела на него, он улыбнулся.
— Да, — сказал он. — Хотел бы.
— Сейчас?
— Нет.
Она посмотрела на него с недоумением.
— П-п-почему нет?
Он положил руки ей на плечи.
— Потому что сейчас ты напугана.
— Вовсе я не напутана! — вырвалось у нее.
— Да. Все-таки, да. Мы оба знаем это. И оба понимаем, почему. Не так ли?
Кэрри молча смотрела на него.
— Все дело в Артуре, правда? Я не знаю, что этот человек сделал с тобой, но, бог мой, он сделал что-то такое, что напугало тебя.
— Тогда помоги мне. Покажи мне, что этого не надо бояться.
— Обещаю. Но только не сейчас. Не так скоро. Сейчас еще не время.
— А когда? Когда придет это время?
— Мы почувствуем, когда настанет этот момент. — Он наклонился, чтобы вновь поцеловать ее. И в этот раз она страстно прижалась к нему. И сейчас ока ответила на его поцелуй поцелуем.
Улыбаясь, он высвободился из ее объятий, легонько удерживая ее за запястья.
