— Ты права. Но это лишь поверхностное сходство. Ланселот похож на отца. Сейчас я покажу тебе его фотографию.
У мистера Лэнгсли были такие же прекрасные глаза, как и у его младшего брата и сына, однако они смотрели на мир презрительно и даже недобро. К тому же у него был тяжелый подбородок человека, обладающего сокрушающей силой воли.
— Отец умер, когда мы с Лансом были маленькими, — рассказывала Кэролайн. — В ту пору мы жили в Дублине. У него было свое издательство — небольшое, но очень доходное. Они выпускали книги для детей, игры. Отец заболел гриппом и через три дня умер. Мама занималась делами его издательства, пока Ланс жил с нами. После того, как он исчез, она все забросила и переселилась сюда. Она живет здесь почти безвыездно. Прости, но тебе все это вряд ли интересно.
Я машинально листала альбом. Пока не наткнулась на фотографию: Кэролайн стоит в обнимку с Говардом. Оба весело улыбаются в объектив. На Каро длинное белое платье, в руке букет цветов.
— О, это мы ломаем комедию. — Я обратила внимание, как вспыхнули обычно бледные щеки Каро. — Дядя Говард обожает всякие розыгрыши и маскарады — ты, вероятно, уже обратила на это внимание. Раньше я с удовольствием подыгрывала ему.
— Шикарная пара, — комментировала я. — И вид у вас такой, словно вы ждете не дождетесь, когда же закончится скучный ритуал и можно будет начать медовый месяц.
— Между прочим, это была идея Ланса.
— Что?
— Поженить нас. Но мама сказала, что умрет от позора, если такое случится. — Каро вдруг выхватила у меня из рук альбом. — Пошли к морю, — предложила она. — Здесь пахнет пылью и вообще затхлый воздух.
Море неласково шумело внизу, обдавая серыми брызгами большие темные валуны, хотя вечер был почти тихим. Вдалеке виднелись огни Уэстпорта. Я не поклонница северной природы, но здешние края пришлись мне по душе. Может быть, потому, что здесь выращивают огромное количество разных цветов. Цветы всегда наполняют мне душу таинственной гармонией.
— Ланс был талантливым юношей. Настоящий вундеркинд. — Каро взяла меня под руку, прижалась к моему боку. Мне показалось, она дрожит. — В тринадцать он победил на конкурсе молодых дарований в Дублине, и его приняли без экзаменов в консерваторию. Потом увлекся живописью и поступил в Королевский колледж. Вокруг него всегда были женщины, но он словно не замечал их. Он закалял тело и душу. Одно время он даже хотел стать монахом. А потом… Потом он влюбился в танцовщицу из бара и совершенно изменился… Эта женщина его сгубила. У Ланса было верное и преданное сердце. Он не смог вынести измены. Его одежду обнаружили на третий день после того, как он исчез. В бухте, куда невозможно попасть со стороны суши. С тех пор мама стала терять зрение. Но она не утратила надежду на его возвращение. Ночами она часто встает и выходит на берег. А иногда бродит по дому. Ты не бойся, если услышишь, как кто-то бродит по дому.
— Я была бы только рада столкнуться нос к носу с привидением. Каро, дорогая, не надо грустить. — Я обняла подругу за плечи и прижалась на мгновение к ее щеке. — Быть может, твой брат инсценировал свою смерть? Бывает, люди делают так для того, чтоб иметь возможность начать совершенно новую жизнь, никак не связанную с прошедшим.
— Нет, Лора, это было бы слишком жестоко. Мама никогда бы ему такого не простила.
— Брось, Каро. Еще как бы простила.
Каро остановилась, нагнулась и подняла камешек, который вдруг со злостью швырнула в море.
— Он не вернется, — решительно сказала она. — Даже если он на самом деле жив. Он не сделает этого, пока здесь бывает дядя Говард.
— Они не любили друг друга?
— Они враждовали. Дело в том, что они были несовместимы, как два полюса. К тому же соперничали за место в сердце моей матери. Впрочем, это очень запутанная и печальная история. Могу сказать одно: с тех пор, как исчез Ланс, в нашем доме поселилась печаль. Мы все пытаемся делать вид, что ничего не изменилось, что жизнь продолжается, на самом же деле мы потихоньку умираем. Твой приезд нас очень оживил и обрадовал. Ты даже представить себе не можешь, какая это для нас радость.
— Спасибо. — Я была искренне тронута. — Скажи, пожалуйста, а Говард больше не снимается в кино? Кажется, ты говорила, что он был известным киноактером.
— Последнее время дядя Говард руководит издательской фирмой отца, в которой я работаю. Ты удивлена?
— Но ведь ты сказала, дядя Говард… слегка не в себе, — пробормотала я.
— У него отличные мозги, Лора. Работают, как компьютер. Благодаря дяде Говарду мы смогли выкупить закладную, и теперь этот замок принадлежит нам. — Она сказала это с гордостью. И вдруг смутилась. — Завтра поедем в Уэстпорт. А то, я вижу, ты совсем заскучала.
— Мне здесь хорошо, Каро. В незнакомом месте я всегда ощущаю какой-то странный прилив сил. По крайней мере первые несколько дней. Наверное, потому я так люблю ездить. Среди привычных вещей и лиц жизнь кажется рутиной. А тут… — Я улыбнулась. — Сегодня за завтраком Говард сказал, что со мной непременно случится чудо. Помнишь?
— Ты веришь в это?
— Если честно, то нет. Конечно, можно заставить себя в это поверить. Наверное, это было бы замечательно. Увы, я трезвая реалистка.
Миссис Лэнгсли стояла на террасе и смотрела на море.
— Вы не видели Говарда? — спросила она, не отрывая глаз от бинокля. — Боюсь, он снова что-то затеял.
— Ах, мама, не обращай внимания.
Мне показалось, что Каро расстроилась.
— Я сказала Бренде, что мы будем обедать в библиотеке. Ты не возражаешь?
— А Говард? Ты спросила у Говарда?
Миссис Лэнгсли посмотрела на дочь недоуменно, потом растерянно заулыбалась.
— Думаю, он тоже не будет возражать. Хотя скорее всего Говард не вернется к обеду. Но ты, пожалуйста, не волнуйся.
— Что ты несешь, мама? Собственно говоря, какое мне дело до того, где бродит дядя Говард?
— Я не хотела обидеть тебя, Кэролайн. — Миссис Лэнгсли обняла дочь за плечи, но та поспешно увернулась. Словно ей были противны проявления внимания со стороны матери.
Комната была дальней от входа, и сюда не долетали никакие звуки. Из ее окон открывался вид на вересковую пустошь и холмы вдали.
Я видела, что и Кэролайн, и миссис Лэнгсли явно чем-то расстроены. Когда мы ели десерт, вошла Бренда и что-то шепнула на ухо Кэролайн. Та выскочила за дверь.
— Вы не против, если я поставлю музыку? — Не дождавшись моего ответа, миссис Лэнгсли встала из-за стола и направилась к этажерке. — Вы любите Шенберга?
— Если честно, то нет.
— Тогда я поставлю Пятую симфонию Малера. Не возражаете?
Я не возражала. Последнее время Малер стал мне особенно близок. Он словно нащупал в моей душе точку, которая могла трансформировать боль в наслаждение:
— Ланс сделал фортепьянное переложение этой симфонии, когда ему было девять с половиной. Как жаль, что мы не записали его игру. Сохранились кое-какие любительские записи, но очень плохого качества. Мне так хотелось, чтоб Ланс выпустил диск. Увы, этому не суждено было случиться.
Я видела, что миссис Лэнгсли пытается удержать слезы.
Кэролайн вернулась примерно минут через двадцать. У нее был очень расстроенный вид.
— Все в порядке, мама, — сказала она, глядя почему-то не на миссис Лэнгсли, а на меня. — Просто Говард… слегка перебрал.
— Я так и знала. Он был в клубе?
— Да. Он просил передать, что не выйдет к завтраку. Просил извиниться перед тобой, Лора. Особенно перед тобой. Кстати, в твоей ванной комнате потек кран, и я велела перенести твои вещи в другую. Эта комната находится как раз над нами.
— Но мне нравился вид из моего окна.
— Завтра кран починят, и ты вернешься туда.
На следующий день сразу после завтрака мы с Каро поехали в Уэстпорт. Миссис Лэнгсли вызвалась поехать с нами, но Кэролайн, как мне показалось, была этим недовольна. Она вела машину очень резко, то и дело сбавляя, а потом снова набирая скорость.
Мы перекусили в японском ресторанчике. К моему удивлению, миссис Лэнгсли заказала себе рисовую водку. К концу обеда она стала очень разговорчивой. Что касается Кэролайн, то та почти все время молчала.
— Мы с Лансом часто здесь бывали. Вы представить себе не можете, какой это был замечательный сын. Он делился со мной всем. Даже рассказал о своей первой женщине. Ланс очень серьезно относился к женщинам. Не то что большинство теперешних мужчин, — тараторила миссис Лэнгсли. — В каждой из них он видел мадонну.
— Хватит, мама, — устало бросила Кэролайн. — Лора устала от тебя.
— Ты не права — мне интересно, — возразила я.
— Вот видишь. Ты, вероятно, забыла, какой у тебя был замечательный брат. Очень жаль. Вы были неразлучны, пока не появилась эта… Люси. Кажется, ее звали Люси?
— Это не имеет никакого значения, мама.
