- Он смотрит на тебя, как голодный баклан на ставриду. Мне это не нравится. Если он к тебе приставал, скажи мне. Я быстро положу этому конец.
Кэти с усилием улыбнулась, надеясь развеять его дурное настроение.
- Если бы я не была обыкновенной пленницей, я бы подумала, что ты ревнуешь, - пошутила она.
Побледнев, он ответил неожиданно хриплым голосом:
- А что, у меня есть на это причины - тебя ревновать?
Его глаза прожигали девушку, как горящие уголья. Кэти не смогла подавить легкой победной дрожи. Если он ревнует - а Кэти в этом не сомневалась, - значит, не за горами то время, когда он полюбит ее без оглядки. Джон заметил, как блеснули ее глаза, и, помрачнев, усилил хватку вокруг ее запястья.
- Я повторяю: у меня есть причины тебя ревновать? - Он повысил голос.
Кэти ответила ему озорной улыбкой.
- Пожалуй, тебе пора пообедать, - задумчиво сказала она. - Я распоряжусь насчет жаркого.
Джон потемнел, как грозовая туча. Он стиснул ее запястье так, что у него побелели костяшки пальцев.
- Не играй со мной в прятки, киска, - зловеще предупредил он - Это добром не кончится. Я спрашиваю еще раз: у меня есть причины тебя ревновать?
Эта угроза непременно рассердила бы Кэти, не будь она так рада видеть его обеспокоенность. Она надула губы и потупила взгляд, словно опасаясь его реакции на свой ответ, а потом, проворно нагнувшись, прошептала ему на ухо:
- Нет, но, по-моему, ты все равно ревнуешь.
Кровь снова прилила к его лицу, когда он осознал всю важность того, что сказала ему Кэти. Она выпрямилась, он обжег ее взглядом, в котором в равной степени смешивались настороженность и доверчивость. Кэти выжидательно замерла, но он, кажется, еще не был готов до конца признаться самому себе в своих нежных чувствах.
- Что имею, то храню, - только и произнес он. Кэти нисколько не возражала. В один прекрасный день он полюбит ее без всяких оговорок.
Кэти это предчувствовала. Что ж, она может подождать.
Следующий день выдался жарким, безветренным. Тяжелая духота предвещала сильную бурю. Кэти прилагала все усилия, чтобы рассеять хандру Джона. Ему не терпелось вернуться на капитанский мостик, он раздраженно сетовал на Гарри, который, по его
мнению, вряд ли сумел бы справиться с кораблем в непогоду. Кэти тактично старалась его отговорить и, исчерпав все доводы, напрямик заявила, что у него даже не хватит сил взобраться на мостик. Раны Джона почти зажили, но его быстро одолевала усталость из-за полного отсутствия аппетита, который к нему еще не вернулся. В полдень, когда он почти не притронулся к соленой свинине, Кэти начала его энергично бранить. Джон надулся, словно обиженный мальчик, и тогда она, не выдержав, рассмеялась. Все еще улыбаясь, она кликнула Петершэма, чтобы он унес остатки обеда, а затем присела на койку рядом с Джоном.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила она, по-хозяйски оглядев его тело. Во время болезни он сильно потерял в весе, но это не мешало ему выглядеть по-прежнему атлетично. Худоба только подчеркивала мощь его узловатых, рельефных мышц.
- Как мальчишка, которому устроили нагоняй, - хмуро ответил он. Его глаза, словно намагниченные, остановились на ее округлой груди.
Кэти стоически перенесла соблазн откликнуться на этот откровенно вожделеющий взгляд. Ложиться с Джоном в постель по первому зову? Нет, хватит! Она переменит тактику. Пусть он попробует обойтись без нее хоть день, это поможет ему лучше разобраться в собственных чувствах.
Джон, раззадоренный ее безразличием, потянулся жадными пальцами в направлении, проторенном его глазами. Кэти шлепнула его по руке, но он, изловчившись, опрокинул девушку так, что она оказалась в полулежачем положении, очень удобном для поцелуя. И Джон не замедлил этим воспользоваться: он горячо прильнул к ее розовым губкам. Сделав вид, что она сдается, Кэти через мгновение больно куснула Джона за кончик языка. Завопив, он отпрянул назад и со свистом втянул в себя воздух, чтобы остудить укушенное место.
- Жаль, что ты не испытываешь к солонине такого же аппетита, как ко мне, - весело сказала Кэти. - Ты бы скорее пошел на поправку.
- Моего здоровья хватит, чтобы укротить лисичку, - проворчал он, вновь заключая ее в объятия. Это не противоречило желаниям самой Кэти, и она не без удовольствия отвечала на его жаркие поцелуи. Однако, когда он взялся расстегивать крючки на ее платье, девушка твердо отстранилась.
- Нет, - сказала она.
Джон изумленно распахнул глаза:
- Почему?
- Потому что я не хочу, - надменно заявила Кэти, вздернув вверх свой аристократический носик. - Я... я сейчас не прочь поболтать.
- Поболтать? - Джон разочарованно перевернулся на спину.
- Да, поболтать. - Кэти была полна решимости не уступать ему снова, памятуя о том, что воздержание усиливает сердечные привязанности.
- Валяй начинай, - вздохнул Джон, заложив руки за голову. Кэти пододвинулась к нему поближе, положила руки ему на грудь
и уперлась в них подбородком, чтобы смотреть ему прямо в лицо. Джон одобрительно наблюдал за ее приготовлениями к разговору, но стоило ему попытаться чмокнуть девушку в щеку, как она проворно увернулась и показала ему язык.
- Ты когда-нибудь был влюблен? - начала Кэти, когда они наконец расположились.
- Господи, - пробурчал он, закрывая глаза, словно от сильной боли. Она хочет об этом говорить, а я хочу этим заниматься. Много-много раз, - он плотоядно прищурился. - Причем каждый раз не меньше часа.
- Очень смешно, - кисло сказала Кэти. - Нет, я имею в виду влюблен по-настоящему.
- Когда мне было шестнадцать, я был без ума от моей мачехи, - ответил он, рассматривая потолок.
- Правда? - подозрительно спросила Кэти
- Да, правда, - подтвердил он. - Когда мой отец на ней женился, ей было двадцать лет. Красивая была девка, черные волосы до колен, огромные глаза и все остальное при ней. Тогда я думал, что красивее ее нет никого в целом мире.
- А что потом? - немножко натянуто спросила Кэти, не сумевшая побороть острый укол ревности. Да, она ревновала, хотя и понимала, что это смешно: ревновать Джона к женщине, которую он любил почти двадцать лет назад.
- Я настолько потерял голову, что ходил за ней по пятам. Я был еще мальчишкой и поэтому превозносил ее как богиню. А она едва замечала мое существование. Я не помню, чтобы она хоть раз улыбнулась мне или просто посмотрела в мою сторону. Я возвел ее на недосягаемый пьедестал и даже не думал о том, чтобы к ней прикоснуться. Это казалось мне святотатством. И вот однажды, августовским полднем, я пошел следом за ней к ее портнихе. Она ходила туда дважды в неделю, а я околачивался рядом, дожидаясь, пока она снова выйдет на улицу. В тот раз я бесцельно бродил вокруг и вдруг увидел, как моя мачеха выходит из дома через черный ход. Естественно, я был заинтригован и пошел следом. Она долго петляла по улицам и наконец в глухом закоулке вошла в какой-то маленький домик. По своей неопытности я предположил, что это, должно быть, другая портниха, к которой моя мачеха изредка наведывается. Немного погодя любопытство пересилило во мне чувство приличия, я подошел к окошку и заглянул внутрь. Моя любимая мачеха лежала нагишом на полу и стенала, как кошка во время течки, пока незнакомый мне мужчина вовсю трудился между ее расставленных ног.
- Ты рассказал об этом своем отцу? - взволнованно выдохнула Кэти, захваченная его рассказом.
- Конечно нет. Все равно он бы мне не поверил. Он ее любил и считал самим совершенством.
- А что же ты сделал?
- Собрал свои вещички и удрал той же ночью. Я больше не мог оставаться дома. Одна мысль о том, что я увидел, вызывала у меня рвоту. Если бы я остался, я бы, наверное, ее убил. - Голос Джона звучал с легкой иронией, но за этой легкостью Кэти явственно различала печальную нотку, с которой он вспоминал о своих утраченных иллюзиях. Она утешающе коснулась рукой его шершавой щеки. Он прижал ее ладонь к губам и вздохнул.
- Прибереги свое сочувствие для другого раза, киска. Конечно, тогда мне так не казалось, но теперь я знаю, что этот урок сослужил мне хорошую службу. Я навсегда расстался со своей молодостью и наивностью.
- А потом ты любил кого-нибудь еще? - очень серьезно спросила Кэти.
- Любил, конечно, но это не та любовь, о которой можно рассказывать маленьким девочкам вроде тебя. Я не буду спрашивать про твой любовный опыт, - колко продолжал он, - потому что ты еще ребенок и у тебя не было времени им обзавестись.
- У меня есть опыт, - негодующе запротестовала Кэти. Затем, наткнувшись на его проницательный взгляд, она торопливо поправилась - У меня было множество поклонников.
- Могу себе представить, - сухо ответил он. - Они приносили тебе цветы? Целовали ручки?
- Конечно, - с достоинством подтвердила Кэти.
- И не больше, - подытожил Джон. - Их ухаживания не стоили и ломаного гроша.
- Как знать, - кокетливо произнесла Кэти, опустив ресницы. Она надеялась добиться нового проявления ревности и почувствовала себя обманутой, когда Джон просто улыбнулся.
