- Ничего страшного, - великодушно промолвила сестра Макферсон, затягиваясь сигаретой. - Проберешься ко мне ночью, когда все уснут. В конце концов так, может быть, даже и к лучшему.
- Да. Извини, - сказал я и взял её за руку. - Я, видишь ли, впервые оказался в такой ситуации. И... Мне очень, очень хочется, Нэн, чтобы у нас с тобой все получилось.
Она улыбнулась и стиснула мои пальцы.
- Ты очень милый, Джей... Ричард. Очень.
Официант принес нам виски, но не ушел, а остановился рядом. Я раздраженно приподнял голову.
- Я посмотрел в книгу постояльцев - вы, оказывается, из Лондона, проговорил он. - А чем, дозвольте спросить, вы занимаетесь?
- Я врач.
Я тут же прикусил губу, но было уже поздно. Вторая идиотская ошибка за короткое время.
Глаза официанта жадно загорелись. В них заплясали голодные огоньки.
- Ах вот как! - произнес он, потирая руки. - Ах, как интересно! - Не дожидаясь приглашения, он уселся рядом. - Я просто восхищаюсь людьми вашей профессии, доктор. Преклоняюсь перед вами. У меня есть брат, который тоже хотел выучиться на врача, но повздорил с властями. Теперь он устрицы раскурочивает в отеле на О'Коннелл-стрит. А жаль, хороший был бы врач. А ваша спутница - конечно, медсестра, да?
- Вообще-то она моя двоюродная сестра, - отрезал я. - Наш дядя, крупный предприниматель, внезапно умер. Мы на его похороны едем. А здесь мы остановились, потому что один человек сказал, что...
- Это просто счастье, доктор, что вы к нам заехали, - перебил он. Меня, видите ли, ноги беспокоят, а я как раз собирался завтра к врачу ехать. Теперь, поскольку здесь вы, я, разумеется, никуда не поеду. Вот смотрите: когда я ставлю ногу так, то вот здесь начинает болеть...
Официант стащил правый ботинок и собирался уже снять носок, когда я решительно остановил его.
- Если не возражаете, о ваших хворях мы поговорим позднее. А сейчас я бы хотел ещё выпить.
- Но вы ещё едва свои рюмки пригубили, - обиженно возопил он.
- Я знаю, - жестко сказал я. - Но, пока вы обернетесь, мы уже допьем.
- Доктор, у меня ещё и почки шалят, - оживился официант. - Посмотрите?
- Потом, потом, - нетерпеливо отмахнулся я. - Принесите нам выпить.
- Как скажете, доктор. Я могу и подождать.
Мы выпили, и сестра Макферсон заметно оживилась. По счастью, докучливого официанта позвали сервировать столы к ужину.
- Как насчет ужина? - спросил я Нэн.
- Ум-мм, я жутко проголодалась, - сказала она. - К тому же нам предстоит убить ещё часа три, прежде чем все разбредутся.
Я пригнулся и поцеловал её. Нэн звонко рассмеялась.
- Интересно, как там наша сестра Плюшкиндт? - промолвила она.
Хохоча, мы рука об руку направились в кофейную.
* * *
Позже я пришел к выводу, что именно злополучный ужин и доконал меня. Стены холодной и мрачной кофейной украшали только офорты с изображением лошадей. Большая часть столов пустовала, а немногочисленные постояльцы сгруппировались у небольшого камина. Две старушки за столом, уставленным пузырьками с лекарствами и микстурами, пожилая чета, краснорожий толстяк с рыжими тараканьими усами и худой как жердь седовласый мужчина, который черпал ложкой суп и одновременно читал газету, подставкой для которой служила бутылка пива. Все молчали, сосредоточенно работая челюстями, словно стремились как можно быстрее разбежаться по своим номерам.
- Проходите, доктор! Сюда, пожалуйста, доктор! - громко позвал официант, подскакивая к нам. - Я усажу вас прямо у самого камина, доктор! Здесь вам будет удобнее, доктор! - Он провел нас к маленькому столику, стоявшему едва ли не в самом камине, и услужливо обмахнул салфеткой стулья. - Пожалуйста, доктор. Прошу вас, мисс. Тепло и уютно, не правда ли?
Будучи наверняка родом из краев, где почитали только церковь и медицину, официант тут же зачислил нас в свои фавориты. С одной стороны, это, несомненно, повысило качество обслуживания, но с другой - привлекло к нам всеобщее внимание.
- Что прикажете подать, доктор? - спросил официант, изогнувшись дугой.
Я пробежал глазами меню.
- Мне, пожалуйста, "Потаж Дюбарри"*(* Густой суп (франц.)), - выпалил я, пытаясь не обращать внимания на зрителей, которые таращились на нас во все глаза.
Официант помрачнел.
- Я бы вам не посоветовал брать это блюдо, доктор.
- Хорошо, - кивнул я и посмотрел на сестру Макферсон. - Тогда принесите нам тушеную камбалу с отварным картофелем и капустой.
Официант озабоченно почесал карандашом затылок.
- На вашем месте, доктор, я бы не стал пробовать рыбу, - сказал он наконец. - Всем я, разумеется, это не говорю, но наша кошка от этой камбалы нос воротит.
- А как насчет баранины, запеченной в горшочке? - язвительно осведомился я. - Ваша собака её ест?
Официант обиженно замолчал, но что-то настрочил в своем блокнотике.
- Еще вина, пожалуйста. - Он сделал вид, что не понимает, и я спросил: - У вас есть вино?
- О да, вино есть. Я принесу вам бутылку.
- Красного, - твердо сказал я. - Желательно - бургундского. Но только в том случае, если оно комнатной температуры.
- Положитесь на меня, доктор, - заверил официант, отправляясь на кухню.
- Я правильно понял, - прогудел наш сосед с рыжими усами, - что вы врач, сэр?
Я, скрепя сердце, кивнул.
- Майор Глинтвейн, - представился он. - Буду чрезвычайно счастлив познакомиться с вами и с вашей очаровательной супругой...
- Я вовсе не его супруга, - кокетливо хихикнула сестра Макферсон.
- Она моя двоюродная сестра, - заученно пояснил я. - У нас был дядя в Шотландии, который умер, и мы едем на его похороны. Он был предприниматель. А мы живем в Лондоне, - зачем-то добавил я.
- Надеюсь, вы не обидитесь, - пробасил майор Глинтвейн, - но лично я врачам не доверяю. То есть, против самих врачей я ничего не имею. Тем более, что некоторые мои друзья относятся к вашему же сословию. Но вот в саму медицину я не верю, - глубокомысленно закончил он.
- Я тоже, - неожиданно для меня и окружающих возвестила сестра Макферсон. С пьяной удалью, как мне показалось.
Майор просиял.
- Неужели? Очень, очень любопытно. А вы... простите, имеете отношение к медицинской специальности?
- Да, я из друидической сестринской общины. Мы лечимся только белой омелой, а порой на рассвете устраиваем церемониальные жертвоприношения. Хотите, выведу вам бородавки?
Майор опешил было, но затем взял себя в руки.
- Уверен, доктор, что мой случай заинтересует вас, - подобострастно заговорил он. - Мне даже любопытно было бы услышать ваше мнение. Хотя я вовсе не уверен, что вы одобрите мое лечение. - Он хитро осклабился, откинулся на спинку стула, расстегнул пиджак и выставил на обозрение свое изрядное брюшко. - Представляете, доктор, когда мне исполнилось пять лет, врачи уверяли, что жить мне осталось всего полгода!
К счастью, именно в эту минуту официант принес баранину в горшочках и красное вино, подогретое едва ли не кипения, и нам не пришлось выслушивать хвастливый рассказ майора о нашептываниях какой-то ведуньи, заговорившей ему сразу все болячки. Когда мы перешли к сыру, майор уже задирал брючины и демонстрировал окружающим зарубцевавшиеся шрамы от застарелого остеомиелита. В беседу вступил и седовласый, оказавшийся, как и майор, коммивояжером. Он поведал всем о том, как мучился геморроем. Тут не выдержал и наш официант. Опершись на камин, он принялся хвастать камнями в почках и больными ступнями.
- Раз у вас камни, - вставила сестра Макферсон, - вам нужно побольше пить. Промывайте почки водой. Чистой водой. Пейте вволю - несколько галлонов в день.
- Ерунда! - не выдержал я. Виски возымело свое действие, в голове шумело, а горло немилосердно драло. - Для дипломированной медсестры твои воззрения поразительно устарели. Современные методы лечения мочекаменной болезни начисто отрицают...
- Ах, так вы, значит, врач и медсестра! - обрадованно прокудахтала старая перечница справа от нас. - А что, позвольте спросить, привело вас в наши края?
- Мы встретили по дороге одного человека, который порекомендовал эту гостиницу. Мы вообще-то кузен и кузина. а едем мы на похороны дядюшки, который...
- О Господи! - громко выпалила сестра Макферсон. - Может, хватит? Она встала. - Я пошла спать.
Спать! Я внезапно вспомнил, зачем мы сюда приехали, и сказал ей вслед:
- Я сейчас тоже пойду.
- Но ведь ещё и десяти нет, - возразил майор. - Давайте пропустим по стаканчику.
- Нет, благодарю. - Я повернулся к официанту, который стоял, задумчиво почесывая ляжку. - Принесите мне то, что осталось от нашей бутылки виски. Заберу к себе в номер.
Сидя на краешке жесткой кровати, я предавался грустным мыслям. Как дорого я бы дал сейчас, чтобы лежать дома в теплой постели, благодарно попивая чай с медом, который каждые полчаса подносила бы какая-нибудь заботливая сиделка. Увы, мне предстояло выдержать испытание до конца. В противном случае многоопытная сестра Макферсон, для которой - в этом я был свято убежден - подобные приключения не были в новинку, заклеймит меня несмываемым позором.
