Гас окинула его пренебрежительным взглядом, оставшимся незамеченным из-за густой темноты.
- Почему бы тебе снова не связать меня и не заткнуть мне рот?
- Я еще займусь этим в наш с тобой медовый месяц.
- Восхитительно, - процедила она сквозь зубы. - Ты всегда умеешь здорово развлечь.
- Если ты хорошенько попросишь, то, пожалуй, я отпущу тебя помочиться.
На этот раз Гас сумела продемонстрировать ему всю глубину своего презрения: луна, выйдя из-за облака, ярко осветила то место, где стоял джип. Джек открыл перед ней дверцу, и она наградила его взглядом, способным уничтожить все формы жизни на Земле, начиная от высших и кончая одноклеточными. Гас совершенствовала этот взгляд уже несколько лет, наверное, именно для подобного случая. Обычно она клеймила им навязчивых поклонников, папарацци и Уорда Макгенри, ведавшего семейным опекунским фондом Феверстоунов. В словесном переводе такой взгляд означал: "Иди знаешь куда..."
Джек совершенно равнодушно взирал на Гас, изучая ее, как некое диковинное насекомое. "Почему никто не научил тебя выбирать себе противников по силам? - спрашивала его усмешка. - Что ты хочешь мне доказать?"
Его взгляд опутал ее, как липкая паутина, а он сам был кровожадным пауком, поймавшим свою добычу. Гас сжалась под его взглядом, но не сдалась. Она начинала "догадываться, что ему от нее нужно.
Гас отвернулась и скользнула внутрь машины, гордо подняв нос. Она едва успела устроиться на сиденье, как он с силой захлопнул дверцу. Через минуту они уже преодолевали рытвины и кочки немощеной дороги, которая здесь почему-то называлась шоссе, но скорее всего была ослиной тропой, и Гас снова подняла интересующий ее вопрос, говоря на высоких тонах, чтобы перекричать скрежет старой, видавшей виды машины.
- Зачем ты это делаешь? - спросила она. - Если тебе еще нужны деньги, можно договориться...
- Дело не в деньгах.
- Тогда чего ты хочешь?
Опять этот взгляд, будто он собирался ею пообедать.
- А что ты можешь мне предложить? - поинтересовался он.
- Только одно: я хочу вырвать у тебя из груди сердце и разорвать его на части.
Джек улыбнулся.
- Я имел в виду совсем другое, - заметил он.
Джип погрузился в следующую колдобину, и изношенные рессоры отозвались воплем боли. Джек сосредоточил внимание на дороге, и Гас с радостью умолкла. Она быстрее находила общий язык с лошадьми Лили, чем с этим странным человеком.
Он не мог сказать ей ничего нового, однако она отметила нечто интересное в их разговорах. Она больше не заикалась так часто, как прежде, а если вдруг заикалась, то это было для нее неожиданностью. Этот факт удивлял и беспокоил Гас, поскольку почти всю свою жизнь она вела борьбу со своим малоприятным недостатком. Может быть, это было результатом того, что в его обществе она всегда испытывала или страх, или ярость, напомнила себе Гас. Она думала лишь о том, как выжить, и забывала о смущении. Значит, все-таки не могло быть и речи о его благотворном влиянии на нее.
Они ехали в темноте по пустынной неровной местности, и у нее было достаточно времени, чтобы основательно замерзнуть на свежем утреннем ветерке и в деталях обдумать свое положение. Он что-то говорил о медовом месяце, но она не могла серьезно воспринимать идею брака, построенного на столь шаткой основе, особенно если вспомнить, как он выгнал ее из душа тогда, в лачуге. Ей так и не удалось спросить его, почему он совершил тот непонятный поступок. Правда, разговор вряд ли бы мог состояться из-за его необузданного характера, но она еще долго будет помнить нанесенное ей оскорбление.
Что-то заставило Гас посмотреть на него сейчас, когда они ехали неизвестно куда во мраке ночи. Неровный свет от приборной доски падал на его лицо, освещая мужественные черты и словно пытаясь как и она, проникнуть в тайну его характера.
Темные волосы и глаза вместе с короткой стрижкой делали его похожим на бесстрашных героев кинобоевиков с их особого рода грубоватой привлекательностью. Но на этом сходство и заканчивалось.
Все остальное в нем напоминало Гас о том дне, когда он ее похитил. Он тогда напугал ее до смерти своим мертвым взглядом и низким, мрачным, хриплым голосом. Она не сомневалась, что он способен убить ее или кого-нибудь другого. И только увидев шрамы на его теле и выражение муки на лице, Гас поняла, что он так же слаб и уязвим, как любой другой человек.
Теперь при свете луны он снова был тем страшным непредсказуемым незнакомцем. Его взгляд, когда он смотрел на нее, был ледяным и отчужденным, выражение лица - замкнутым и даже жестоким. Гас попыталась проникнуть в его мысли и угадать, куда он ее везет. Пустынный холмистый пейзаж вокруг свидетельствовал о том, что едут они не к местному аэродрому, где приземлился их самолет, а скорее в противоположном направлении, к берегу Тихого океана. И еще они отклонялись к югу, а не к северу, и таким образом все сильнее углублялись в Мексику.
- Мы ведь едем в Лос-Анджелес? - спросила Гас и уже менее уверенно добавила:
- Это правда?
- Ты хочешь, чтобы мы пропустили наш медовый месяц?
- Какой медовый месяц? Ты шутишь!
- Нас уже ждет отличная вилла в заливе Скорпионов, ничем не хуже апартаментов для новобрачных в четырехзвездочной гостинице. Еще час пути, и мы будем там. Ты все еще считаешь, что я шучу?
Джек говорил, не отрывая глаз от дороги.
- Неужели? - Страх заставил ее сдобрить слова смертельной дозой сарказма. - Четырехзвездочная вилла, ты говоришь? Что ж, по крайней мере мое рабство будет протекать в прекрасных условиях.
- Ты не ошиблась, - зло рассмеялся он, - все будет по первому классу. Я уж позабочусь о том, миссис Кэлгейн, чтобы вы получили все то, чего заслуживаете.
Джип подскочил на кочке, и Гас по инерции качнулась вперед и уперлась руками в переднюю панель. В джипе не было поясов безопасности, и шелковый комбинезон скользил, как намыленный, по искусственной коже сиденья. Как только Гас вновь утвердилась на сиденье, она тут же опять повернулась к нему.
- Что все это значит? - Она не кричала только потому, что опасалась, что он ее застрелит, но как ей хотелось высказать ему все свое возмущение! - Ты решил мне отомстить? Ты опозорился, и теперь ищешь способа утихомирить свое обиженное мужское эго? Я не могу поверить...
- Лучше уж поверь, - посоветовал он и включил радио, словно для того, чтобы заглушить ее слова. Его пальцы барабанили по приемнику в такт шотландским волынкам. - Мое обиженное мужское эго нуждается в утешении. И в больших дозах.
Оно хочет тебя в побели.
Гас выключила радио.
- - Ты уже имел меня в душе!
- Это не то. Тогда ты не была моей женой.
- Ты что - спятил? Ты знаешь, что портишь мне жизнь?
Ты знаешь, что губишь все мои планы?
- Я просто их немножко изменю. И вообще, какие у тебя планы? Мне хотелось бы знать, что побудило вполне богатую женщину организовать собственное похищение?
- Ладно, оставим эту тему, - примирительно сказала Гас.
Он, кажется, назвал ее богатой? Действительно, уровень ее жизни был достаточно высок, но если бы она не работала, то ее личный доход был бы на грани бедности. Кстати, именно по этой причине она продолжала жить вместе с Феверстоунами в их особняке. И еще, конечно, из-за Бриджит. Сильное беспокойство овладело ею при мысли о племяннице. Еще одна причина избавиться от этого человека и вернуться домой. Бриджит, несомненно, волнуется. Все они там волнуются, и для этого у них есть веские основания.
- Представляю себе, какую гадость ты задумала, - сказал Джек и с интересом посмотрел на нее.
- Оставим эту тему, - вновь повторила Гас.
Все кипело у нее внутри, но она не показывала виду. Пора заняться планом своего освобождения, она и так уже потеряла много времени. Наверняка ей представится возможность для побега, когда они окажутся на вилле. Вряд ли он сумеет удержать ее, когда поблизости будет телефон. Однако по-прежнему оставалась небольшая проблема - шантаж. Один телефонный звонок в редакцию газеты или на телевидение, и он разрушит все то, что еще не успел разрушить. Вопрос надо ставить по-другому: дело не в том, чтобы убежать от него, а в том, чтобы избавиться от него навсегда.
Гас смотрела через переднее стекло и не могла успокоиться.
Как не могла и промолчать.
- Не верю, что ты способен погубить чужую жизнь, чужое будущее, чужие мечты только для того, чтобы доказать кому-то, что у тебя стоит, - сказала она, не глядя на него.
- Стоит-то стоит. Гас, но только и всего.
- Довольно! - Она остановила его, подняв руку. - Не напоминай мне об этом.
- - Я подумал, что мы попытаемся как-то разрешить это затруднение в наш медовый месяц. Я подумал, что, может быть, ты захочешь сделать из меня полноценного мужчину.
Гас закрыла уши руками и принялась напевать что попало, только бы не слышать его голоса.
- Ты меня слышишь, Гас?
- Нет!
- Тебе не приходило в голову, - настаивал Джек, - что я увез тебя по той же причине, по какой мужчины столетиями искали и находили себе жен?
