— Ух, твою матерь! — выругался Володя Шумкин, уже не так сильно обеими руками толкнул створки ворот, которые разъехались и на этот раз остались открытыми. Володя вернулся к машине, снова включил зажигание и въехал во двор.
В ту же секунду из двери большого бревенчатого сруба, что был за забором, во двор, подталкивая друг друга, вывалили люди — с дюжину не старых еще мужиков.
— Володенька! — крикнул один из них, такой же высокий и толстый, как и сам Шумкин. — Ты, браток? А мы уж думали, вязать нас приехали!
— Я и гляжу, штаны у тебя мокрые, — усмехнулся Володя.
— Задержался ты! Мы уж заждались! Привез никак?
— Привез, матерь вашу, куда он денется. Прошу, мистер Блейк. — Шумкин обошел кабину фургона и отворил дверь снаружи, так как немощный мистер Блейк, как ни пытался, не мог сам открыть.
Худой и костлявый англичанин спустился на землю.
— Просим, просим, господин мистер, — загалдели мужики. — Давно ждем!
— Хорош англичанин! Сразу видать — грамотный! Не объ…ал бы?
— Не боись! Бека х… объ…ешь! Их порода хитрая.
— Да ладно! То Бек — басурман чеченский, а то — англичанин! Ох…иная разница!
— Тихо ты! Смотри, Бек услышит.
— Хитрыми бывают только армяне и евреи. А англичане — такие же олухи, как и мы.
— Ты-то точно олух!
— Уж и слава Богу, приехал! Не век же здесь торчать. Что мы — лесные жители какие что ли? Как там в городе, Володенька?
— Стоит, что с ним станется.
— Тепло небось. Бабы ходют… Эй, мистер, скорей выкупай свою клячу! Плати деньжат, да…
— Цыц, ты, твою матерь! Рот свой поганый закрой! — цыкнул Володя Шумкин на невысокого коренастого парня лет тридцати. — Сам ты кляча! Чего ты, дубина, наш товар перед покупателем пошлишь!
— Так он же не понимает по-нашему.
— Не понимает, говоришь? Это только ты не понимаешь ни хрена, окромя как про баб! А он тебя лучше меня на х… пошлет! Прошу, мистер Блейк, — сменив тон, вежливо сказал Володя иностранцу, который, точно иссохшая береза, стоял один возле машины и растерянно озирался вокруг.
— Благодарю, — сказал англичанин и нерешительными шагами подошел к мужикам.
— Прошу, прошу, — Шумкин грубо растолкал стоявших у двери мужиков, быстро освободив проход. — Проходите, мистер Блейк. Будьте как дома.
Блейк шагнул за порог. За ним вошел Володя. Следом зашли мужики.
— Бек здесь? — тихо спросил Шумкин.
— Тута, — ответил тот же молодой мужик, — ждет, черт нерусский. Ну и харя все же у этого иностранца. Не нравится мне. Объ…ет он нас. Чует мое сердце, как есть облапошит.
С бандитом Тамеркаевым Джеймс Питер Блейк познакомился за четыре месяца до излагаемых событий. После многих неудачных попыток договориться с владельцами Саранского конезавода о выкупе кобылы Раисы (а именно с такой целью прибыл в Россию бывший жокей) англичанин решился пойти на самый крайний вариант, а именно — заполучить чудо-лошадь преступным путем, попросту выкрасть ее из конюшен конезавода и каким-нибудь образом переправить своим хозяевам за границу. Время поджимало. Заканчивался срок аккредитации Джеймса Блейка в России. Его работодатели уже перестали надеяться на него. Рушились мечты о спокойной и беззаботной старости — обещанное за удачно проведенную операцию вознаграждение вполне бы позволило разорившемуся англичанину безбедно провести остаток лет.
Короче говоря, похищение кобылы Раисы казалось для Джеймса Питера Блейка единственным шансом обеспечить себе жизнь, и он решил приложить все усилия, чтобы не упустить его.
Около двух месяцев ушло на разработку плана операции. План этот включал в себя целую серию подкупов, угроз, запугивании и шантажа. Не исключал он также и убийства. Блейк собрал обширные сведения о конезаводе и его работниках, изучил их до мельчайших подробностей, но при этом план все равно оказался абсолютно невыполнимым. Внедрившись в криминальные круги Мордовской и близлежащих губерний, мистер Блейк вышел на нескольких матерых бандитов, обладающих широкими связями и возможностями, однако никто из них не взялся даже попытаться выполнить задуманную иностранцем операцию. Кроме того, общение с преступными элементами принесло несчастному англичанину немалые неприятности. Так, на одной из воровских сходок, куда жулики привели Джеймса Питера Блейка, его попросту ограбили — забрали все имеющиеся деньги, раздели чуть ли не до исподнего и вытолкали на улицу. Дело было зимой, и мистер Блейк, человек со слабым здоровьем, едва не слег.
В другой раз, в Саратове, преступники нагло обманули наивного иностранца. Они вроде бы одобрили его план, согласились уже взяться за дело, получили приличный задаток в долларах и разбежались — так их мистер Блейк и видел. После этих двух случаев неудачник Блейк утратил уже всякую надежду. Он отбил своим хозяевам в Лондон телеграмму, в которой сообщил о полной своей несостоятельности, а также просил в последний раз выслать ему небольшую сумму на дорогу домой.
В ожидании ответа Джеймс Питер Блейк целые дни проводил в своем номере, в дешевой саранской гостинице «Серебряное копыто». Большую часть времени он спал и часто видел во сне один и тот же кошмар — он, Джеймс Питер Блейк, бывшая знаменитость, герой рекламных роликов, сидит на холодных камнях старой лондонской мостовой, перед ним лежит грязная, старая, оборванная шапка-ушанка, куда прохожие, оглядывая его полными сострадания взглядами, кидают мелкие монеты. После каждой подачки бывший чемпион крестится, кланяется низко к шапке и трясет седой, плешивой головой.
В один из таких дней, в начале февраля, когда мистер Блейк спал, как обычно, уткнувшись в подушку, в его дверь постучали.
— Come in! — сквозь сон по-английски произнес иностранец.
Будучи почему-то незапертой, дверь отворилась, и на пороге показался прекрасно одетый, невысокий стройный человек хорошо известной нам, дорогой читатель, наружности. Мистер Блейк заворочался в постели, но не проснулся, лишь отвернулся лицом к стене и еще плотнее закутался в одеяло. В комнате было прохладно. Вошедший закрыл за собой дверь, прошел в комнату, сел, закинув ногу на ногу, на стоявший напротив кровати стул и несколько минут молча разглядывал иностранца.
— Мистер Джеймс Питер Блейк? — наконец произнес вошедший.
Англичанин не шелохнулся.
— Мистер Блейк! — громче повторил кавказец. Он говорил почти без акцента, но с сильно ощутимой, явно нерусской жесткостью в голосе.
Англичанин поднял голову.
— Мистер Блейк, — в третий раз так же жестко, но спокойно повторил чеченец. — Да проснитесь вы.
Блейк повернулся, сел на кровати, блуждающим взором опухших от долгого сна болезненных глаз окинул комнату. Наконец он заметил незваного гостя.
— Who are you? — пролепетал он.
— Говорите по-русски, господин Блейк. Вы ведь русский.
Блейк наконец окончательно проснулся и пришел в себя.
— Я — англичанин! — с гордостью, едва ощутимой в дрожащем старческом голосе, произнес он. — Я английский журналист.
— Мне все равно.
— Кто вы?
— Неважно. Ваш друг. Тот, кто вам нужен.
Блейк натянул на плечи одеяло и завернулся в него.
— Мне никто не нужен, — вяло произнес он. — Мне никто не нужен в этой проклятой стране.
— Да? И лошадь?
— Какая лошадь?
— Лошадь. Я думаю, у нас с вами будет разговор. Лошадь…
— Вы преступник?
Чеченец улыбнулся глазами и уголками губ и промолчал.
— Как ваше имя?
— Товарищи зовут меня Бек. Султан-Бек.
— Что же вам нужно, господин Султан-Бек?
— Вам нужно, господин Блейк. Вам нужно. Я знаю, что вам нужно. Сколько вы заплатите за лошадь?
Блейк на секунду задумался. Уверенный тон кавказца, его грозный, устрашающий вид воодушевили его. Слабый огонек надежды мелькнул в его глазах.
— Десять тысяч рублей, — быстро ответил англичанин.
Гость усмехнулся.
— Двадцать тысяч… тридцать…
Чеченец молчал.
— Пятьдесят тысяч, — произнес иностранец подавленно.
— Это не по-английски, мистер Блейк, — спокойно сказал Солтан. — Сколько вам обещали за лошадь?
— Но, мистер Бек!..
Чеченец посмотрел иностранцу в глаза, затем пожал плечами, встал, повернулся к Блейку спиной и, ни слова не говоря, направился к двери.
— Подождите! — закричал англичанин.
Чеченец остановился.
— Мне обещали за лошадь четыреста тысяч фунтов. Я дам вам сто.
Преступник, постояв секунду, вернулся и сел на свой стул:
— Вы дадите мне половину. Это будет правильно. Ничего другого вам не остается. И не будем торговаться. Мы ведь не в Англии, мистер Блейк.
Англичанин тяжело вздохнул, опустил голову и обхватил ее руками.
