Такое чувство… звук, подобный оглушающим ударам сердца. Нет, это было его собственное сердце. Настроенное на волну страха и готовое к опасности, как никогда прежде.
Поблизости какое-то суетливое движение.
Скрип на ступенях.
— Стойте! Сейчас же! Ни с места! — закричал он.
Внезапно лестницу и фойе заполнил свет. Подняв глаза, он увидел на самом верху лестницы фигуру, едва различимую в ослепительном свете, который, очевидно, она только что включила.
Одновременно рядом кто-то задыхался, ловя ртом воздух, кто-то еще пронзительно вскрикнул у подножия лестницы, и в дверном проеме спальни Шона О’Райли, расположенной на первом этаже, появилась раздраженная женщина, которая сердито закричала.
Когда его глаза привыкли к освещению, он увидел, что Кэт, вооруженная сковородкой, стоит у подножия лестницы. Каэр — за дверью своей комнаты, и, очевидно, задыхалась именно она. Неудивительно, что раздраженной женщиной оказалась Аманда.
А на вершине лестницы, подобно ангелу-мстителю, с застывшей на выключателе рукой замерла Брайди.
Зак стоял с пистолетом в руках, целясь. Он быстро щелкнул предохранителем и запихнул оружие обратно за пояс.
— Что за чертовщина здесь происходит? — спросил он.
И совершил ошибку.
Они все заговорили одновременно, перекрикивая друг друга.
— О господи, это была ты! — Кэт набросилась на Аманду, будто была готова вступить в войну со сковородкой в руке.
— Нравится тебе или нет, но я — в своем доме, — закричала в ответ Аманда.
— Был такой звук, словно кто-то тайком крался вниз по лестнице, — попыталась объяснить Каэр.
— Я не кралась по лестнице. Я шла. И шла потому, что услышала, как кто-то крадется. Этим кто-то, должно быть, была ты, — упершись руками в бедра, сказала Аманда, глядя на Кэт. Потом развернулась и посмотрела на Каэр: — Или это были вы. Бродили крадучись там, где вам быть не следует. Вас взяли на работу как медсестру для Шона, а не для того, чтобы вы проводили ночи, слушая невероятные истории Брайди.
— Слушайте! — скомандовал Зак.
И чудесным образом они все замолчали.
И в наступившей тишине все они услышали внезапный тяжелый стук.
— Это дверь с черного хода, — сказал Зак.
Стук повторялся снова и снова, как будто ветер пытался сорвать ее с петель.
Он придержал дверь и вышел на крыльцо, пристально вглядываясь в ночь. Нигде никаких признаков присутствия кого бы то ни было. Никаких звуков, выдающих убегающего в темноту незваного ночного гостя. Было похоже на то, что дверь оставили открытой, а потом ее подхватил ветер.
Но это было невозможно.
Дверь никогда не оставляли незапертой, тем более просто открытой. В доме была сигнализация, но почти всегда, после того как Клара и Том перебрались в коттедж, никто не вспоминал, что ее надо включить. Зак едва слышно клял себя, что не подумал об этом и не проследил.
С того места, где он стоял, был виден этот домик, украшенный праздничными огоньками. Шторы на нижнем этаже не были задернуты, поэтому Зак заметил в доме Тома и Клары весело мерцающую огоньками рождественскую елку.
Снова поднялся ветер.
Ветви деревьев касались стен дома.
Дверь практически вырвалась из его рук.
Зак снова вошел в дом, плотно прикрыв дверь за собой. Потом запер. И включил сигнализацию.
Когда он вернулся в фойе, то увидел, что Шон, в пижаме, уже на ногах. Поодаль стояла Кэт, натянутая как струна, подобно той, в честь кого ее назвали, как всем известно, стоявшей так же на раскаленной жестяной кровле[13]. Каэр в своей голубой ночной сорочке напоминала темного ангела. Брайди спустилась по лестнице вниз и присоединилась к остальным.
Аманда встала рядом с Шоном. Он обнимал ее, но у Зака было такое чувство, что это Аманда взяла его руку и положила на свои плечи.
— Ну? — спросил Шон.
— Не знаю, — прямо ответил Зак. — Я никого не видел. Дверь с черного хода была широко распахнута, но никакого беспорядка нет. Я вызову полицию.
— Нет, ты не вызовешь полицию, Зак.
— Шон… — начал он.
Но тот был непреклонен:
— Все в этом доме куда-то прокрадывались в темноте. Кто-то не закрыл должным образом дверь. Вот и все.
— Клара, — со вздохом произнесла Аманда. Шон, я думаю, она стала слишком старой.
— Слишком старой для чего, Аманда? — спросила Кэт. — Она же не старше тебя, папа, не так ли?
— Это не возраст, а способность приносить пользу. Клара наглядно демонстрирует свою способность быть полезной, — произнесла Аманда, сдерживаясь, чтобы в ее голосе не проскользнул сарказм, как в тоне Кэт.
— Клара — член нашей семьи, — заметила Брайди. — Так есть и так будет, — добавила она твердо. — Кроме того, Клара ничего плохого не сделала.
— Ну, если никто не вламывался в дом, значит, кто-то намеренно оставил дверь открытой, — спокойно сказала Аманда. — И этим кем-то, должно быть, была Клара.
— Нет, — возразила Брайди.
Все посмотрели на нее.
— В доме находится баньши, — сказала она, оглядывая их, слегка покачивая головой и улыбаясь, будто перед ней были дети, которые не понимают, о чем идет речь. — Разве вы не почувствовали? — прошептала она.
Кэл молча поставил свои ботинки у черного хода, молясь о том, чтобы ветер не вырвал из его рук дверь, которую он пытался удержать. Потом закрыл ее. Вздохнул с облегчением, когда это удалось.
«Какая ненастная ночь», — подумал он. Синоптики, вероятно, снова ошиблись, и надвигается шторм. Говорили, что ночь будет ветреной, но с наступлением утра прояснится и похолодает. Кэл запер дверь, радостно отметив, что легко задвинул засов.
Потом на цыпочках прошел в гостиную.
И замер неподвижно.
В его доме кто-то был. В правом углу комнаты, прямо перед ним.
Где-то в его горле родился крик и вырвался наружу как раз тогда, когда человек, стоявший перед ним, разразился еще более громким криком. Вслепую он потянулся к выключателю у себя за спиной и, когда зажегся свет, осознал, что был напуган до полусмерти не кем иным, как собственной женой.
Она поразилась не меньше, чем он, и пристально смотрела на него широко распахнутыми глазами, со все еще открытым ртом, из которого готов был снова вырваться крик.
Ее ботинки стояли у парадной двери, и он понял, что она тоже только что пришла и в одних чулках, необутая, пробиралась на цыпочках в их спальню, точно так же, как и он сам.
— Ты напугала меня до смерти.
— Я? У меня чуть не случился сердечный приступ.
Какое-то затянувшееся мгновение они в упор смотрели друг на друга. Потом Кэл нахмурил брови и произнес:
— Где ты была? Когда ты ушла? Почему ты ушла?
Ее глаза распахнулись еще шире, и теперь нахмурилась уже она.
— Погоди. А где был ты? Когда ты вышел и почему?
— Я услышал… шум, — сказал он. — Стоны. Я подумал, кому-то плохо у нас на заднем дворе.
Она вздохнула:
— Я тоже слышала. Но я подумала, что звук доносился с переднего двора. Честно говоря, я решила, что это раненая гиена, судя по голосу. — Потом она с облегчением рассмеялась. — Ой, Кэл. — Торопливо подошла к нему и уткнулась носом ему в шею. — Думала, ты крепко спишь. Я была напугана, но решила, что кто-то ранен, а будить тебя не хотелось.
Он притянул ее к себе:
— Храбрая моя девочка. Я вообразил, что это ты спишь глубоким сном. Давай проверим все засовы и ляжем спать.
Она улыбнулась:
— У меня есть идея получше. Я замерзаю, а ветер все еще дует так сильно. Давай приготовим парочку горячих пуншей, а потом ляжем в постель.
Он чмокнул ее в нос. В самый кончик носа.
— Я — за. Давай проверим замки, приготовим горячий пунш, ляжем в постель и подурачимся. А потом будем спать допоздна. И плюнем на бизнес.
Она нахмурилась:
— Кэл, мы не можем себе позволить наплевать на бизнес, особенно теперь, когда Эдди нет, Шон болен и все такое.
Он кивнул:
— Ладно, мы проведем время друг с другом, но не будем плевать на бизнес.
Она засмеялась:
— Сомнительно, чтобы завтра кому-нибудь понадобилась яхта. Но нам обязательно надо быть на работе, как обычно.
— Конечно.
— Может, выйдем сами, — предложила она.
— Конечно, если хочешь, — ответил он.
Она отпрянула от него.
— Проверь двери, а я приготовлю пунш. Ну а после этого мы будем нужны друг другу. — Она игриво приподняла брови.
Он засмеялся и отправился выполнять распоряжения.
Когда на следующее утро Зак вошел в комнату, куда обычно подавали завтрак, Клара радостно пожелала ему доброго утра, ставя на стол тарелку со свежеиспеченными пшеничными лепешками.
— Доброе утро, Клара. Ты — невероятная, — сказал Зак, потянувшись за лепешкой, и начал есть стоя, не садясь за стол. Он был готов бежать в полицейский участок. Не хотел звонить. Хотел уйти из дому с той самой минуты, как поговорил с детективом Морриссеем.
