Девушка не могла устоять перед его улыбкой. Повернувшись, она пошла с ним к дому.
- Вы вчера не ответили на мой вопрос, поэтому я должен опять задать его вам. Где вы научились так хорошо разбираться в геологии?
- В основном от моего учителя. Он был очень хорошим специалистом по геологии. Мама и папа знали, как я увлечена этим предметом, и наняли Гарета отчасти и потому, что он специализировался на этом.
- Вы звали своего учителя просто по имени? - спросил Рэвенстон, и голос его внезапно стал холодным.
- Да, он был слишком молод, чтобы называть его мистер Дэвис. Кроме того, в Гарете не было ничего от чопорного, напыщенного преподавателя. Я не могла бы желать себе более знающего и более приятного педагога.
Джорджина никак не могла понять, почему глаза Рэвенстона вдруг превратились в узкие щелочки.
- И именно этого человека вы предлагали нанять в качестве учителя для моей сестры?
- Да, конечно. Вы не найдете лучшего преподавателя.
- Вы так думаете?
Джорджина растерянно посмотрела на него, не понимая, почему он кажется таким сердитым?
***
Когда Джастин после теплой ванны и бритья спустился к обеду, он уже был одет, как и подобает графу. Его карета со слугой и необходимыми вещами прибыла в середине дня, незадолго до его возвращения из Амберсайда.
Гостиная была пуста. Через несколько минут в дверях появилась Мелани. Увидев его, она испуганно сжалась и попятилась назад.
Джастин мгновенно встал и добродушно сказал:
- Куда ты, Мелани, я хочу с тобой поговорить.
Она остановилась и стала похожа на испуганного, пойманного в силки кролика. Стремясь успокоить ее, он улыбнулся:
- Уверяю, я не причиню тебе вреда. Посиди немного со мной.
Она посмотрела на него с сомнением, затем неохотно вошла и села как можно дальше от того места, где он стоял.
Он немедленно устроился прямо напротив нее. Его близость явно нервировала ее. Мисс Пенфорд была права, Мелани его действительно боялась. Но почему? Он совершенно точно никогда не делал ничего такого, что могло бы вызвать подобную реакцию. Более того, он регулярно высылал ей деньги и был щедр с ней, так что Мелани не на что было жаловаться.
Джастин наклонился и взял ее руки в свои ладони. Она вздрогнула от неожиданности и вырвала бы руки, но он крепко держал их.
- Я не собираюсь съесть тебя, Мелани. Неужели мы не можем найти с тобой общий язык?
Ее глаза удивленно раскрылись. На минуту в них вспыхнула надежда.
- Ты разрешишь мне жить здесь с Джорджиной?
- Я еще не решил.
Ее лицо мгновенно помрачнело, как небо во время грозы.
- Ты хочешь отправить меня обратно к леди Недлейн?
- Я не собираюсь делать ничего подобного. Даже если я не оставлю тебя здесь, я обещаю, что ты не вернешься в ту школу.
Лицо Мелани прояснилось. К своему большому облегчению, он понял, что предупредил готовую разразиться бурю слез. Но тут же ее лицо опять стало хмурым.
- А теперь в чем дело? - поинтересовался он.
- Ты хочешь опять послать меня в школу, такую же, или еще хуже.
- Я могу с тем же успехом оставить тебя здесь, в Пенфилде.
Он заметил радость, озарившую ее лицо, но затем на нем появилось выражение подозрительности.
- Ты этого не сделаешь. Ты просто жестоко меня дразнишь.
- Ну что ты, - возразил он, пораженный, что она может так думать. - Я не такой злодей, каким ты меня, кажется, считаешь.
Недоверие, которое сквозило в глазах сестры, задело его за живое. Однако прежде, чем он мог продолжить разговор, появились мисс Пенфорд и ее отец, и все направились в столовую.
Тем не менее Джастин твердо решил выяснить причину ее враждебности по отношению к себе.
13.
Следующие два дня Джорджина в основном провела в обществе Рэвенстона и Лэни в заброшенной каменоломне, продолжая свои раскопки.
Хотя после работы они возвращались домой с пустыми руками, Джорджина чувствовала, что быстро продвигается к заветной цели, не имеющей ничего общего с ископаемыми останками. На Джастина производил большое впечатление энтузиазм его сестры во всем, что касалось геологии. Он начинал понимать, что Лэни совсем не такая дурочка, какой он ее считал.
Подходя к дому, Лэни сказала:
- Я хочу посмотреть котят, которые родились вчера на конюшне. Пойдешь со мной, Джорджина?
- Не сейчас. Я должна вернуться в дом. Но ты пока иди, а я тебя догоню.
Подождав, пока Лэни будет достаточно далеко, Джорджина спросила Рэвенстона:
- Вы не хотели бы поехать со мной на верховую прогулку после обеда, милорд? - Она имела свои причины для такого приглашения и боялась, что присутствие Лэни помешает исполнению ее планов. Рэвенстон казался обрадованным и удивленным ее приглашением.
- С большим удовольствием. - Спустя час, когда они скакали по долине, он спросил:
- Куда мы направляемся?
- Я хочу показать вам часть Пенфилда, которую вы еще не видели. - Но она не говорила, куда конкретно они едут, желая удивить его.
Проезжая рысью мимо хорошо обработанных полей, которые зеленели всходами, мимо дубовых и буковых лесов, пастбищ, полных коров, Джорджина наблюдала, как Джастин внимательно обводил все оценивающим взглядом.
- Имение вашего отца кажется процветающим, здесь чувствуется хороший хозяин, - заметил он с одобрением.
- Да, вы правы, но так было не всегда. К сожалению, мой дедушка и дядя Кристофер, старший брат отца, не были рачительными хозяевами. Они гораздо больше времени проводили не в Пенфилде, а в Лондоне, спуская деньги в игорных домах.
Рэвенстон обернулся к ней.
- Ну конечно, карты - типичный порок английской аристократии.
Его полный отвращения тон удивил Джорджину.
- Я так понимаю, вас не затронула эта страсть, милорд?
- Нет, я вообще редко играю и никогда не делаю высоких ставок. - Его глаза сузились, а в голосе прозвучала горечь. - Мой отец, однако, страдал этим увлечением.
Джастин не сказал ничего больше, но по выражению его лица Джорджина могла понять, что он заплатил за пагубную страсть отца высокую цену.
- Когда дядя Кристофер умер, он оставил после себя одни только долги, продолжала она. - Моим родителям пришлось очень много работать, чтобы вывести Пенфилд из того плачевного состояния, в котором он оказался по вине деда и дяди. К счастью, мама была наследницей большого состояния. Они с папой вложили часть его, чтобы поправить дела в хозяйстве и выплатить долги моего дяди.
Поднимаясь к вершине холма, они перешли на шаг. Когда они стали спускаться по другой его стороне, Джастин заметил полуразрушенный огромный дом в низине. Крыша над большей частью строения провалилась, как и отдельные участки стен.
- Что это?
Это, собственно, и была причина, по которой Джорджина привезла его сюда, но она только ответила:
- Это бывший главный дом поместья.
- Тот, в котором вы живете сейчас, намного лучше. Как давно новый дом был построен?
- Мои родители построили его после смерти дяди.
- Так он совсем не старый? А я и не догадался. Такая прекрасная работа слишком редко встречается в наши времена.
- Мои родители нанимали только лучших мастеров.
Дорога, по которой они ехали, вела вниз, как раз к развалинам старого дома. Когда они достигли частично разрушенных стен, Джастин слез с лошади и помог Джорджине сойти с ее серой в яблоках кобылы. Они пошли пешком, обходя разбросанные по земле камни.
- Как вы можете видеть, - заговорила опять Джорджина, - это был один из тех домов, которые десятилетиями достраиваются по прихоти владельцев с самыми разными вкусами и без всякого единого плана. Папа говорил, что найти дорогу в этом лабиринте комнат было так же трудно, как и в лондонских трущобах.
- Вот так, примерно, дело обстоит и в Рэвенкресте.
Она улыбнулась.
- Так я и поняла, когда вы сказали, что дом неуютный.
- Ваши родители построили новый дом потому, что считали этот слишком неудобным и старым?
- Нет, они сделали это потому, что папа ненавидел этот дом. Он был полон для него таких мрачных воспоминаний, что он просто не мог в нем жить.
Джастин внимательно взглянул на нее. Он сильно подозревал, что Джорджина привезла его сюда не случайно.
И он оказался прав. Слушая его рассказ о ненавистном ему доме в Рэвенкресте, наполненном тяжелыми воспоминаниями, Джорджина была поражена сходством его чувств с теми, что испытывал ее отец к своему родному дому. Он тоже не хотел возвращаться в Пенфилд после смерти брата. Но ее мать была достаточно мудра, чтобы понять, что его неприязнь относится только к дому, где он был несчастен в детстве, а не ко всему поместью.
По тому, с какой нежностью Рэвенстон говорил о красоте Корнуэлла, Джорджина сразу поняла, что он сейчас находится в таком же состоянии, в каком был ее отец. Если бы Джастин построил там другой дом, он мог бы совсем по-иному относиться к имению, даже, возможно, сделал бы его постоянным пристанищем для себя и для Лэни, которая в этом так нуждается.
