- Я пришел просить прощения за то, как я себя с тобой вел. Я все время прокручиваю в голове твои слова, ты была права, во всем права. Я не думал о тебе плохо, и уж тем более мне не следовало говорить тебе в лицо гадости.
- Ну и что же тебя дернуло за язык?
- Не знаю. - Он вздохнул.
- Ничего себе! - Жюстина позаимствовала немного сарказма у его экономки. - У тебя что, привычка такая - говорить первое, что придет в голову? - Почему бы ей просто не принять его извинения, к чему становиться в какую-то дурацкую позу? Или ей снова не терпится рассориться с ним? Теперь настала ее очередь вздохнуть. Она встала и подошла к окну. - Ну так что же? - упрямо повторила она, глядя из окна в сад невидящими глазами.
- Да, наверное, - засмеялся Кил. - Все дело в том, что иногда ты просто выводишь меня из себя, и тогда я сам не соображаю, что говорю. Он тоже подошел к окну и встал позади нее. Забрав у нее из рук скомканный халат, он помог ей одеться. - Я наблюдал за тобой, когда ты встретилась в баре с Дэвидом. У тебя было такое радостное лицо, что я просто взорвался. Наверное, это было нечто вроде ревности. Мне была нестерпима мысль, что ты можешь вот так смотреть еще на кого-нибудь, кроме меня. Даже на собственного двоюродного брата.
- Но я действительно искренне обрадовалась ему. Я подумала, что... Оборвав фразу на полуслове, она повернулась к нему. Заглянув в его спокойное лицо, в его такие глубокие зеленые глаза, она тихо добавила: Подумала, что, раз мы его нашли, у нас еще останется целый день. - "И мы с тобой будем вдвоем, - это она произнесла уже мысленно, - одни на целом свете". Но она не была уверена в его реакции и поэтому промолчала.
Как глупо все складывается! Она-то думала, что, пока она спала, Кил нашел возможность увидеться с Дэвидом, тот объяснил, что между ними ничего не было, и тогда он пришел бы к ней, и они бы говорили, говорили... Но с Дэвидом Кил так и не встретился, и вот теперь они, как два неопытных подростка, топчутся вокруг да около. Ну а если бы все недомолвки между ними исчезли, что с того? Он же не говорит, что хочет видеться с ней по-прежнему, а просто хочет уладить взаимоотношения, чтобы, когда им придется встретиться вновь по какомунибудь нейтральному поводу - а это неизбежно случится рано или поздно, - они остались бы на дружеской ноге.
Кил отвел от нее глаза и печально произнес:
- Я, по всей вероятности, испугался ответственности. У нас с тобой все так быстро произошло, так внезапно. Я так тебя хотел, ты и представить себе не можешь. И уж вовсе не потому, что считал тебя доступной, наоборот, ты мне очень нравилась, ты интриговала меня, волновала мое воображение. А потом появился Дэвид, и в мое сердце стали закрадываться положения - вдруг ты меня обманываешь? И То1да я бы оказался в дураках. А если ты чиста, куда это все нас приведет? Туг-то я и струхнул: вдруг ты начнешь надеяться на продолжение наших отношений, ждать от меня чего-то, требовать.
- О нет! - воскликнула Жюстина. - Я же тебе ясно дала понять, что не жду никакого продолжения и ничего не требую от тебя. Неужели же ты думаешь, что я хоть на секунду могла вообразить, что ты, такой красивый, искушенный в любви, можешь заинтересоваться моей особой? - Не обращая внимания на его расширившиеся от изумления глаза, Жюстина быстро продолжила, боясь, что храбрость покинет ее: - То, что произошло, было для меня каким-то озарением, чудесным мигом, который я уже никогда не в состоянии буду забыть. И давай говорить откровенно: ты волновался не о моих чувствах, а о своих собственных.
Горькая истина ее слов явно не нравилась Килу, и он отвернулся.
- Хорошо, ты права. - Тон его стал жестким. - Но неужто ты хочешь сказать, что совсем ничего от меня не ждешь и не думаешь остаться со мной? Ты что, не желаешь больше меня видеть?
- Нет, этого я не говорила, - сердито возразила она. - Я только пыталась внести ясность между нами. Ну так что же еще ты хотел сказать, Кил?
Он резко повернулся к ней, сжав зубы.
- Извини! Это все, о чем я собирался поговорить. Прощения хотел просить, представь себе!
- Что ж, прекрасно. Ты уже извинился, у тебя это здорово получилось. - Жюстина опять повернулась к окну. Она чувствовала себя несчастной, мысли путались. А чего же ты ждала, дурочка? Что он предложит тебе руку и сердце?
- Я хотел наладить наши отношения!
- Повторяю, ты в этом преуспел. У тебя сложилось плохое мнение обо мне с первой же встречи, а теперь ты радуешься, что не ошибся.
- Зачем ты так? Ведь признайся, все, что говорила о тебе Катя - хоть я и выкинул это из головы, узнав тебя ближе, - подтвердилось при встрече с Дэвидом. А уж признать себя дураком никому не по нраву. Да и ты сама не лучше, тыто думала обо мне тоже не самым лучшим образом, а теперь придираешься к нескольким неудачно сказанным словам...
- Неудачно сказанным? - Жюстина аж подпрыгнула. Снова повернувшись к нему, она выпалила: - Ты меня смертельно оскорбил!
- Да, я знаю, но я тогда был вне себя от ярости. Иначе я извинился бы прямо тогда.
- Но чем же была вызвана такая ярость? Я только попросила тебя быть честным.
- Говорю же, меня так и распирала злоба. В таком состоянии невозможно выбирать выражения. Представь, я всего-навсего человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Я точно так же, как любой другой, могу совершать ошибки. А ты считаешь, что я какая-то бесчувственная машина, всегда и везде поступающая по правилам, так, как принято поступать. Ты что, сама такая? Интересно, как тебя за глаза называют твои друзья - Мисс Непогрешимость?
- Да как ты смеешь? - взорвалась Жюстина; но Кил, видимо, намеревался полностью излить свою душу.
- С тобой невозможно ладить, Жюстина, ты хочешь всех подогнать под себя, причесать всех под одну гребенку. Сама-то ты, разумеется, всегда права, это ясно, окружающие же тебя люди живут не так, вот ты и поучаешь всех кого не лень. А сама до смерти боишься где-нибудь оступиться. Бьюсь об заклад, ты бы с радостью проконсультировалась, правильно ли ты делаешь, что спишь со мной, если б было у кого. - Жюстина вспыхнула, потому что ее разговор с Дэвидом в какой-то мере можно было объяснить именно так. Кил жестко хохотнул и безжалостно продолжил: - Вполне понятно, что Дэвид сошел с катушек, выслушивая с одной стороны твои умничанья, а с другой - Катины жалобы и стенания. Тут действительно свихнешься! Удивительно, как это он столько лет терпел и не сбежал раньше. Только непонятно, почему он написал в своей записке, что ты не представляешь опасности для мужчин. Да с тобой же просто невозможно существовать, неужели ты сама этого не понимаешь? - Бросив на нее уничтожающий взгляд, он вышел из комнаты.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Шум от хлопнувшей двери эхом разнесся по всему дому. Когда он смолк, воцарилась звенящая тишина, в которой Жюстина все еще отчетливо слышала голос Кила. Она бросилась на кровать и уставилась в потолок.
- Никого я не поучаю, - вслух пробормотала она.
Ну а если разобраться, действительно ли это так? Жюстина напряженно пыталась собраться с мыслями. Неужели в глазах окружающих людей она на самом деле выглядела так, как он только что говорил? Учит всех жизни, считая себя умнее других, морализирует. Ужас какой! Как он ее назвал? Мисс Непогрешимость? Конечно, Кил прав, тысячу раз прав. Не она ли подробнейшим образом инструктировала своего партнера, как вести себя во Франции, будто он сам ничего не смыслит в бизнесе? И не она ли поучала Дэвида, чтобы он занялся рисованием? Да и с Катей вела себя не лучшим образом - сама вбила ей в голову, что та не способна заниматься делом. Действительно, кто ей дал право судить других?
А что она наговорила Килу? Жюстина, гладя в потолок, ломала голову, тщетно пытаясь вспомнить собственные слова. Чем дольше она обдумывала брошенные Килом по ее адресу обвинения, тем больше приходила к выводу, что они не были беспочвенными. Впервые она услышала правду о себе. Но почему же раньше никто не раскрыл ей глаза? Да потому, что она бы никого и слушать не стала, это уж точно. От всех этих невеселых мыслей глаза ее наполнились слезами. Получается, что всю свою жизнь она раскладывала людей по полочкам, приклеивая им собственные ярлыки.
- Ну, что опять случилось? - В комнату ворвалась Мелли. Похоже, двигаться спокойно она просто не умела.
Жюстина быстро перекатилась на живот, чтобы скрыть от экономки заплаканное лицо, но та уже успела все ухватить своим цепким взглядом.
- Слезами горю не поможешь, - бодрым голосом произнесла Мелли. - Вот ваш завтрак, поешьте, сразу станет легче.
- Спасибо, что-то не хочется. - Голос Жюстины прозвучал глухо, так как она все еще лежала, уткнувшись лицом в подушку.
- А мне дела нет, хочется вам или нет, но отвертеться от меня вам не удастся. Все съедите как миленькая. Так что не глупите и поднимайтесь поскорее.
Жюстина мрачно хлюпнула носом и послушно села в кровати. Мелли пристроила поднос ей на колени. Не нуждаясь в ответах собеседницы, она уселась в кресле и продолжала трещать:
