Они помолчали.
— А Мэтти чувствует себя здесь нормально, — сказала Лили после минутного раздумья.
Джулия ответила:
— Мэтти всего лишь гостья. Она не является членом семьи.
Лили кивнула.
— Как и Феликс, когда приезжает?
— Думаю, что да. — Джулия глубоко вздохнула. — Лили, утром я возвращаюсь в Лондон. Я бы хотела взять тебя с собой.
Последовал длительный протестующий вопль.
— Но ведь остается еще целая неделя! Я не могу сейчас ехать. Я хочу взять Марко на представление в Миддлхэм…
Всю обратную дорогу к дому Джулия в мрачном молчании слушала протесты и увещевания Лили. Когда они проходили через сад, Джулия увидела на некотором расстоянии Мэтти, очевидно поглощенную рассматриванием цветочного бордюра. Она подивилась тому, как быстро они с Александром нашли общий язык.
Подойдя к парадной двери, Джулия сказала:
— Все равно, Лили, я хочу, чтобы ты была готова завтра ехать.
Важно было поскорее убраться отсюда.
Александр сидел в столовой, положив руки на подлокотники кресла. Он выглядел расстроенным. Джулия хотела подойти и тронуть его за плечо, но не находила в себе сил сдвинуться с места. Лили пробежала мимо нее.
— Мама говорит, что я должна ехать с ней утром. Но ведь это не обязательно, правда? Я сказала ей, что не хочу.
— Если мама говорит, что нужно ехать, значит, нужно ехать, — сказал Александр.
Лили никогда не спорила с ним. Она повернулась и стремглав выбежала из комнаты. Они прислушивались к ее громким шагам на лестнице, и их глаза встретились. Когда дверь наверху с грохотом захлопнулась, Александр встал, подошел к столику, где стоял поднос с напитками, и взял бутылку с виски, вопросительно взглянув на Джулию.
Она слабо кивнула.
— Спасибо.
Они сели лицом друг к другу, держа в руках по стакану, машинально заняв те места, на которых всегда сидели раньше. Джулия выпила полстакана, а потом откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза.
— Мне не следовало приезжать без предупреждения. Извини меня, Александр.
— Нет никаких оснований говорить об этом. Если тебе захотелось приехать, то можешь об этом не сообщать. Просто было бы легче, если бы нам всем не надо было притворяться, что ничего не случилось. Между прочим, ничего и не случилось, что касается Лили.
— Я это поняла. Спасибо тебе.
— Джулия! Ничего не было спланировано заранее, понимаешь? Мэтти приехала погостить с Феликсом…
Джулия перебила его:
— Я не хочу слышать об этом. Не надо мне ничего рассказывать.
Она скорее почувствовала, чем услышала движение, которое он сделал, наклоняясь вперед, чтобы лучше видеть ее. Было так удобно сидеть с закрытыми глазами, как бы прикрывшись темной вуалью.
— Мэтти скажет тебе то же самое.
— Тем более я ничего не хотела слышать от Мэтти.
Она слышала, как он вздохнул.
— Ты сама себя терзаешь. Неужели ты не научилась быть добрее к себе?
— Я не знаю, как это делается, — холодно сказала Джулия. А затем, помолчав, добавила: — Ты любишь ее?
Казалось, чтобы ответить на этот вопрос, потребовалось время.
— Не так, как ты думаешь.
— А она любит тебя?
Он ответил гораздо быстрее, чем в первый раз:
— Нет. Я уверен, что нет.
Джулия открыла глаза. Комната вся золотилась от закатного солнца, которое вливалось в нее сквозь окна, как сироп. Она отличалась от прежней, после того как здесь похозяйничал Феликс, но все же это была та комната, где в нимбе свечей сияла ее рождественская елка.
— Так это была случайная связь?
Александр холодно ответил:
— Ты знаешь, что это не так.
«Да, она знала, но ей было стыдно и она не хотела, чтобы он видел это. Ей вдруг показалось, что следует скрыть сам факт того, что ей больно. Только бы сохранить чувство достоинства, — подумала она, — хотя бы до тех пор, пока не вырвусь отсюда. А потом, когда они не смогут видеть меня, я дам волю своим чувствам». Она допила виски.
— Я ничего не знаю, — сказала она, и ее поразило то, что это была правда. — Могу я здесь переночевать, Александр? Я только сегодня утром прилетела из Нью-Йорка. Я не в состоянии буду ехать назад сегодня. Мы с Лили уедем завтра на заре.
— Разумеется. Как тебе будет угодно. Но разве Лили не могла бы остаться до конца каникул?
— Да, — сказала тихо Джулия. Она осторожно поставила стакан и встала, с раздражением ощутив боль усталости в руках и ногах. — Наверно, я пойду и… — Что бы такое сделать, чтобы заполнить время и тем умерить боль?.. — приму ванну, чтобы снять усталость. У меня был длинный-длинный день…
— Здесь три ванные комнаты, — сказал Александр. — И в каждой есть своя особенность, заслуга Феликса.
Они улыбнулись друг другу, на миг забыв неприятности.
— Как и весь дом. Он очень красив, — сказала Джулия. — Должно быть, ты гордишься им.
— Меньше, чем я думал. — Он сказал это так спокойно, что она удивилась и подумала, уж не ослышалась ли.
Джулия подошла к двери, а затем опять вернулась назад. Ее толкал какой-то импульс, вынуждая сказать Александру правду, чтобы она, по крайней мере, могла взять хоть этот маленький реванш.
— Когда я была в Америке, я виделась с Джошем Фладом.
Он кивнул.
— Я так и предполагал.
В голосе Александра не было насмешки. Он никогда не сказал бы «просто случайная связь». Он знал ее гораздо лучше, чем она думала.
— Обычно мы обедаем приблизительно в полдевятого, — сказал Александр. Вот и все.
— Я спущусь вниз вовремя.
«Мы» и «обычно», — подумала Джулия, поднимаясь по лестнице. — Значит ли это «Мэтти и я»?» Даже если это и так, напомнила она себе, у нее нет претензий к Александру. Но Мэтти должна была знать, насколько глупо с ее стороны позволить себе на что-то надеяться. Мэтти должна была это понимать благодаря их долгой дружбе. И все же Мэтти либо не поняла этого, либо ей было на все наплевать.
И это было предательством.
Джулия приготовила ванну, которой совсем не хотела. Она лежала в воде, глядя на голубых нарисованных рыб.
Позднее, в полдевятого вечера, когда Лили в очень плохом настроении ушла наверх в свою спальню, трое взрослых остались вместе. Они чинно сидели в столовой, по одну сторону длинного полированного стола. Эта трапеза была жалким продолжением более счастливых дней, которые они провели здесь.
Говорила в основном Мэтти. Накануне она подзаправилась изрядной порцией джина и в течение обеда быстро опорожняла один стакан вина за другим. Александр едва успевал его наполнять. Она говорила что попало: и о деревне, и о новой пьесе, которую она разучивает для Чичестера, и об изъеденном молью второсортном магазине в Веймуте, где она нашла почти роскошное манто из персидской ламы и всего за десять фунтов. Александр давал изредка короткие советы, но Джулия ничего не говорила, так как не могла ни о чем думать. Она наблюдала за лицом Мэтти и видела, что оно выглядит тоже жалким, и почти восхищалась ее способностью заполнять паузу на протяжении всего обеда.
Но в конце, когда Мэтти выпила слишком много, чтобы продолжать притворяться и поддерживать светскую беседу, она громко стукнула ложкой.
— О Господи, неужели мы не можем поговорить начистоту и покончить с этим?
— Мэтти… — начал было Александр, но она не обратила на него внимания.
— Ну что, Джулия, тебе не понравилось, что, явившись сюда, ты застала нас с Александром вместе? Верно, никому бы такое не понравилось. Это похоже на то, как мы попадались на Блик-роуд, да? Но так уж случилось. Я приехала с Феликсом просто так, прокатиться, и осталась. Мы провели здесь несколько счастливых недель, это факт. Наслаждались зелеными лугами, сверкающими под солнцем, и все такое. — Она отпила еще вина, пролив немного на сверкающую поверхность стола. — И мы с Александром спали вместе. Это было прелестно, если ты об этом хотела спросить. Мне очень нравится Александр. Он один из ничтожного числа порядочных мужчин на всю вселенную.
— Я это знаю, — почти неслышно сказала Джулия.
— Но ты, черт возьми, не хотела его, разве не так?
— Успокойся, Мэтти, — сказал Александр.
Мэтти обернулась к нему. Она выбросила руку широким, развязным жестом. Ее запястье было увешано браслетами из поддельного золота, и они предостерегающе звякнули.
— Прости, дорогой, что я говорю все это при тебе. Это не по-великосветски и не тянет даже на средний класс, да? Но мы с Джулией не претендуем на это. «Выскочки», вот мы кто. Обтесать нас, так сразу увидишь.
Александр потянулся через стол, чтобы взять Мэтти за руку, но она уклонилась.
— Итак, Джулия, ты нас «накрыла». Это не слишком приятно, я согласна, но и не так уж и страшно. Как давно вы развелись с Александром, если уточнить? И как давно, предположительно, мы с тобой дружим?
Она уставилась на Джулию, как будто ожидала от нее точных ответов на свои вопросы. Джулия с застывшим лицом отрицательно качнула головой, и Мэтти передернула плечами. Она взяла стакан с вином и осушила его, но ее губы скривились, как будто ей стало противно. И вдруг она расхохоталась.
